Подарок Перхты

Валя тихонько смахнула слезинку неприятного щемящего чувства, сбросила оцепенение и последовала за ним, как ни в чём не бывало.

Что же происходило между ними на самом деле?
– молчаливое негодование супруга по непонятному поводу, а точнее, без повода. Ссорой это не назовёшь. Просто каждый из них задумался о своей проблемной теме. Разве это что-то из ряда вон выходящее, чтобы ходить насупленными остаток короткого зимнего вечера, незаметно переходящего в долгую ночь.

За годы совместной жизни, Валя научилась пользоваться неким секретным внутренним тумблером, переключающем эмоции с разными знаками. А доступен он далеко не каждому индивиду, и она об этом знала.

Знала она также и то, что срабатывает механизм только при одном условии – при большом желании сохранить статус кво не столько в ней самой, сколько в своей семье. На ней лежала огромная ответственность и важные полномочия, принятые ею при вступлении в брак: обихаживать драгоценного мужа и дочь, создавать для них максимально комфортные условия жизни.

В очередной раз Валя плеснула в коктейль обиды и вины порцию оптимизма, и погладив плечо развалившегося на стуле и вроде бы подобревшего мужа, с охотой и ловко наметала на стол вкусный ужин.

Сама села напротив, водрузив локти на стол и подперев руками подбородок.

– Кушай, кушай, дорогой Зая! – промурлыкала она, но Уваров сверкнул из-под бровей серым неприветливым огнём и перестал пережёвывать помещённый в рот целиком мясной рулетик для пущей убедительности.

В этом действии он напоминал смешного запасливого хомячка, прячущего за щеками много вкусной еды.

Валя и тут не растерялась: вытянула из аккуратной стопки белую бумажную салфетку, промокнула с губ и подбородка Уварова струйки стекающего жира так ловко, что он не успел сообразить, что вообще происходит. А когда с полным ртом промычал: "Ты чё, вообще, что ли?" – жены на кухне уже не было.

Неприятный укол совести: "зачем я так?" с явным дискомфортом в области сердца, был, однако, вскоре подавлен поглощением вкусной еды.

И многократно прослушанное обращение к самому себе: " сам выбрал – не на кого теперь пенять, она не виновата. Это именно твой выбор", – вновь прозвучало более обречённо, в унисон всему неудавшемуся дню.

6 глава

"Лягу один", – решил он, чтобы избежать дополнительных неприятностей ближе к ночи. Но когда распахнул дверь в спальню, понял, что Валя приняла аналогичное решение раньше него.

"Поняла, что лучше не будить во мне сегодня зверя," – он поплёлся к кровати совершенно вымотанный, на ватных подгибающихся ногах и буквально упал поверх одеяла поперёк кровати.

Веки сомкнулись сами собой, а в голове разливался тяжёлый гул: сон шёл обволакивающе тягостный и некомфортный. Он задремал, но вдруг вздрагивал, когда сознание позволяло провалиться поглубже.

Уваров точно не мог определить, спал он или нет, когда услышал чьи-то медленные, но уверенные шаги, пересекающие залу в направлении его комнаты. Он прислушался, думая, кто бы это мог быть: Валя или Света? "Идёт странно, с промежутками между шагом, словно застывает на миг…шлёпает – босая,"– мелькали в голове характеристики шагов.

Он не проснулся полностью, не захотел сбрасывать распространившееся по телу долгожданное расслабление. Так что, уровень сознания застыл посередине между сном и явью.

Наконец, он насторожился, потому что под дверью шаги замерли.

–Валь! – он попытался окликнуть непонятного ночного гостя, но сон видно ещё достаточно крепко держал, и вместо обращения, получилось нечто нечленораздельное. Мужчина повторил попытку с тем же успехом. И за дверью было тихо…и только чьё-то дыхание – неровное, прерывистое улавливалось острым слухом.

В сердце почувствовался холодок страха, и оно застучало сильнее, интенсивнее… Сон всё ещё удерживал Уварова в своих объятиях, когда ручка двери в спальню дёрнулась раз, другой…сначала осторожно, потом посильнее…

"Кто-то решил со мной сегодня пошутить," – Уваров попытался было приподняться с кровати, но страх только ещё сильнее вжал его в кровать и сковал всё тело. Только глаза тревожно метались туда-сюда.

Дверь так и не отворилась, но в спальню прорвалась холодная волна, словно кто-то отворил дверь сразу на улицу, впустив студёный воздух.

В комнате, прямо у изголовья стояла чья-то фигура: нагая фигура женщины…той самой – он узнал. Он запомнил её на месте убийства: обнажённая женщина с безобразным старческим телом; дряблой кожей на шее и животе, с вытянутыми пустыми мешочками грудей…пустыми, но сверлящими глазами. Один приоткрыт больше, чем другой. Она смотрела в лицо следователя…

Уваров попытался сбросить тяжёлый сон, чтобы очнуться от кошмарного сновидения и тут осознал, что он вовсе не спит, а....просто лишён движения.

Он с трудом заставил себя пошевелиться, чтобы сбежать просто, но невидимый магнетизм старухи словно его околдовал.

–Лежи, – монотонно произнесла покойница нереальным потусторонним голосом.

На что Уваров попытался закричать, но голосовые связки, да и всё тело оказались парализованными.

– Я помочь пришла, – Глаза покойницы, замутнённые белесой пеленой, смотрели гипнотически в упор.
– Ты, следователь, вызвал меня сам. Так слушай.

Уваров не слушал, а слышал и, одновременно, боролся с ужасом и оцепенением. Пот градом стекал с рано лысеющего лба. Он попытался отвести глаза от страшного призрака, но не смог. Он действительно вынужден был слушать – так решила покойная.

–Ты найдёшь убийцу – это не трудно. Труднее будет отыскать флакончик Перхты. Запомнил? – флакончик Перхты.

В ответ Уваров лишь часто-часто заморгал глазами – то ли в знак согласия, то ли стряхивал потоки набегающих слёз.

–Удачи и прощай…впрочем, как знать, – привидение стало меркнуть, фрагментироваться и исчезло совсем. В комнате стало теплее.

Уваров с силой дёрнулся всем корпусом, ещё не зная, что он свободен, и от этого полетел на пол, зацепив угол прикроватной тумбочки. Правый бок пронзила острая боль, и внутри что-то неприятно хрустнуло.

В квартире тотчас же послышались голоса и щелчки выключателей.

Он так и остался лежать на боку, тихонько поскуливая от пережитого ужаса и от нарастающей пульсирующей боли в груди.

Валя подбежала первой, расцеловала мужа в заплаканное лицо – он не сопротивлялся и даже сразу обмяк в её тёплых объятиях. Валя заботилась по-настоящему, искренне, и в этом всегда ей можно было довериться.

–Вова, Зая, упал с кровати? – он кивал головой, тупо глядя в пол, а перед глазами всё ещё стоял образ кошмара.