Подарки, герои и прочие неприятности

***

Занимался рассвет. Темное лиловое небо озарилось росчерком еще едва видной багровой окаемки солнца. В предрассветные часы на улицах столицы было на удивление тихо и безлюдно: самые порядочные горожане только вставали, а лихой люд наоборот укладывался спать. Около моста, что пролегал через широкую реку и соединял ремесленный квартал с торговым остановилась крытая повозка. Из нее вышли двое здоровых мужчин, вытолкнув за собой Никериала. Они сдернули с его головы мешок и маг, проморгавшись, с заметным удивлением воззрился на место прибытия. Он ожидал увидеть лес с выкопанной могилой, кладбище, на худой конец порт с кораблем иноземных работорговцев, но никак не городской мост. Тот был каменным, широким — шириной больше трех телег, с арочными переходами и основательными каменными опорами.

Целитель в смятении посмотрел на это чудо архитектурой мысли, совершенно не представляя, что хотят его похитители. Сбросить с моста вниз? Но в данный момент была зима и река под мостом давно скрылась под толстым слоем льда и снега. А, может, утопить в ледяной воде, чтобы тело утопленника выплыло лишь весной? Но есть куда более легкие способы убийства.

Пока маг в недоумении осматривался вокруг, бандиты грубо пихнули его в спину и чуть ли не подручки повели за пригорок вниз под мост. Дорога туда была утоптанная, на снегу остались следы телег, коней, а около самих опорных балок прямо на замершей реке Ник увидел людей. У мага прокралось нехорошее предчувствие — их было слишком много для одного убийства ни в чем не повинного целителя.

Подойдя поближе, Никериал увидел бочки, которые эти люди катили к балкам, тихо матерясь себе под нос. Бочки были тяжелые, большие, маг подметанным глазом заметил даже печати на их крышках и тут его озарило. Целитель споткнулся об снег и замер, изумленно взирая на рабочий процесс. В его голове потоком промелькнули мысли, сложившись в цельную картину — они хотели взорвать мост и, судя по количеству бочек, не оставить на нем и камня. Ник увидел Лукрецию, которая буднично руководила процессом и в нем полыхнула ярость.

«Вот что значит оставить „козлом отпущения“? Они хотят обвинить его, Никериала Ленге, в подрыве моста?!»

Учитель всегда говорил Нику, что бить женщин нельзя, впрочем, сразу ехидно добавляя, что если же на тебя напала гарпия, то это совсем другое дело. А одна гарпия у него на примете уже была.

Еще трясясь в повозке с мешком на голове и будучи придавленный его милыми сопровождающими, Ник избавился от оков: он, сконцентрировавшись, распутал энергетические узлы, не обращая внимания на окружающую действительность, благо бандитам не было дела до пленного — они между собой травили пошловатые анекдоты. И сейчас маг только дожидался, когда истощенный очаг заполнится энергией необходимый для творения заклятий.

— Добро пожаловать! — увидев его, к ним подошла Лукреция, сияя как начищенный золотой. — Скоро будет начало представления, на котором тебе, тварь, отведена главная роль!

Она была настолько взбудоражена предстоящим действом, что ее распирало изнутри желанием поделиться своим гениальным планом со своим злейшим врагом. А лихорадочный блеск глаз навивал магу мысли о потери этой женщиной последних капель рассудка.

— Видишь бочки? — она махнула рукой на работающих людей. Налаженная работа спорилась и почти все бочки сгрузили с телег и расставили пирамидами возле опорных конструкций моста. — Больше пятидесяти бочек доверху набитых порохом — рванет так, что сама Пресветлая в чертогах вздрогнет!

— Я заметил. Но не понимаю, причем здесь я. Поджечь фитиль?

Она улыбнулась и почти ласково промурлыкала.

— Конечно, откуда такой гниде знать, что сегодня Великий День Скорби?

Ник помрачнел. Он не был силен в праздниках королевства, считая их пустой тратой времени и денег, тем более в праздники всегда было больше пациентов — люди расслаблялись и находили на свою голову приключения, поэтому он даже их недолюбливал. Но Великий День Скорби для мага был особым днем, ведь на нем чтили жертв эпидемии черной заразы, которая принесла королевству и ему лично столько горя. Эпидемия меньше чем за год скосила больше половины населения королевства, включая магов и целителей, а самого Ника объявили виновником трагедии. Травля мага продолжалась больше пятидесяти лет и только недавно он был официально оправдан королем Арианом.

— Не тебе меня учить почтению к павшим, — мрачно произнес маг, без эмоций смотря на женщину. — Я своими руками твоих предков из могилы вытаскивал, дура, и сполна наглотался дыма от горевших трупов.

Ее улыбка угасла.

— Ну значит еще наглотаешься, когда мы тебя сожжем нахрен на пороховых бочках и устроим из твоего праха праздничный салют!

— Так вот твой план, да? Целый салют в мою честь, я польщен. Все равно сейчас холодно хоть согреюсь.

Нику и вправду замерз — полусухая одежда целителя не давала тепло, а наоборот, забирала.

Она побелела от злости и резко обернулась назад, тыча в Ника пальцем.

— Я его сейчас убью!

Маг заметил жреца, которого до этого как-то упустил из вида, изумленный количеством бочек. Тот стоял возле одной из опор моста и почтительно беседовал с незнакомцем в дорогой одежде. У мага прокралось нехорошее предчувствие — незнакомец слишком сильно был похож на аристократа: горделиво держался, постукивая тростью по снегу, на нем была дорогая соболиная шуба, а пальцы украшали перстни. Лица Ник не видел, но и того, что он заметил было достаточно, чтобы судить обо всей глубине неприятностей, в которые он влип. Во всех делах, когда была замешана аристократия — жди беды, особенно если это твое похищение.

Жрец коротко поклонился перед своим собеседником и подошел к ним. Незнакомец же развернулся и пошел к коням. За ним последовали двое его охранников.

— Невежливо прерывать беседу своими криками, Лукреция, — мягко укорил ее жрец

— А че он нарывается?!

— Глумление над поверженным врагом не делает тебе чести, дитя.

Женщина фыркнула, и скрестила на груди руки.

— Ну ничего, я еще посмеюсь, когда его будут поносить за убийство короля.

Ник опешил. Убийство короля?

Ее подельник укоризненно покачал головой, словно осуждая напарницу за болтливость.

— Так вы значит заговорщики? — в горле Ника внезапно пересохло. — Подрыв моста, убийство короля… хотите взорвать мост, когда по нему поедет король, а меня обвинить в его убийстве? Да вам никто не поверит!

— Все знают, что ты злобная падла, что сгубила кучу народа!

— Спешу огорчить, но меня оправдали.

— Ха! Да все сразу поймут, какая ты гнида, когда обнаружат твои прожаренные кишки!

— Ты же сама меня хотела убить. Месть за смерть родителей? Нет?

Она не миг оглянулась на жреца и уверено произнесла:

— Я решила, что твоя смерть послужит богоугодному делу.

Никериал ехидно хотел осведомиться: «и кто это тебе посоветовал? », но и так все было ясно, что она додумалась до всего не своим умом. Ясно, кто именно направил ее желание мести в нужное русло. Она была пешкой, он был пешкой, а инициатор заговора сидел слишком высоко и, судя по жрецу, имел одеяния служителя Пресветлой.