Под маской молчания

Глядя в огонь, судья пригубил наконец шоколад. Напиток остыл окончательно, но старик не мог припомнить, когда каждый глоток этого густого питья доставлял ему такое наслаждение.

27

В траттории они засиделись. Постоянные посетители бросали взгляды на смеющуюся до слез молодую женщину, сочувствовали ее слепоте и завидовали блондину в шикарном костюме, утиравшему ее слезы.

Виктор более не пытался держать дистанцию. Он хотел побольше узнать о ней, о ее семье, но Арабелла только улыбалась да потягивала вино. Вдруг ее рука протянулась через стол и сжала его ладонь. Пожатие наставника, но ни в коем случае не интимный знак.

— Мне надо поработать над итальянским вариантом для наших шакалов из «Оссерваторе романо» и подобных берлог. — Арабелла вынула губную помаду и уверенным жестом подвела губы.

— Когда я вас увижу?

Помада легла безупречно.

— Работа меня убивает.

Виктор откинулся на спинку стула, недовольный собой и своим растущим увлечением девушкой.

— Что ж, ваша работа со мной заслуживает наивысшей оценки.

Она слегка склонила голову набок:

— Я бы не сказала. Ваше «с» все еще оставляет желать лучшего. Может быть…

— Но ведь вам некогда, вы сами говорили…

Она поморщилась, недовольная, что ее поймали на слове. Виктор тайком порадовался ее раздражению. Парная игра в самоконтроль.

— Профессиональная гордость… Ну-ка, язычок… — Она продемонстрировала, широко разинув рот. Посетители заинтересовались.

Виктор попытался скопировать, с весьма скромным успехом.

— Сложно. Плохо получается.

— Ничего страшного. Попробуйте произнести «превосссходно».

От старания у Виктора вышло только хуже:

— Превосш… Тьфу!

— Пробуем снова, закрыв глаза.

Он закрыл глаза и почувствовал на щеках ладони, тонкие пальцы коснулись ушей. Скрип стула подсказал, что она приблизилась вплотную. Голова поплыла на розовых волнах.

— Сссупер!

— Сссупер…

Он почувствовал тяжесть ее тела на своих коленях.

— Лучше. Превосссходно!

— Превосссходно…

— Ослабьте язык. Не так сильно оттягивайте его назад. Прислоните его к губам, как велосипед к калитке.

Не открывая глаз, он почувствовал на своем лице ее дыхание. Послушно шевельнул языком, и тут голова как будто взорвалась.

Ее язык оказался у него во рту. Он задержался у входа в эту калитку, открыл ее и проник внутрь, встретился с ее языком и отпрянул. Виктор открыл глаза. Она ждала его реакции. Он медленно приник к ее губам и впился в них долгим поцелуем. Посетители жадно наслаждались этим зрелищем. Арабелла прервала поцелуй.

— Превосссходно, — выдохнул он ей в ухо.

Она улыбнулась, и тут в ее сумочке зазвонил телефон. Не слезая с коленей Виктора, она протянула руку и достала мобильник:

— Пронто! [18]

18

Здесь: слушаю (ит.).

Арабелла слушала с улыбкой. Очевидно, она хорошо знала своего собеседника. Вернулась на свой стул, пробормотала в трубку несколько слов по-итальянски и закончила разговор.

— Мне нужно уходить.

— Клиенты? — разочарованно буркнул Виктор.

Она подошла и клюнула его в щеку:

— Нет, Стефано со своей шведской малышкой Анникой. Они подъезжают к вокзалу. Слушай, костюм можно оставить у Ансельмо. — Маленькая пауза. — Замечательный день. Ты отлично целуешься. — Образцовая сестра.

Виктор оставил на столе деньги, и они вышли, сопровождаемые восхищенными взглядами официантов и посетителей. Колокола на Сан-Сте пробили половину шестого.

— У меня нет твоего телефона. Придешь на лекцию?

Она обняла его и быстро пошла по улице, касаясь пальцем гранитного фасада. Обернулась, улыбнулась:

— С тобой приятно.

И свернула в узкий проулок.

Через несколько лет, возвращаясь к этому моменту, Виктор вспоминал, что охватившее его безумие было сильнее желания удержать Арабеллу. Он бросился за ней и через несколько мгновений увидел ее пальто.

Улицы становились шире, пятнадцатый век уступил место современному транспорту. Виктор сократил разрыв. Вот он услышал скрип тормозов, увидел белое здание железнодорожного вокзала, приземистое и безобразное, как будто наспех сложенное из конструктора «Лего». Продукция эпохи Муссолини.

Тут в его кармане запиликал телефон. Он подпрыгнул от неожиданности и заметил, что Арабелла тоже вздрогнула, но не остановилась. Шепча проклятия, он выключил аппарат. Арабелла остановилась. Не сообразив спрятаться в кафе, Виктор вжался в подъезд какого-то здания.

Молодой человек в лыжном свитере бросил свой рюкзак и спутницу, оторвал Арабеллу от земли и обнял ее. Хотел бы Виктор быть на его месте! Обнимались они недолго, и вот уже все трое проследовали мимо Виктора. Юная шведка улыбнулась ему. Или шикарному костюму? Посмотрев им вслед, Виктор уловил что-то знакомое в легкой спортивной походке вновь прибывших. Где-то он их уже видел?

Он вспомнил о телефоне и включил его. Голосовое сообщение:

— Э-э… это Макс Пелл из «Индепендент». Я в «Ла Голомб», почти напротив вашего отеля. Уже полседьмого, м-м… Еще минут десять посижу. Арабелла пообещала мне встречу с вами…

Виктор глянул на часы и припустил в направлении отеля. Почти в семь он вбежал в зал, и метрдотель провел его к столику, за которым Макс приканчивал вторую бутылку красного вина и второй бифштекс. Журналист не сердился и не удивлялся.

— Прошу, — указал он на стул. — Сберег для вас местечко. Пока ждал, решил попробовать, как здесь кормят.

Виктор сел, бормоча извинения.

— Ну-ну, если бы у меня была такая переводчица, я бы тоже опоздал.

Макс явно получал удовольствие от ситуации.

— Да, действительно, мы готовились к конференции…

Макс налил Виктору вина. Он сдобрил мясо в своей тарелке бернским соусом и ткнул большим пальцем в сторону отеля «Даниели»:

— Наш друг Ансельмо с лихвой отрабатывает свои чаевые. Он сообщил, что у вас частные уроки с Арабеллой. Повезло вам.

— Она мой переводчик.

— Конечно, я только это и имею в виду.

Макс нехотя вытащил диктофон и проверил батарею. Выглядел он как школьник, возвратившийся с перемены в скучный осточертевший класс.