Под тенью мира. Книга вторая

– Папа, - прошептала я, крепко обнимая отца.
– Я так рада тебя видеть! Я так скучала по тебе, пап… - Я взволнованно посмотрела в доброе лицо моего отца.
– Знаешь, у нас всё получилось, пап. Мы запустили очиститель! Теперь все смогут пить чистую воду! Теперь наш мир начнёт выздоравливать. Понимаешь?

Я опустила взгляд, не сдержав улыбку. Слёзы катились по моим щекам, когда я говорила это. Я видела, с какой добротой, с какой лаской и счастьем смотрел на меня отец.

– Ты так помогла нам с мамой, Кайли, - сказал папа, обнимая меня и целуя в макушку.

– Ты сделала самые важные шаги для исполнения нашей мечты. Благодаря тебе, наша цель осуществилась.

Папа взял моё лицо в свои шершавые руки и поцеловал меня в лоб, а потом коснулся носом моей макушки.

– Я люблю тебя, доченька, - сказал он.

Я ещё сильнее расплакалась, сжимая отца в объятиях.

– Я тоже люблю тебя, пап, - сказала я сквозь слёзы. – Очень сильно.

Мне хотелось, чтобы этот момент длился вечно.

Мне хотелось, чтобы мы с папой навсегда остались вот здесь и были просто счастливы.

Я не помню, сколько времени мы гуляли по прекрасному лесу, что рос вокруг нас. Но казалось, что это было много-много дней.

Мы с папой смеялись и много разговаривали, я рассказывала ему о своих приключениях и о наших с ним друзьях. Отец держал меня за руку. Но в какой-то момент меня вдруг что-то начало беспокоить.

Я начала понимать, что вскоре что-то должно произойти.

Я понимала, что мы не сможем навсегда остаться здесь, в этом прекрасном лесу. И что у нас осталось так мало времени, чтобы побыть вместе…

И вот мы снова вернулись на поляну. Отец остановился и посмотрел на меня. Его улыбка как-то потускнела, радость вдруг сменилась на грусть.

Папа всё смотрел на меня, и я чувствовала, как мое сердце пронзает чувство страха.

– Пришло время, солнышко, - сказал папа тихо.
– Я должен идти.

Я почувствовала, как мое сердце сжалось, и как слезы потекли по моим щекам.

– Ты уходишь?
– спросила я.
– А как же я? Разве мы не пойдем вместе?

Отец смотрел на меня, и тоскливо, по-доброму улыбался, вглядываясь в моё лицо.

От печали моё сердце рвалось на части. К горлу подступил ком, слезы хлынули из глаз.

– Прости малыш, - тяжело вздохнув, сказал отец.
– Пока мы с тобой пойдем в разные места.

– Почему? – тихо спросила я, утирая слёзы.

Мне не хотелось делать больно папе своими рыданиями.

Отец улыбнулся, глядя на меня.

– Потому что ты не умерла, Кайли.

В его улыбке не было грусти. Я удивленно распахнула глаза, глядя на отца.

– Не умерла? – спросила я ошеломлённо.

– Нет, - качнув головой, ответил отец. Он взял моё лицо в свои руки и улыбнулся, глядя на меня. – У тебя впереди еще целая жизнь. У тебя ещё много дел в мире. И знаешь, я так хочу, чтобы ты прожила свою жизнь счастливой и радостной. Мне бы так хотелось, чтобы ты помогла всем, кому ты хоть сколько-нибудь можешь помочь.

– Папа потрепал меня по волосам. – Я бы очень хотел, чтобы ты вышла замуж, и чтобы у тебя родились дети. Я хочу, чтобы ты стала моим продолжением. Моим и маминым.

Я закрыла глаза и ощутила, как слёзы льются по моим щекам. Я вспомнила Рэя. Вспомнила о нашей любви. И улыбнулась. Как бы мне хотелось, чтобы Господь подарил нам больше времени. И, если это возможно – я буду самой счастливой на свете.

Я вспомнила своих друзей, вспомнила о том, что я могла бы прожить многие и многие годы, будучи рядом с ними.

Скорбь и радость смешались. Скорбь из-за расставания с отцом тронула моё сердце, но радость от осознания того, что я смогу прожить жизнь рядом с Рэем и с друзьями, и от того, что я смогу сделать ещё столько всего доброго, расцветала всё быстрее.

Папа был прав. Я должна жить. Не для себя, для других. И для моих родителей тоже.

– Значит, я вернусь обратно? – спросила я, глядя на папу.

Тот кивнул.

– Да, малыш. – Отец посмотрел куда-то ввысь и улыбнулся. – Уже сейчас. Уже сейчас пора…

– Мы ведь увидимся ещё, пап? – спросила я, схватив отца за руки и глядя на него во все глаза. – Мне бы так хотелось, чтобы ты всегда был рядом…

– Я всегда рядом с тобой, моя дорогая Кайли, - сказал отец, с улыбкой глядя на меня.
– Я живу в твоем сердце, солнышко. А значит я всегда рядом с тобой.

Папа улыбнулся. Улыбнулся так тепло и спокойно, что моё беспокойство мигом рассеялось.

– Я люблю тебя, папа, - прошептала я с улыбкой, глядя на отца.

Отец наклонился и поцеловал меня в лоб. Его щетина привычно оцарапала мою кожу.

Мы с папой крепко обнялись.

– Я тоже очень люблю тебя, солнышко, - прошептал отец, коснувшись рукой моей щеки. – Береги себя.

Я закрыла глаза, когда всё вокруг снова заполнилось ярким, сияющим светом.

***

Первое, что я почувствовала, была тошнота.

Второе – жуткая боль.

Воздух был слишком тяжёлым, слишком пыльным. Я дышала им, и он, казалось бы, царапал мои лёгкие.

Моё горло болело, сердце слишком быстро колотилось в груди, словно всеми силами пыталось вернуть меня к жизни.

Господи, как же мне было плохо. Я приоткрыла глаза и почувствовала мучительную скорбь и радость одновременно – я видела змеи трещин на ветхом потолке, и понимала, что я жива. Я снова проснулась под тенью мира.

Я почувствовала, как рвота подкатила прямо к горлу. У меня совсем не было сил. Всё моё тело так болело, словно было изломано. Колоссальным усилием я собрала все свои силы, всю волю и повернула голову.

Я приподнялась, и меня вырвало куда-то на пол. Я не знала, где нахожусь и едва могла сейчас думать об этом.

Я почувствовала, как мучительно выходит из меня вся гадость, которой я была отравлена.

Я поглубже втянула сухой воздух, пытаясь отдышаться. Мне было так больно, что я едва что-либо понимала. Кто-то подхватил меня на руки. Я услышала женский голос: