Под Одним Солнцем
Шрифт:
— Ну да! Ведь их плавники тоже как крылья. Допустим, дельфин: представляете, как он здорово будет летать! Или меч-рыба… Она и так восемьдесят километров в час развивает. А если нацепить ей крылья… Вот скажите — нужны народному хозяйству летающие рыбы?..
Было мгновение: я почувствовала, что теряюсь и просто не знаю, что возразить. Нахальная девчонка, стоявшая передо мной, вдруг показалась мне самой фантастикой, живым воплощением фантастики. Воплощение было нетерпеливое, не желающее знать преград, с поцарапанным носом и острыми огоньками в глазах. Надо было что-то делать; я сослалась на эволюцию: крылья и плавники — результат долгого отбора, приведшего к наиболее целесообразным
— Подумаешь, эволюция! — не дослушав, сказала Нахалка. — Так ведь эволюция не кончилась. Она идет дальше, только медленно. А почемунесчас? Ведь все можно сделать быстрее. Ну, подстегнуть эту эволюцию. Вы понимаете?
Я уже очень отчетливо представляла «подстегнутый» мир, в котором летучие коты преследовали летучих мышей, крылатые собаки гонялись за крылатыми зайцами, слоны на подводных крыльях обгоняли крылатых дельфинов, а рыбаки подвешивали сети к воздушным шарам… У меня мелькнула мысль, что я выпустила джинна из бутылки. Я почувствовала — вполне серьезно! — ответственность перед человечеством.
И тогда появилась спасительная идея. Это была удачная идея, а главное — очень своевременная. Еще немного — и ничто уже не остановило бы Нахалку.
— Подумаешь, крылья! — сказала я, старательно подделываясь под ее тон. — На крыльях всякий полетит. В конце концов старомодно летать на крыльях. Вот антигравитация — другое дело. Правда, кое-кто считает, что это дело далекого будущего. Но почему? Почемунесчас?..
Сейчас, когда я пишу эти строки, Нахалка сидит у окна, с ногами забравшись в кресло. Она читает «Физику для всех» Ландау и Китайгородского. Второй месяц она читает только физику. Никаких происшествий за это время не было. Она сидит, уткнувшись в книгу, грызет ногти и машинально наматывает волосы на палец. Все тихо и спокойно.
Пока тихо и пока спокойно.
ПРА-ПРА…
«Человечеству — меньше 10 тысяч веков. За одно столетие — четыре человеческих поколения. Приставив к словам «бабушка» или «дедушка» 40 тысяч «пра», любой получит свою обезьяну, прямого предка».
«Житейские драмы идут без репетиций».
Пролог
1 августа. Наблюдательная станция службы космоса.
Зарядка. Ленч. Мирные разговоры: «Погодка вроде бы устоялась». Исторические события близки, но не предвидятся.
13 часов. Аппараты для приема сигналов неведомых цивилизаций включены. Как всегда, ничего. Лейтенант Кит приказывает «приступить к самосожжению», все ложатся загорать.
Исторический характер остроты еще никому невдомек.
13.30. Доставлена новая установка. Испытания.
13.30–13.45. Военные и штатские готовятся: антенны в небо. Пустой голубой экран. Два корреспондента с магнитофонами. Традиционное пожелание шефа «поймать Большую Медведицу, пока она еще Малая».
Все, не подозревая, совершают и произносят историческое.
13.45. Кнопки нажаты.
468 13.46. «Мама!» (по утверждению некоторых — «О мама!») — исторический крик дежурного. На экране — темно-зеленый океан.
13.47. Общий хохот (исторический): телепередача или рекламный трюк? Вызван шеф.
13.52. Исторический свист шефа: приборы показывают, что передача внеземная. На шкале «Расстояние
до объекта» -6 световых минут (108 миллионов километров), стрелка пелзет дальше.13.54. Шеф медленно вращает экран. Океан. Затем темножелтая суша. Деревья или нечто похожее. Крупный план: камень и надпись на нем, отчетливо видны знаки или буквы.
Все записывается на пленку.
14.00. Лейтенант находит, что знаки похожи на пауков.
Первому корреспонденту они напоминают кроссворд. Второй: «Все это я где-то видел».
Материалы переданы в Мозговой центр (жаргонное — «головастикам»): 16 специалистов, 2 машины. Все головастики приходят к общему мнению: знаки на камне содержат информацию о высокоразвитой космической цивилизации.
16.00. Шестнадцать специалистов и две машины обнаруживают некоторое сходство полученного космического пейзажа с земным ландшафтом.
2 августа. 0.30. Мозговой центр.
Головастики предельно утомлены. Частое употребление оборота: «Если эти люди смогли передать такую информацию, то они, конечно…» 0.32. В Мозговой центр проникает врач института, отец одного из крупнейших головастиков, Скелед-старший. Встречен равнодушно: «Уж не хочет ли доктор помочь? Интересный клинический случай, сэр: одно уравнение с парочкой неизвестных — неизвестный язык и неизвестные значки, сэр».
Скелед-старший: «Где ваши значки, мальчики?»
0.33-0.38. Время, достаточное для произнесения основных ругательств, известных м-ру Скеледу-старшему (в сокращенной записи Скеледа-младшего): «Джентльмен характеризует присутствующих как ржавых киберов и червивых интегралов, имея в виду нехватку у них серого вещества, а также пробелы в образовании». Заключительная тирада Джентльмена: «Смешивают Суллу с Суламифью и Тигр с Тибром, причем еще гордятся, что все-таки слыхали обо всем этом… Ваши значки, пауки и кроссворды — обыкновенные древнеегипетские иероглифы!»
0.40-1.30. Шок и послешоковое состояние у всех слушателей Скеледа-старшего. Последний дает обычные в подобных случаях медицинские советы. Возгласы: «Старик спятил», «Спятили мы», «Нет, это уж слишком», «Не слишком ли это?» Возгласы (исчерпывающие познания присутствующих о древнеегипетской цивилизации): — Апис, — Ибис, — Анубис, — Клеопатра, — Пирамида, — Мемфис.
В библиотеке Мозгового центра из материалов, относящихся к древней истории, обнаружена лишь страница 542-я справочника «Who is who» («Кто есть кто»), раздел «Специалисты по классической и восточной истории и филологии».
1.05. М-р Скелед-старший уполномочен действовать.
1.45. В Мозговой центр м-ром Скеледом-старшим доставлен профессор Иеремия Дзэй — крупнейший египтолог государства. Профессор газет не читает принципиально, о сегодняшнем открытии не знает. Про космические исследования слышал однажды от лифтера. Головастики демонстрируют профессору Дзэю увеличенное изображение камня со значками.
Профессор Дзэй, не затрудняясь и нараспев: «Я, Сенусерт, царь Мира, повелитель Верхнего и Нижнего Египта — говорящий и действующий. Я видел тысячи спин бегущих людишек народа Куш. Семь и семь раз их царь молит о пощаде. Я же сделал угодное Ра и другим богам и казнил мужчин страны Куш, а женщин и детей не казнил, но сделал вещью страны Египет, а женщины и дети страны Куш радовались великой царской милости и благодарили богов семь и семь раз за милость царя Мира, повелителя Верхнего и Нижнего Египта. Мое величество видело это. Это действительно так. Храбрость — это пылкость, трусость — это…» Профессор Дзэй сожалеет, что надпись не закончена. Ему было бы интересно знать, что называет трусостью фараон XII древнеегипетской династии Сенусерт I.