Под тонким льдом чернеет дно
Шрифт:
Он не знал, куда ему идти. К тому же таджики его и не хотели от себя отпускать. Он вкалывал на них как проклятый — за дозу в день и «дошираковскую» лапшу. Сделал норму — будет кайф, нет — загнется от ломок. Иван старался…
Ему казалось, что он умирает. Еще чуть-чуть, и он бы околел на морозе. Но вовремя вмешался Хамид, разогнал своих земляков-придурков, открыл дверь. Иван как сидел, так и ввалился в теплый холл.
Его не стали обогревать и растирать спиртом. Хамид поступил более мудро — разжег косяк, сунул его Ивану в рот. Травка легкая: кайфа никакого не было, дури тоже. Но все же она вернула Ивана к жизни.
— Давай, пошел! — пнул его сапогом Амир.
Хамид был старшим в бригаде гастарбайтеров
Иван смог вернуться к работе. Это была самая настоящая каторга — месить лопатой в тяжелом корыте смесь для стяжки пола. Цемент, песок, гравий, вода… Адом большой, четыреста квадратных метров, ни конца ни краю…
Таджики укладывали стяжку, а он месил.
— Быстрей, быстрей! — подгоняли его. — Собака ленивая!
(|цу разрывало
Руки отнимались от усталости, пояс1 [4ван про-на части от боли, ноги его едва держал)' авится его ра-должал трудиться. Если таджикам не по^а маЛо… бота, дозы ему не видать. А одного кося1*, СПину. Иван Амир подкрался сзади, толкнул парн^ лииом в цене удержался на ногах, упал, ткнувши^ ментно-песочную жижу. сквозь хохот
— Это последнее корыто, — сказал
Амир. — Закончишь, и хватит…,юсь поскорее
Иван даже не стал умываться — так хот1л, дом ДОждал-закончить работу. Он сделал раствор, с т I ся, когда его выработают. чил наркоти-
Он хотел есть, но гораздо больше его М-, ческий голод. Но Хамид его морально уб',вой. — Толь-
— Нет ничего больше, — мотнул он гол*
ко трава. Но нам и самим мало… I _ упал ему
— Хамид, что хочешь для тебя сделан’ ИЗДевается.
в ноги Иван. Он думал, что таджик над ни\<,ф0Су с пла-
— Ладно… — Хамид бросил на пол па!1 процедил он ном. — Больше ничего нет, — с презрение^
сквозь зубы. — До марта ничего не будет..
— До марта?! |И ц голове От страха у Ивана поплыло перед глаза ^одит с ума.
зашумело так, что показалось, будто он с, акие-то ви-И действительно, в подсознании всплыли ’ дения. Марат, Марат… — звал его кто-то. (уЛ его.
— Эй, что с тобой? — Хамид несильно пI робормотал
— Марат, Марат… — ошеломленно г*
Иван.
— Что Марат? Кто Марат? ^ня 30вут…
— Мама меня Маратом зовет… Марат ^
Да, Марат!.. Точно, Марат! — просиял Иван
— Кто тебе такое сказал?
— Никто. Сам вспомнил…
— Что еще вспомнил?
— Ничего… Пока ничего… лавой, рас-Ему нужно было освежить себя дурман-тр
шевелить мысли. Но гашиш не смог по своей силе заменить ему героин. Он принес всего лишь временное облегчение. Марат ничего больше не вспомнил. И во сне ничего не привиделось, кроме каких-то зеленых драконов, от которых он всю ночь убегал.
А утром ему было так плохо, что к цементному корыту его подвели пинками. Особенно старался Амир.
— Не будешь работать — кирдык! — Он очень убедительно показал на жестах, как будет вскрывать ему глотку ножом.
Но работа не заладилась. У Марата не было никакого стимула, чтобы стараться. Травы мало, героина и вовсе нет. Какой тогда смысл вообще вкалывать на этих чуреков?
— Ты что, ишак, совсем копыта потерял? — снова насел на него Амир.
И со всей силы ударил Марата ногой по копчику. Боль взорвала его изнутри, и вне себя от бешенства он набросился на обидчика. Кулаком в челюсть, подсечка, добивающий удар в солнечное сплетение. Удары были настолько сильные, что Амир потерял сознание.
Абдуллу Марат встретил ударом в живот. Согнул его пополам и лицом насадил на коленку. И этот без чувств
рухнул на пол.Оставался только Хамид. Но тот почему-то появился не один, а с двумя незнакомыми таджиками.
Судя по всему, эти двое были из «высших» гастарбайтерских кругов таджикской общины. Дорогие лыжные куртки, теплые спортивные брюки, кожаные горные ботинки.
— Смотри, какой прыткий! — с едва уловимым акцентом сказал по-русски один из них.
— Иди сюда! — с улыбкой поманил его к себе второй.
Сначала он встал в боевую стойку и только затем распахнул перед ним свои объятия.
Перед глазами закружилась картинка. Холодный ангар, таджик с автоматом на возвышенности, его дружки с пистолетами… Машина, багажник, пакеты с героином… Очень много героина… И Марат, кажется, не один. И у него тоже оружие, кажется, пистолет… Он покупал у таджиков героин. Очень много героина. Миллионы долларов… А потом нагрянули менты. На этом видения обрывались…
— Ну чего стоишь? — снова поманил его таджик. — Ходи сюда! В морду дам!
Но Марат не думал об атаке. Понимал, что лучшая зашита — нападение, но все равно попятился к куче песка за спиной.
— Я же никого не трогал! Они сами первые! — кивнул он на лежащего Амира.
Но таджики обступали его с двух сторон… Наблюдая за ними, краем глаза Марат увидел двух девушек за спиной Хамида. И сразу стало ясно, перед кем выпендриваются «талибы».
Хамид сказал им что-то на таджикском языке, его земляки засмеялись, но от своих намерений не отказались.
Они атаковали разом, с двух сторон. Марат успел поставить блок, защитив лицо, но второй таджик ударил его ногой в живот. Подсечка опрокинула его на спину, и тут же сильный удар в голову выбил из него сознание.
В чувство его привел Хамид. Марат лежал на куче песка, а он хлестал его по щекам.
Таджик увидел, что он пришел в себя, но все равно лишний раз влепил ему пощечину.
— Давай работать, пошел!..
Марат кивнул. Страх перед расправой на какое-то время стал для него стимулом для работы. Но очень скоро он устал и в бессилье опустился на пол. Пусть убивают, все равно…
Но Амир даже слова плохого ему не сказал, Абдулла Же побежал за Хамидом.
Бригадир не стал его ругать. Даже угостил косячком.
— Перекуришь — и пахать! А вечером героин будет. Хороший героин, белый-белый…
— А не врешь? — обожающе посмотрел на него Марат.
— Нет. Ребята привезли… И бабу дадим, если хорошо работать будешь…
Пока Хамид и его гости развлекались с проститутками на втором этаже, Марат как проклятый вкалывал на первом. К ночи он устал так, что потерял аппетит. Но не стал отказываться от дозы.
Это был действительно хороший героин. «Три девятки», «Слеза Аллаха». От одной такой дозы Марат поймал самый настоящий приход, чего с ним давно уже не было… Он потерял ощущение реальности, закружился в фиолетовых облаках наркотических видений.
Он уже стоял одной ногой на земле, когда появился таджик из тех, что задал ему сегодня жару. Марат смотрел на него как на спасителя, ведь это у него Хамид взял сегодня дозу.
— Торчишь? — насмешливо и с пониманием спросил он.
Марат лежал на грязном матраце в комнате с неоштукатуренными стенами, а таджик сел перед ним на корточки. Зрачки сужены, улыбка блуждающая — видно, что парень под кайфом.
— Меня Айбат зовут, — назвался он.
— Марат.
— Давно на игле сидишь?
— Не знаю, не помню…
— Хамид говорит, что тебя по голове сильно ударили.
— Ударили. А кто, не помню… Да мне все равно. Хорошо здесь…
— Сейчас хорошо, завтра плохо будет.
— Днем плохо, а вечером снова хорошо…
— Это если заправка будет, — усмехнулся Айбат. — Завтра мы уедем, и ничего не будет…
— Может, оставишь чуть-чуть? — обеспокоенно спросил Марат. — Я отработаю!