Под небом Финского залива

Проснулась Лена от негромкого стука в окно. "Димка..." - Лену как будто током ударило. Она вскочила мгновенно, мельком взглянула на часы, отметив для себя, что стрелки перевалили за восемь. "Ого!" - подумала она.
– А говорил, в шесть приедет. Хитрил: надо было как-то объяснить свой неуверенный вопрос, можно ли ко мне приехать. Посторонней стала... Раньше говорил: я к тебе приеду тогда-то... Не спрашивал..."

Быстро одевшись в платье, приготовленное еще вчера после тщательного просмотра своего нехитрого гардероба, и по-быстрому застелив диван-кровать, Лена пошла открывать дверь. Отодвинула задвижку и отступила в прихожую. Димка осторожно вошел, держа чемоданчик в правой руке. Лена внимательно смотрела в его лицо, стараясь сохранить на своем равнодушное выражение. Ей казалось, что в эти первые мгновенья встречи она сможет понять по его глазам, насколько правдив он был по телефону.

Сколько раз вот так же Димка входил в ее квартиру, и всякий раз Лена тут же приникала к нему, пряча свое лицо где-то под его подбородком, Димка приподнимал ее голову и целовал по очереди глаза, нос, щеки и губы. Но сейчас Лена не сделала навстречу ни единого шага.

Привет!

Привет! Проходи, раздевайся, - сказала она, как чужому, отступая все дальше в глубину прихожей.

Димка поставил в угол чемоданчик, снял плащ, повесил

его рядом с Ленкиной курткой, сказал:

– Так. В этом доме нам уже не рады. Здесь нас уже забыли...

Лена давно знала эту Димкину привычку нападать, когда нужна была оборона. Не было правды в его глазах. Лена промолчала.

Быть может, я здесь совсем лишний?

Ладно тебе... А вообще-то за это время все могло произойти.

Димка прошел в комнату, сел у стены на стул:

Как я давно здесь не был! Как ты живешь?

Да живу... Ты давай о себе рассказывай.

Да чего рассказывать, ты уже все знаешь. Так получилось...
– Димка пожал плечами.

Не верю я тебе почему-то. Я уж думала, что тебя и на свете нет, а ты, оказывается, просто номер моего дома забыл, очень уважительная причина, если учесть, что ты находился в другом городе, почти на другой планете. Там, небось, и телефона-то нет.

Ты что, никогда в больнице не лежала? Какая тебе там междугородка? сказал сердито Димка и добавил мягче уже:

Совсем чужая стала...

У Лены защипало в носу от подступивших слез. "Может, правда все, подумала.
– Болел все-таки, не до меня было..."

Как сейчас-то себя чувствуешь?
– спросила она, забывая все странности Димкиного разговора по телефону.

Да сейчас вроде нормально.

Ну а в санатории как отдыхалось?

Тоже ничего. Скука, правда, там зеленая. Воздухом хоть подышал - и то хорошо.

Димка встал, подошел к Лене, обнял ее, прижал к себе. Лена не сопротивлялась, но что-то мешало ей отвечать на его ласки. Нет, не поверила она ему до конца. "Потом разберусь, целый день впереди", - решила она, слегка отстраняясь.

– Димка, я совсем без дров сижу, иди-ка наруби, а то все еще топить приходится через день, а я пока завтрак приготовлю. Справишься после болезни?

– Попробую, - улыбнулся Димка.
– Может, что получится. Чувствовалось, что настроение у него улучшилось. Он

снял пиджак, бросил его на спинку стула, взъерошил растопыренными пальцами свои каштановые волосы и вышел во двор.

Лена открыла холодильник, вытащила промытую с вечера зелень и длинный темно-зеленый огурец и стала крошить для салата. Потом нарезала и положила на тарелочки отдельно колбасу и сыр и поставила на огонь купленные вчера на скорую руку киевские котлеты. "Накрою в комнате", - решила она. Выдвинула на середину комнаты раскладной полированный столик, стулья поставила по обе стороны стола, сняла со спинки стула Димкин пиджак, отнесла в прихожую и повесила рядом с плащом и своей курткой. Котлеты потрескивали, распространяя по кухне аппетитный запах, не зря вчера они показались Лене свежими и в меру смягченными хлебом. Лена перевернула их и взяв в обе руки тарелки с закусками, направилась в комнату.

Войдя, она вдруг увидела рядом со стулом, на котором только что висел Димкин пиджак, небольшую книжечку в коричневом переплете. "Выпала из нагрудного кармана , - сообразила она и, поставив тарелки на стол, подняла ее. "Удостоверение личности", - было вытеснено на лицевой стороне переплета золотыми буквами. Лена раскрыла книжечку и на нее глянул с фотографии Димка в военной форме офицера. "Шалашов Дмитрий Яковлевич", -прочитала она в первой графе после номера удостоверения. На секунду у Лены закружилась голова, и она присела на тот самый стул, который так легкомысленно подвел Димку, и снова впилась глазами в анкетные Димкины данные: "Ст. лейтенант... Слушатель Военно-воздушной Академии им. Жуковского... Дата выдачи документа-Ага! Четыре года тому назад! На пятом курсе", - соображала Лена, хотя сердце у нее стучало, как у зайца, за которым гонятся собаки. Осторожно выглянула в окно. Димка упоенно размахивал топором. Лена перевернула еще пару страниц. Прописка: улица... дом... квартира... Так. Семейное положение: жена - Людмила Петровна Шалашова, год рождения... Дочь - Наталья Дмитриевна, год рождения... Восемь лет дочери", - опять подсчитала Лена. Вот оно что! Ни разу Димка не приезжал к ней в военной форме, никогда не говорил ни о жене, ни о дочке. Предложение ей делал... Как же так?! В груди защемило от боли и от предчувствия надвигающейся на нее беды. Но сердце не хотело расставаться с надеждой на какое-то чудо. "Может, разведенный? Тогда штамп должен стоять о разводе!" Ничего не могла понять Лена, никак не могла она связать это нечаянное открытие с Димкой, которого она за год знакомства привыкла считать принадлежащим только ей одной. "Надо же, и фамилия другая, и ни в каком почтовом ящике он не работает, слушатель..." И снова на нее накатила волна неожиданной усталости, как тогда, после телефонного разговора. Большим усилием воли она заставила себя успокоиться. Опять выглянула в окно: Димка продолжал трудиться. Лена почему-то на цыпочках подошла к вешалке и положила удостоверение в Димкин нагрудный карман, хорошо, что он был один-единственный и ей не надо было гадать, в какой положить: в левый или в правый. Котлеты на сковороде трещали так, что Лена поняла - подгорели. Она выключила газ, переложила котлеты на тарелочку, посыпала чуть-чуть зеленью, поставила на конфорку чайник и снова начала хождение из кухни в комнату и обратно. Через минуту стол был накрыт. Лена выключила закипевший чайник, бросила прямо туда заварку, постояла немного у окна, стараясь по возможности привести в порядок свое душевное состояние, потом вышла на крыльцо:

Хватит, Димка, иди, пока котлеты не остыли, я потом сама все сложу.

Сейчас, - откликнулся Димка, поднимая топор.
– Только вот с этим чурбаном расправлюсь.

Лена прошла в комнату, села на стул спиной к окну, оставив Димке более освещенный. Пока Димка мыл на кухне руки, Лена старалась соорудить на своем лице нечто наподобие улыбки или хотя бы хорошего расположения духа.

– Как вкусно все, - сказал Димка, входя в комнату, наклонился, клюнул Лену в ухо, и раскрасневшийся и довольный, сел за стол напротив Лены.

– Давай ешь, - сказала Лена и взялась за вилку. Димка с аппетитом откусил от куска хлеба и захрустел

огурцом.

Слушай, Дим, а как твоя фамилия?
– не хватило у Лены терпения на светскую беседу, пока они завтракали.

Коршунов. Как будто ты не знаешь?!

Лена немного помолчала, чтобы дать возможность Димке разделаться с котлетами. Но внутри ее так и распирало от желания вывести Димку на чистую воду.

А где ты учишься?

Чего это ты мне допрос устраиваешь? В институте связи. Зачем тебе это?

Так, знать хочется. Когда ты вот так неожиданно пропал, мне все сны какие-то странные снились, и вот в одном мне приснилось, что ты не Коршунов, а Куропаткин.

Придумаешь тоже!

Да нет, правда во сне приснилось.

А еще чего приснилось?

Да много чего разного снилось. Например, что ты женатый и у тебя дочка есть.

Димка на минуту перестал жевать.

– Ну-ну, - сказал он.
– Давай дальше.

На лице его появились следы усиленной умственной деятельности, видно, соображал, случайно Ленка такое сказала или действительно чего-то знает.

– Да лезло всякое в голову, вот и снилось...
– проговорила Лена, как бы отступая и стараясь придать своему голосу спокойное равнодушное выражение.

Димка мгновенно успокоился.

Я уж чего только не передумала, ведь как в воду канул!

Ну понимаешь, бывает же такое, вот вылетел начисто номер твоего дома из памяти... Я виноват, конечно. А с другой стороны: не адресное же бюро запрашивать. Дедушке на деревню писать не хотелось. Думал, приеду, объясню все - поймешь.

Пожалуй, сейчас Лена поверила бы всей этой истории, так искренне и непринужденно говорил Димка, если бы перед глазами не стояли строчки из удостоверения личности.