Подарок на рождество

«Кто установил все эти правила? Может, вообще не существует никаких правил?» – раздумывал Юлиус.

2

Прошло больше тридцати лет, как волшебник Юлиус не наказывал жителей Трира. И правда, за время их магии горожане сильно изменились в лучшую сторону, стали добрее и внимательнее по отношению друг к другу. Все последние рождественские праздники Юлиус и Адель не находили в городе ни одного забытого и несчастного. Все, кто нуждался в помощи, получал её от близких и друзей. У собора святой Паулины, рядом с большой рождественской ёлкой, в помощь бедным бургомистр Трира ежегодно открывал благотворительный аукцион. Вырученные средства шли больным и обездоленным. На рыночной площади гильдия торговцев раздавала бесплатные угощения. Дети из знатных домов несли подарки в приюты и богадельни.

Но всё же иногда, во время волшебной игры, выяснялось, что кому-то из горожан недостаточно весело. В прошлый раз из своей чердачной комнатки волшебники увидели в доме старой Барбел, трирской старьёвщицы, скудный стол. Женщина жила с маленькими внуками: Гретой и Диди. Всё, что имелось у них на праздничном столе, – несколько варёных картофелин, кувшин с компотом и яблочный штрудель. В таких случаях Адель, предупреждая недовольство Юлиуса, придумывала для трирцев разные оправдания. Вот и здесь добрая волшебница нашла за что зацепиться.

– Ведь они не одиноки, и у них есть пусть небольшое, но угощение.

Юлиус не решался возражать. Как можно спорить с добросердечной и красивой Адель и лишить себя удовольствия видеть танец её пальчиков, если игра закончится благополучно для трирцев?

– Дорогой Юлиус, не будь привередлив. Это просто случайность. Не такое это большое прегрешение, чтобы наказывать весь город, – оправдывалась Адель.

Юлиуса забавляло, как она это говорила. И смотрела на него по-детски наивно, словно на кровавого палача, в чьей власти решать: рубить или нет головы несчастным трирцам. В её глазах читалась мольба.

– Конечно, я с тобой абсолютно согласен, – отвечал Юлиус. – Но всё же не забывай, зачем мы здесь. Нам необходимо соблюдать нейтралитет и оставаться беспристрастными судьями.

Когда Юлиус согласился по поводу Барбел, Адель поцеловала его в щёку. И хотя он поступил вопреки правилам, Юлиус решил, что получил равноценную компенсацию!

После, что бы Юлиус ни говорил о правилах, он лукавил. Никакой беспристрастности не было и в помине. С каждым разом он всё больше уступал своей коллеге по магическому ремеслу и ждал дальнейшей её благосклонности. Юлиус утешал себя лишь тем, что трирцы действительно перестали совершать по-настоящему серьёзные проступки.

Перед каждым новым Рождеством Юлиуса начинали мучить воспоминания и мысли. За долгую жизнь он видел многое: инквизицию, войны, борьбу за власть. В этом чудесном городе на берегу живописной Мозели одни люди убивали других. Видел, как ещё совсем недавно на Рыночной площади церковные фанатики на кострах сжигали людей, не жалея даже стариков, женщин и детей. Люди устраивали войны, ненавидели чужаков. А что обычные горожане? Собирались поглазеть и радовались мучениям несчастных, таких же как они сами, не задумываясь, что могут оказаться на их месте. Священники покрывали ложь и благословляли все эти мерзости. Где же пряталась доброта и совесть горожан этого чудного города? Почему молчали ремесленники и торговцы, когда разоряли их город? Юлиус не был злым и не желал ничего плохого Триру, из-за древности и красоты называемому северным Римом, но как таких людей не наказывать? Что он мог сделать в то время?

Однажды, во времена инквизиции, Юлиус попытался заступиться за семью знакомого торговца, людей абсолютно мирных и порядочных. Кто его послушал? Удивительно, как его самого не сожгли. Тогда во время их рождественской игры Адель заплакала…

Конечно, это происходило в прошлом. Вот Адель готова забыть все эти преступления, но разве они не могут повториться в будущем? Это как в яблоке: достаточно появиться одной маленькой червоточине, и быстро сгниёт весь плод.

Люди верят не только в добро, но и в зло. Один плохой человек может держать в страхе весь город, если остальные не будут ему противостоять. Кто-то испугается, другие не заметят, третьи решат, что это их не касается. Злодей, если не получил отпор, разрушит всё. Нет, правильно, отвечать должны все: и за добро, и за зло.

Адели проще. Она призвана дарить хорошее, а Юлиус не мог проходить мимо злых поступков и оставлять их без наказания. Иначе нельзя приучить горожан к доброте.

В свою очередь Адель понимала, что Юлиус вовсе не такой строгий и по своей воле никогда никому не причинил бы зла. Волшебница заметила, что, когда она за кого-то заступалась во время игры, Юлиус всегда уступал, хотя и изображал недовольство. Ещё догадалась, что он любит детей и стариков и сочувственно относится к сиротам. Если бы всё зависело от него, в Трире не было бы бедных и несчастных.

3

С течением времени Юлиус начал замечать перемены в самой Адели. Он стал подозревать, что каждый раз перед его приходом Адель вмешивается в жизнь горожан с тем, чтобы уберечь их от возможной кары за чёрствость и невнимательность к близким. Началось всё с того самого старика Карла. Когда на следующее Рождество они заглянули из волшебной комнатки к нему в дом, там всё оказалось в идеальном порядке. Старик встречал праздник чистым и ухоженным, а на его столе имелись разнообразные угощения. И всё бы ничего, но Юлиус совершенно отчётливо разглядел среди прочего большие красные яблоки. Он не подал виду, но его подозрения усилились.

В последние годы, глядя, как Адель совершенно спокойно ведёт игру, Юлиус стал предполагать, что волшебница загодя выведывает у знакомых горожан адреса одиноких людей и перед Рождеством обходит их, дарит подарки и помогает хорошо встретить праздник.

Подозрения Юлиуса ещё больше укрепились в этот предрождественский день благодаря его квартирной хозяйке фрау Агнете. Та рассказала Юлиусу, что накануне зашла проведать одинокую знакомую и застала у неё красивую, вежливую и, по всей видимости, благородную даму, которую никогда прежде не видела.

– И что же эта дама? – поинтересовался Юлиус.

– Представляете, она принесла вкусные угощения и подарила красивую чашку, – фрау Агнета говорила об этом как о чём-то противоестественном.

– Что же в этом странного? Может, это просто дальняя родственница, – предположил Юлиус.

– В том-то и дело, что моя знакомая не знает, кто она.

– А как гостья выглядела?

– Моложавая и красивая, с золотыми волосами. И вообще, похожа на добрую волшебницу!

«Всё понятно, – подумал про себя Юлиус, – этого следовало ожидать».

– Ещё добрая дама сильно замёрзла и сокрушалась, как бы не заболеть. Потому что тогда не сможет поздравить других своих знакомых. Я тоже волнуюсь за её здоровье, – добавила фрау Агнета.

– Вот как! Будет жаль, если она простудится, ведь впереди праздник. Как вы думаете? – Юлиус посмотрел на фрау Агнету.

– Да, конечно. Такой хороший человек! Просто так, из сострадания поздравлять незнакомых людей. Глядя на неё, я тоже решила поздравить своих соседей. В Рождество мы должны думать о милосердии.