Подари мне жизнь
Шрифт:
Джун как-то неловко съежился и пробормотал:
– Да все так, как я мечтал. А теперь сам не знаю, чего хочу…
И тут как будто меня кто толкал в бок или тянул за язык (хотя я грешила на выпитый джин), я возьми и брякни:
– Джун, значит, твое время ещё не пришло, но скоро придет. И ты сам поймёшь, что надо жить не с той, с кем можно жить, а с той, без кого жить нельзя! Поверь мне, ты встретишь ту, что будет полной противоположностью твоим мечтам, и ты не будешь знать, что лучше - лезть на стену от отчаянья или бежать за ней на край света, чтобы уберечь свое сокровище. Она будет безумно злить тебя и раздражать, а ты будешь так же безумно счастлив. Это голова придумывает, какая должна быть твоя мечта, а сердцу плевать на всю эту внешнюю чепуху,
И удивительно, но никто из парней не вставил никакого ехидного слова, просто все сидели, погрузившись в своими мысли. Потом Джин спросил:
– Марго, а что ты мне скажешь? У меня и вовсе никакой девушки нет…
Я засмеялась:
– Джин, звезда моя, так тебе Чимми ещё летом предсказал, что ты русалку поймаешь и женишься! Вот увидишь, так и будет!
И, чтобы разогнать тоску-печаль, поставила флешку с юморной озвучкой наших дэнс-практик, которые я переводила последние две недели. Постепенно минорное настроение сошло на нет, и веселые посиделки продолжились. Но я их почти не помню, потому что задремала. Поэтому и не видела, как меня поднял на руки Чон и понес в дом. Тэ шел рядом, открывал двери, выгнав друга из комнаты, раздевал меня, укутывал одеялом, и, оставив включенным ночник на всякий случай, тихонько ушел к ребятам.
И когда вернулся, тоже не слышала, только поняла, что меня обнимает кто-то теплый и свой.
И опять все по кругу - самолеты, автобусы, незнакомые отели, концертные площадки, гул толпы в зрительном зале… Последний рывок в мировом турне. Потом домой и упорная работа над альбомами, изредка концерты в Корее или на каких-то значимых мероприятиях. Я видела мельком наше расписание у менеджера группы. Но все будем загружены по самую макушку. Даже я. Хотя парням придется ещё круче - многие из них являются амбассадорами известных брендов. И там тоже обязательные съёмки и посещения важных мероприятий. Я тоже участвую в таких съёмках, но только в тех, где контракт у самого лейбла, и сниматься в рекламе мы должны всей группой.
А пока мы заканчиваем наш тур, у нас два концерта в Токио и один в Осаке. В Японию мы прилетели из Индонезии, а туда - из Новой Зеландии. Вообще, вся Юго-Восточная Азия оставила у меня какое-то смазанное впечатление. Только наиболее яркое, что-то врезавшееся в память. Например, тотальный шмон наших вещей на досмотре в аэропорту Бангкока. Искали наркоту. У нас, конечно, не нашли, за этим очень строго следят врачи компании. Задолбали уже сдавать пробы на запрещённые вещества. Тем более, перед турами, проверяют от и до.
Или ещё врезалось в память - аэропорт в Сингапуре. Это город-государство расположен на острове и не слишком большом. И, казалось, что самолёту не хватит взлетки, и он обязательно рухнет в океан. Хотя я и не боюсь летать, но тут сидела, зажмурившись и вцепившись ногтями в руку Тэхи. Этот собственник, тиран и сатрап, по-прежнему никому не позволял сидеть рядом со мной в самолёте или автобусе. Только он, собственной сиятельной особой.
Или два мегаполиса Индии - Мумбаи и Нью-Дели. Там мы встречали Новый год под непрерывным муссонным дождем. Казалось бы, дожди должны снизить температуру, но вышло ещё хуже - натуральная парилка. Без ручных вентиляторов мы и шагу не делали. Самое тяжёлое бы вот на концертах. Вентиляция и кондиционирование не справлялись с такой духотой, да ещё и огромное количество людей в залах.
В этих концертах мы все не обходились без кислородных масок. Перерывы на отдых и переодевание приходилось делать чаще, иначе мы бы просто падали на сцене в насквозь промокшей одежде. И от пота, и мы ещё поливали себя из бутылочек с водой, которые были расставлены по всему периметру сцены.
Ещё поразил меня контраст между сверкающими небоскрёбами нового Мумбаи и его окраин. Мы ехали автобусом в аэропорт и видели. Нет, коров в центре города я не видела, потом Джун сказал (он у нас очень умный), что, несмотря на всю их священность, коровам запретили появляться в деловом центре мегаполиса.
Зато
в Австралии и в Новой Зеландии было в самом разгаре лето. И если в Сиднее и Мельбурне была просто сухая жара, что после муссонной Индии нам показалось даже благом, то в Веллингтоне (Новая Зеландия), было всё-таки прохладнее. Примерно, как в России в средней полосе. Тепло, но не жарко. И влажность, несмотря на близость океана, была в норме. Потом ещё пара концертов в Окленде.Пока передвигались по стране автобусом, я вдоволь налюбовалась зелёными холмами. Зелёный цвет успокаивал и благотворно влиял на меня. Даже нервозность, последнее время донимавшая меня, значительно уменьшилась. А ещё я дорвалась до молочных продуктов. Не хотела ничего другого есть, кроме местных сыров, молока, сметаны и прочего. Если честно, то в Корее молочка отвратительная. Да и, хотя это и не патриотично, но и российская уступает новозеландским молочным продуктам. К тому же и хлеб здесь был привычный моей русской душе.
Когда ехали в аэропорт, покидая страну, я, задумчиво глядя в окно автобуса, сказала:
– Если доживу, то я хотела бы к старости вернуться сюда и жить в этой стране…
Чимми, сидевший впереди нас, хохотнул:
– Заведешь корову и будешь пить молоко с утра до вечера!
– Захлопнись, Чим, а то сейчас покусаю! А ты потом тоже будешь любить молоко!
А теперь вот мы в Японии. Сверкающие небоскребы, скоростные поезда, выскакивающие прямо из зданий, поток машин, множество людей на улицах… у меня рот не закрывался от удивления. Парни здесь уже были неоднократно, им привычно, большинство из них говорило на японском, Джун вообще трещал на японском, как заправский самурай. Только я одна ни в зуб ногой. Но в отеле я обходилась английским, а на концертах со своим стаффом говорила на корейском. Правда, в интервью, которое мы дали для какой-то телепрограммы, пришлось и мне несколько слов сказать на английском. А так я старалась больше помалкивать. Как говорит папуля: «Молчи громче, за умную сойдешь»!
И вот, наконец, короткий перелет из Осаки до Сеула, и мы дома! У нас уже вовсю царствовала весна… почти год мы мотались по миру, меняя в калейдоскопе впечатлений страны и города. Причем до такой степени, что уже наступило полное отупение и потеря интереса к чему-то новому. Нам дали неделю для отдыха и самых неотложных личных дел. Парни навещали родных, общались с давними друзьями. Тэ ездил к родителям, которым он давно уже купил особняк за городом. Там им нравилось больше, чем в Сеуле. С братом и сестрой он давно не общался, да и не рвался.
Я же, проехавшись по магазинам и закупив все самое необходимое, в основном спала. Просыпалась, делала танцевальную зарядку, готовила что-нибудь на кухне, кормила себя и Тэхи, и опять укладывалась спать. Тэ смеялся, что я, как медведь, впадаю в спячку, только весной почему-то. Несколько раз выбирались из дома - то на прогулку на велосипедах в парки, то один раз ходили на премьеру какого-то модного фильма. Но я в нем ничего не поняла и благополучно уснула на плече у Тэхи на двадцатой минуте.
Ему приходилось маскироваться, как Джеймсу Бонду, а мне было плевать - я везде ходила а'ля натюрель, так меня все равно никто бы не опознал. Один раз только ходили всей группой на концерт дружеского герлсбэнда, отрабатывали обязательный номер - внимание к творчеству коллег. Потом в СМИ было сказано, что парни проявили мужской интерес к девушкам, только я сидела со скучающим видом. Они что, хотели, чтобы я тоже проявила мужской интерес?
А потом опять началась пахота. Поскольку у меня одной было уже всё готово, то я и приступила к записи… Ох, и тяжкое это дело - писать сольник! Это не групповой альбом, тут все внимание одной тебе, и все должно быть идеально до последней ноты. Писали в лучшем случае две песни в день. А ещё и англоязычный вариант маячил на горизонте. Руководству так понравился наш финт перед гастролями по Америке, когда новый альбом перевели на английский, оставив корейский вариант для дома, что теперь нас обязали писать два варианта.