Подаренная ему

— Ты привыкла? — просипел я.

— Привыкла, — уголок её рта дрогнул. — И не только к темноте.

— Ты не пыталась бежать?

Улыбка её стала более заметной, наполнилась сарказмом, мрак зрачков поглотил болотную радужку. И до меня вдруг дошло — никакой она не волчонок. Красивая молодая волчица, загнанная в круг из красных флажков, но продолжающая грызться за собственную жизнь. Мне хотелось обнять её, запустить пальцы в тёмные растрёпанные волосы и прижать её голову к своему плечу. Вдохнуть её запах и простоять так до тех пор, пока она не поймёт, что сегодняшний день — прошлое, которое никогда не повторится, ибо я этого просто не допущу.

— Пыталась, — ответила она спустя некоторое время. — Трижды. И трижды мне объясняли, что делать этого не стоит. В третий раз особенно усердно, так усердно, что я наконец поняла. До сих пор помню тот подвал с металлическим столбом. — Набрав полные лёгкие воздуха, она судорожно выдохнула. — Мне кажется, никто не ожидал, что я настолько живучая…

— Стэлла. — Я всё же подошёл и присел рядом с ней на постель. Положил ладонь ей на колено. Она лишь равнодушно глянула на мою руку и, отвернувшись, опять заговорила:

— Так прошло примерно четыре года. А потом… Потом из маленькой девочки я начала превращаться в девочку побольше. Начала взрослеть. Вроде и маленькая, а уже не то… Но Дик в накладе не остался. Этот подонок умел использовать свой товар с наибольшей для себя выгодой. Ни начавшие взрослеть мальчики, ни девочки, исключением не были. — Повернувшись, она посмотрела мне в глаза. Прямо, без утайки. — Когда это случилось в первый раз, я пожалела, что не умерла раньше. А потом… потом привыкла и к этому. Человек ведь тварь, Алекс, тварь, которая привыкает ко всему.

Стоило мне понять смысл её слов, комната сжалась, весь воздух резко куда-то подевался, стены накренились. Её голос всё ещё раздавался в ушах, заставляя кровь бить в виски и превращая мысли в отскакивающие от черепной коробки каучуковые мячики. Так они и прыгали внутри моего черепа, отбивая бешеную чечётку и смешивая всё, что ещё было разумного в кашу из осознания, чем была наполнена вся её жизнь. Встав, я взъерошил волосы. Ничего не соображая, пересёк комнату, упёрся в стену и пересёк ещё раз. Скотина! Уничтожу! Уничтожу — единственное, что пульсировало в голове. Во рту пересохло, из нутра так и рвался рык. Стэлла сидела и смотрела на меня. Вроде бы, на меня, но в то же время куда-то мимо, и я понятия не имел, что делать со всем этим дерьмом! Единственное, на что я был способен в настоящий момент — разрушение. Разнести всё к чёртовой матери, чтобы камня на камне не осталось! Подняв на Стэллу тяжёлый взгляд, я увидел её тёмные, наполненные непроглядной мглой глаза. Пустота, пробирающая до самого нутра, просачивающаяся в сердце, оставляющая на нём ядовитые ожоги…

___

Девочки, я вас не устану благодарить за тот отклик, который получаю от вас!! У каждого читателя свое мнение о героях, о ситуации, и это совершенно нормально!) Просто потому, что все мы разные)

Алексу вчера прилетело на орехи вместе с охранниками) Может быть сегодня он немного исправит ваше мнение о нем?)

Я сегодня постараюсь добраться до комментариев и ответить вам! Спасибо за то, что вы со мной!))

15.2

Буквально пару секунд мы смотрели друг на друга, а после я, не выдержав, метнулся к двери. Моей ярости срочно требовался выход — что угодно, чтобы выплеснуть хотя бы часть. Потому что останься я с ней — неизвестно, чем это могло кончиться. Мне хотелось схватить её за плечи и трясти, требуя ответов, имён, адресов. Трясти до тех пор, пока она, рыдая и всхлипывая, не прижмётся ко мне маленьким озябшим котёнком и не попросит защиты. Вот только я знал — этого не будет. Скорее она исполосует мне руки, чем станет просить о жалости. Гордая дикая кошка, молодая волчица… Кто она, эта девочка с болотной зеленью глаз?! Вопросов было много, и я знал, что получу ответы на каждый из них, но пока…

Выскочив за дверь, я свернул стоявшую на стеклянном столике вазу, и та, покачнувшись, покатилась по полу.

— Сука! — рявкнул я и с размаху ударил ногой. Шибанувшись о стену, ваза разлетелась на куски, но удовлетворения не было. Уже на первом этаже я несколько раз с размаху ударил кулаком в стену.

— Блядь! — цедил при каждом ударе. — Блядь! Удавлю! Сука!

Что-то со звоном отлетело в сторону, свернутая тумбочка с открытыми ящиками завалилась на бок, но мне было мало. Поймав своё отражение в зеркале, я пустил в него чем-то тяжёлым, первым попавшимся под руку. Стекло даже трещинами не пошло. Я продолжал смотреть на своё искажённое гневом лицо, и мне хотелось стереть его. В этот момент я самого себя ненавидел с такой силой, что представить не мог, что подобное вообще возможно. Имея кучу денег, кучу возможностей, я, чёрт подери, не мог толком ничего исправить! Потому что это — прошлое. Прошлое, которое осталось в прошлом! Оно прошло! Прошло, блядь! И прошло так, как есть! Но что делать с этой пустотой в её глазах?! С её надломленным голосом, с тонкими пальцами на запястье?!

Зарычав, свернул зеркало на пол. Отражение покачнулось, перевернулось, но стекло так и осталось целым. Удар ботинком… ещё и ещё…

— Александр Викторович…

Тяжело дыша, я поднял взгляд и увидел белую, словно полотно, Миру. Глаза её были распахнуты, руки только что ходуном не ходили.

— Александр Викторович, — снова заговорила она подрагивающим голосом, — что…

— Вон пошла! — гаркнул я. — Сиди у себя и не высовывайся!

Кажется, в ответ она что-то пискнула, но мне было всё равно. Выдернув второй ящик из тумбочки, я нашарил нужный мне ключ и, швырнув всё остальное на пол, прошёл в кухню. Отпер дальнюю из дверей и уже через несколько секунд оказался в гараже. Приведённый в надлежащее состояние байк привычно стоял возле стены. Ещё и проклятая гаражная дверь… Ткнув кнопку на болтающемся рядом с ключом пульте, я схватил шлем, забрался на мотоцикл и с рёвом сорвался с места. Юркнул меж только-только начавших открываться створок и погнал к воротам. Скорость и встречный ветер. Да. Скорость и встречный ветер: вот единственное, что могло мне помочь хоть немного прийти в себя. Дед много раз повторял мне, что значимые дела не решаются сгоряча, я же всегда любил брать быка за рога. Но сейчас… Нет, сейчас я должен привести мозги в порядок и как следует обо всём подумать. А для этого голова мне нужна холодная.

Понятия не имею, как долго я бесцельно гонял Харлей, но когда в голове немного прояснилось, вокруг уже царила ночная мгла. Желание крушить всё, что попадётся на пути, никуда не делось, и я бестолково пнул мотоцикл по колесу.

— В порошок сотру! — прорычал я вслух то, что крутилось всё это время в голове. — Уничтожу!

Мне в самом деле хотелось крови. Достать каждого, когда-либо касавшегося Стэллы, поставить на колени, приставить дуло к затылку и спустить курок. Методично, раз за разом, не испытывая ничего помимо холодного удовлетворения.

Дик… Имя это я прежде никогда не слышал. Судя по всему, мелкая тварь, сошка, промышляющая мерзкими делишками. Судя по всему, даже не в этом городе, иначе что-то, да промелькнуло бы. Если на те же питомники правительство смотрело сквозь пальцы, к подобным вещам отношение было серьёзным. Либо этот ублюдок имеет хорошую крышу, либо ему просто-напросто везло. Везло до этого самого дня.

Оставив байк у обочины, я снял шлем и прошёлся вдоль пустой дороги. Посмотрел на золотящийся в небе серп луны, на усыпанное звёздами чёрное полотно, и шумно втянул носом прохладный воздух. Всё потом. Потом.

Тряхнув головой, пнул попавшийся под ноги камень, и тот, со стуком миновав асфальт, скатился с насыпи вниз. Что делать?! Если с Диком и окружающими его шестёрками было всё понятно, то что делать с девчонкой, я не знал. Вернуться домой и сделать вид, что ничего не случилось? Что я ничего не слышал? Бред! Бред, бред, бред!!! Она ведь всё это мне не просто так говорила. Слушая её, я буквально каждой клеткой чувствовал, как тяжело ей даются слова.

Проклятье! — размахнувшись, я пнул ещё один камень, а за ним ещё. Подошёл к мотоциклу и, надвинув шлем, запрыгнул на него. Через несколько секунд уже летел вперёд по темнеющей в золотистом свете растущей луны дороге. Сколько бы я сейчас мог отдать за то, чтобы переписать её прошлое?! Много! За каждую страницу прошлого какой-то девчонки из питомника, я был готов отдать гораздо больше, чем кто-либо способен вообразить себе. Гораздо. Но, блядь, за деньги можно купить не всё. Это я понял давно, ещё будучи пацаном, в тот день, когда погибли мои родители. И вот, спустя двадцать три года, судьба вновь напомнила мне об этом. В тот момент, когда я, было, начал забывать.

Ботинки оставляли на ковре грязные следы, но это было последним, что интересовало меня в данный момент. Вылижут. Толкнув дверь, я ударил по выключателю и зажмурился от залившего комнату света.

Лежащая на кровати девчонка так и подскочила, придерживая одеяло у груди. Впилась в меня взглядом. Да чтоб её! Проклятое болото…

— Нам пора, — рыкнул я, стаскивая с неё одеяло.

Подол доходящей до середины бедра шёлковой сорочки скрывал от меня часть цветов на вьюне, украшенный кружевом вырез подчёркивал красоту шеи и ключиц. Я едва не зарычал и, схватив её за руку, потянул с постели.