Подари мне жизнь

Выйдя из такси, застыла, решая вопрос, как быть. Потом поволокла первую партию пакетов к крыльцу. Правда, долго я их не протащила, из двери выскочил секьюрити и подхватил мои покупки. Поставив все на крыльцо, побежал за следующей партией. Оказывается, они видели на мониторе мои "Размышления у парадного подъезда", и старший смены отправил младшего помочь мне донести все это. Не зря я с ними утром и вечером раскланиваюсь. Охранник даже перевыполнил план - поднялся со мной в лифте и донес до дверей квартиры. Дальше уж как-нибудь я сама.

Из студии доносилась музыка и громкие, спорящие о чем-то голоса. Никто даже не вышел, чтобы помочь мне с пакетами. Да и пёс с вами! Тут проще, не на улице. Когда зашла на кухню, то увидела чистый стол, посуда в посудомойке. Ну, хоть за это спасибо. В результате провела на кухне почти два часа. Но все было готово. Пошла к своим гениям, звать обедать.

Когда я их позвала за стол, оба подняли головы от компьютера, в котором что-то увлеченно рассматривали и уставились на меня непонимающими взглядами. Пришлось повторить. Тишина и потом радостный вопль Чона:

– Урра!! Меня в этом доме и обедом покормят!

Ну да, ну да, в этом весь Чон – «люблю повеселиться, особенно пожрать…» Тарелки с борщом у парней опустели как-то слишком быстро и они синхронно протянули их мне повторно. Я с тревогой заглянула в кастрюлю, потом сказала:

– Может, не усердствуем? Там ещё курица с грибами в сливках и пирог…

Чон мотнул головой.

– Рита, не ломай кайф! В кои-то веки до домашней еды дорвался, а ты…

Ну, мое дело предупредить. И впрямь, и курица с пюрешкой пошла на ура. А вот на пироге уже сломались. То есть слопали по куску и больше не полезло. С грустью глядя на оставшуюся часть Чон вздохнул:

– Рита, может, ты ко мне переедешь? У меня тоже лишних комнат хватает. А Тэ перебьется, он все равно на диетах. Кипячёная вода, она полезная!

На что Тэ огрызнулся:

– Надо было раньше ногу ломать! А теперь все! Опоздал!

Надо отдать должное, парни шустро навели порядок на кухне, бодро заплескалась водой посудомойка… вот и славно. Теперь можно и посмотреть, что там "натворили" певцы. Перебрались в студию, надела наушники, внимательно выслушала все, что парни записали. А что, очень даже здорово получилось! Но тут сразу же Тэ предложил:

– Рита, давай дуэт запишем? Ну, эту "Семь минут".

Я уточнила:

– Со мной, что ли? Тэ, ты шутишь? Ну, какая я певица?

– Ну, Рита, конечно, с тобой! Не с Чоном же мне петь о моей рубашке! Он в нее не влезет просто! И не скромничай, нормально ты поешь.

Мало ты обо мне знаешь.. Ну, попробуем! И мы начали. Записали лишь с четвертой попытки, всё-таки раньше не пели вместе, надо угадать наложение партий. Ещё дуэт захотел Чон. Спели и с ним. И тоже не с первого раза. Но записали. Но Тэ показалось этого мало, он зачем-то захотел, чтобы я спела сольно пару-тройку песен. Мне уже, что называется, вожжа под хвост попала, и меня понесло. Слишком давно не пела профессионально, вот и выплеснуло.

Вначале вспомнила старую песню Ани Лорак "Забирай рай", потом "Там нет меня", и закончила вальсом из "Мой нежный и ласковый зверь". Тут было проще, записалось сразу с одной-двух попыток. Но тут меня ждала засада - парни очень внимательно меня рассматривали. Ой, блин, спалилась! На "Там нет меня" четыре октавы надо же брать, и я их выдала! Правда, это мой предел, на самом деле моя тесситура до трех-четырех октав. Но, слава Богу, они промолчали, только Тэхи неожиданно попросил:

– Рит, а давай ты свой этот быстрый танец станцуешь? А я запишу.

– Зачем?
– удивилась я.

– Чимми подразню - серьезно сказал Тэ - а то он со своей акробатикой задрал уже. Ну, не все могут так кувыркаться! Думали, после армии у него гибкости убавится, так фиг там! Скачет ещё круче!

Заметно было, что хотя и говорит он вроде как с осуждением, на самом деле он гордится своим другом. Ладно, только переоденусь тогда. Вроде как на запись неудобно в растянутых трениках и майке-алкоголичке. Вернулась в студию, опять надо разминаться. И это налопавшись до неприличия! Ладно, как-нибудь, прорвёмся. И вновь все по кругу - плие, батман, фуэте… «быстрый танец» - это, как я понимаю, Тэ имеет в виду шаффл.

Где там у меня музыка? Нашла запись старую "Trombone", под нее шаффл здорово танцуется, там и прыжки хороши получаются. Оттанцевала всю запись и, чтобы этим шутникам неповадно было, вытащила их станцевать и старую их хореографию на одну из популярных песен. Они отнекивались, ссылались на обед и старые кости, но со мной трудно спорить. Вытянула их. Неожиданно они и сами вошли в раж, ещё парочку хоряг забацали. И устали, и весело и смешно было самим. Повалились на диван с хохотом все трое. Откуда я могла знать, что этот нехороший человек так и оставил камеру на запись и только сейчас выключил?

Немного погодя засобирался уезжать Чон. У него какие-то дела свои дела. Тэхи до вечера оставался дома, но ночевать поедет в общагу, утром рано на тренировки, а утренние пробки в Сеуле - это вообще отдельная песня. Поужинали оставшейся от обеда курицей с пюре. Тэ, вздохнув, сказал, что за сегодняшний разгул завтра в спортзале десять потов придется пролить. И пошел одеваться. Я быстро уложила в пакет оставшуюся часть пирога, мне это куда, не съесть, а потом он засохнет. А там, глядишь, и съедят.

Подала пакет Тэ, сказала, что пусть перекусят там вечером. Он буркнул, что и утром сожрут, не подавятся. Видно было, что никуда ему уезжать не хочется. Уже стемнело, за окном шел дождь, а в квартире тепло, уютно… но он, как и все парни из группы, были обязательны в работе. Он уехал, а я сразу заскучала. Вроде мне и работы было много лишней за эти два дня, и суеты и шума, но лучше так, чем звенящая тишина вокруг. Ее я боялась ещё со времён своей слепоты.

Устроилась с ногами в кресле, закуталась в плед, взгромоздила на колени ноут и взялась за рабочие переводы, погружаясь в работу и отгораживаясь этим от разных грустных мыслей.

Глава 15

Глава 15

***

Уезжать из дома откровенно не хотелось. За окном смеркалось и непогода, а дома так хорошо. И Рита рядом. Последнее время он частенько ловил себя на мысли, что у него формируется странная потребность видеть ее. Риту. Иногда он внезапно, почти ночью, срывался из общежития и ехал домой, там долго стоял в дверях комнаты, где спала Рита. Только затем он осторожно шел к себе и засыпал. И он начинал бояться. Бояться своих чувств, себя, бояться, что его опять предадут и бросят. Первый раз его бросила бабушка. Ушла, умерла… именно она была с ним все его счастливое детство. А потом ушла внезапно, оставив его в этом холодном и не всегда добром мире.