Под прицелом

В годы президентства Фолсома, много спавшего, не блиставшего ни умом, ни провидческим талантом, зато умевшего много и красиво говорить, Совет национальной безопасности превратился по факту в параллельное правительство, не предусмотренное Конституцией и с мало чем ограниченными полномочиями. Тогда вообще творилось много чего грязного и противозаконного – Фолсом предпочитал решать дела в обход закона, и поэтому расплодились всякие незаконные «двойки», «тройки», «специальные комиссии» для решения тех или иных вопросов. По свидетельствам некоторых историков, в последние два года своего президентства Фолсом почти не соображал, что делает, подписывал все, что подсовывала ему на подпись жена и вице-президент. Заседания СНБ превращались в содом и гоморру, на них допускали явных психопатов-кликуш типа Джерри Фолвелла, в Белом доме постоянно находились знахари и предсказатели будущего, расплодились различные религиозные ортодоксальные секты, вмешивающиеся в политику, типа «Морального большинства». Меллон, придя к власти, унял весь этот зверинец, но не до конца. Он же был вынужден менять состав некоторых… органов полностью, но полностью от Совета национальной безопасности не отказался, очень уж удобная структура оказалась.

Так вот – не далее как вчера, после заседания СНБ, где президент понял, что выполнять его поручения никто не горит желанием, к нему напросился Подгурски. Старый, но не потерявший сил поляк, он не попал в администрацию, но злобу на сей факт не затаил, по крайней мере, на словах. Он писал книги, выступал с лекциями, под него был создан какой-то частный фонд… Но власть он имел, и немалую.

Президент посмотрел на зажатый в руках саксофон – он хотел немного поиграть, чтобы развеяться, – но мысли унесли его далеко, очень далеко… Попытался вспомнить, что именно он хотел сыграть, – и не смог. Положил саксофон рядом с собой, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, вспоминая…

Кабинет. Ползущий по стенам луч света. Отвратительный, назойливый, навязчивый, застревающий в носу и оседающий на одежде запах – господи, откуда у этого типа такой парфюм?

Подгурски…

Мелкая, уродливая обезьяна, польский профессор, чьи родители бежали из Польши за принадлежность к организации мятежников-заговорщиков, и теперь лелеющий ненависть к России, к стране, оккупирующей ЕГО Польшу. Господи, с каких пор он стал демократом, это же чистый республиканец, «Моральное большинство» приняло бы его с распростертыми объятьями? И в то же время – виднейший функционер партии, глава одного из ее аналитических центров, специалист по международным делам. Не принять его перед выборами – значит, объявить войну влиятельнейшему клану партии. Это только кажется, что демократы и республиканцы – две партии, борющиеся за власть. На самом деле каждая партия представляет собой причудливый конгломерат политических кланов и группировок по интересам, причем зачастую между какими-то группировками из противоположных партий намного больше общего, чем между своими, между соратниками. Просто удивительно, как эта система работала и до сих пор не развалилась…

– Вы должны посетить Великобританию…

Президенту показалось, что он ослышался.

– Что, простите?

– Вы должны посетить Великобританию! – повторно и настойчиво заявил поляк. Деликатность в списке его достоинств явно не значилась, он шел напролом, когда нужно было идти напролом, и когда не нужно – он тоже шел напролом.

– Э… простите, не напомните, когда в Великобритании состоятся первичные выборы? – решил отделаться шуткой президент.

– Вопрос не в выборах.

– А в чем же? – непонимающе спросил президент.

– Вы, как Президент Североамериканских соединенных штатов, должны посетить Великобританию именно сейчас, показав тем самым, что все инсинуации о «Большой сделке» с Российской империей не имеют под собой никакой почвы, а Трансатлантический союз является для нас по-прежнему магистральным направлением политики. Особенно после того, что произошло буквально на днях.

– Вы… имеете в виду нанесенный британцами ядерный удар в Афганистане?

– Именно его. Вы должны высказать британцам свою поддержку, они должны понимать, что не одиноки, и мы поддержим их против России, как поддерживали всегда…

Сначала президента такой разговор забавлял, теперь же он его начал раздражать.

– Збиг, вы это серьезно? – в шутливо-угрожающем тоне начал президент, но тут поляк его перебил:

– Совершенно серьезно. Не может быть и речи об изменении нашей политики в этом вопросе. Только Трансатлантический союз дает нам возможность противостоять России. Противостоять России, не допустить порабощение ею новых народов – основная миссия всех тех, кто душой за идеалы свободы…

– Збиг, я тоже душой за идеалы свободы. А поскольку я свободный человек и вы тоже свободный человек, я прошу вас покинуть мой кабинет. У меня нет ни единой лишней минуты для того, чтобы вас выслушивать.

Подгурски не двинулся с места. Достав из кармана совмещенный с сотовым телефоном коммуникатор Blackberry [112] , он стал набирать номер…

– Господин Подгурски… – официальным тоном начал президент.

Поляк молча протянул ему попискивающий коммуникатор…

Нет, он знал правила игры, знал еще тогда, когда согласился участвовать в президентской гонке… Эти правила знают все. Американская политическая деловая элита ничем не отличается от аристократического класса в любой другой империи мира – кроме разве что отсутствия пышных титулов и причудливых обращений друг к другу. Путь стандартный – один из университетов Лиги Плюща [113] , где учатся не столько для того, чтобы чему-то научиться, сколько для того, чтобы обрасти полезными связями и знакомствами. Наконец, завести себе записную книжку – основное богатство политиков и бизнесменов.

112

Blackberry – устройство, весьма популярное в Североамериканских соединенных штатах. Мобильный коммуникатор с возможностью зашифровывания информации, неотъемлемая принадлежность североамериканской деловой и политической элиты. В других странах он почти неизвестен, но в САСШ занимает очень значительную долю рынка, опережая таких гигантов, как «Motorola» и «Sony».

113

Лига Плюща – семь наиболее известных университетов восточного побережья САСШ. Такое название они получили из-за того, что старинные здания их кампусов увешаны плющом до самой крыши.

Там же – студенческое братство, типа знаменитого Фи-Бета-Каппа, это намного более емкая и нужная вещь, чем считается. Там, в братстве, не только студент заводит знакомства – но и к студенту присматриваются, решают, кто достоин идти дальше, наверх. Там же, через причудливые ритуалы вступления и общей обособленности, студентам прививается мысль об их исключительности и отличии от всех остальных. Есть в подобных братствах и сатанинская подоплека.

Потом – юридическая фирма. В Вашингтоне вообще отсутствие юридического образования и опыта работы в юридической фирме считается большим недостатком для политической карьеры. Юрист с юристом всегда найдут общий язык, юрист юриста всегда поддержит и поможет продвинуться наверх. Юристы давно уже стали проклятьем американского народа и американской политической системы – вот только не родился еще смельчак, кто рискнул бы выступить против…

Потом – государственная служба. Трамплином обычно бывает либо прокуратура – с должности атторнея [114] легче легкого пересесть в губернаторское кресло или отправиться в Конгресс. Достаточно произнести пару громких речей или добиться смертного приговора по нашумевшему делу – если в багаже это есть, то можно сразу выдвигаться. Почти гарантированно.

Есть и второй путь – начинать с черной работы в должностях помощников известных сенаторов и конгрессменов или в министерствах. В САСШ вообще система госслужбы в корне отличается от российской. Если в Российской империи государев человек пусть медленно, но неуклонно продвигается по службе, и срыв бывает окончательным и бесповоротным – то в САСШ кто-нибудь может уйти с высокого поста и заняться наукой или бизнесом, а потом, даже лет через двадцать, снова вернуться в политику и занять более высокий пост. Нельзя определенно сказать, хорошо это или плохо…

114

Атторней – аналог прокурора, но на самом деле это государственный адвокат. Понятия «прокурор», в том смысле, в каком оно понимается в России, в САСШ нет, это просто адвокат, защищающий государственные интересы.

Затем самых достойных продвигают на высшие посты. Но до этого с потенциальным кандидатом долго разговаривают иерархи партии, которая будет его продвигать. И разговоры эти – заключительный этап, к кандидату в кандидаты тщательно присматриваются. Ценится некая агрессивность, настойчивость, честолюбие – и в то же время покорность, умение подчиниться воле партии и ублажить спонсоров, которые дают этой партии деньги за лоббирование своих интересов. Личные взгляды и предпочтения кандидата имеют очень малое значение, он должен проводить линию партии и тех, кто стоит за ней и финансирует процесс. Последним из президентов, проявлявших самостоятельность, был Хьюго Лонг.