Подарок селенитов

Для профессора стало теперь ясным, что, идя в темноте по галле- рее, он пропустил какое-то ответвление, куда скрылась преследуемая им девочка. Нужно найти этот поворот, а для этого, прежде всего, выбраться отсюда. Это не составило особого труда. Профессор набрал камней и, сложив их около стены, взобрался по ним обратно в галерею.

Предположения его оказались правильными. В нескольких саженях от места его падения галерея сворачивала вправо, чего в темноте не заметил профессор.

Горьким опытом наученный осторожности, он свернул в этот проход и начал медленно подвигаться вперед. Проход шел с небольшим подъемом. Боясь зажечь спичку, чтоб не выдать своего присутствия, профессор шел в темноте, ощупывая руками стены.

Проход неожиданно повернул влево. Профессор почувствовал под ногами ступени лестницы и поднял голову. Лестница оканчивалась у входа в узкую галерею. Оттуда струился слабый красноватый свет…

В то время, как профессор блуждал в подземных галереях, Берг находился в своем заключении. Он ожидал прихода Зубейды. Она два раза в день приносила пищу и свежую воду, и по ее приходу Берг определял время. Но каково было изумление Берга, когда звякнул отодвинутый дверной засов, и, вместо Зубейды, с револьвером в руке вошел профессор…

Несколько мгновений оба не могли произнести ни слова. Первым пришел в себя Берг.

Он бросился к профессору и принялся его обнимать. Когда порыв радости прошел, и они рассказали друг другу о своих приключениях, профессор выработал план немедленных действий.

На пороге появился старик курд с ружьем в руке…

–  Для меня все теперь понятно…- сказал он. Снаряд-ракета упал недалеко от острова. Живший на острове жрец секты езидов, боясь, чтобы не был открыт этот остров, спрятал его. Но открыть снаряд он конечно не мог - это было ему не по силам. Вместо него снаряд откроем мы…

Профессор не окончил фразы. По корридору раздались осторожные шаги, неожиданно умолкнувшие у двери.

Берг схватил за руку профессора и прошептал:

–  От радости я совсем забыл о своем тюремщике, - это его шаги. Скорей встаньте около двери, профессор, так, чтобы вас не было заметно. Я боюсь, чтобы открытый засов не вызвал тревоги. Молчите… молчите…

Профессор только сейчас сообразил, какой опасности они подвергались. Тюремщик мог закрыть засов двери. И тогда… тогда вместо одного пленника будут два.

Какая невероятная, чисто профессорская рассеянность!!

С лихорадочным вниманием они стали следить за дверью. Прошло несколько томительных минут, показавшихся им вечностью. За дверью не раздавалось ни одного звука. Не в силах больше выносить напряженного ожидания, Берг бросился к двери… Проклятие слетело с его губ, когда он обернулся к профессору.

–  Дверь заперта!

Профессор вздрогнул и побледнел.

–  Наша встреча принесла нам несчастье… - сказал он дрожащим голосом и в отчаянии сжал руками голову.

VII. Неожиданное спасение.

Время тянулось однообразно. Масло в светильнике давно выгорело и он погас.

Наступившая темнота еще сильнее действовала на угнетенное состояние пленников.

Пленники сидели теперь молча, отдаваясь своим невеселым думам.

По их предположениям, прошло два дня. Кипарисная дверь в стене больше не открывалась. Было ясно, что их оставили здесь на произвол судьбы. Что могло их ожидать? Мучительная, голодная смерть…

–  Неужели мы умрем?
– сказал Берг, скорее отвечая своим мыслям, чем спрашивая профессора. Какая нелепость! Умереть в тот момент, когда стоишь перед великим открытием, способным, может быть, всколыхнуть весь мир. Меня не страшит смерть, но ужасает бесцельность…

Профессор подошел к Бергу.

–  Мой дорогой друг, никогда не следует впадать в отчаяние. Мы сделали все, что могли, и наши поиски не могут быть бесцельными. К тому же, предавшись отчаянию, вы забыли, что мной послана радиотелеграмма в Тавризскую обсерваторию…

–  Но разве можно надеяться на помощь оттуда? Если даже они получат телеграмму, и найдут остров, то как они разыщут нашу тюрьму и нас самих?..

Профессор ничего не ответил, убежденный доводами.

Прошел еще день. Профессор так ослабел от голода, что все время лежал на ворохе сухой травы и молчал. Берг, как более молодой и выносливый, ходил еще взад и вперед по пещере. Тишина угнетала его и, чтобы услышать человеческую речь, он спросил профессора.

–  О чем вы сейчас думаете?

–  Я думаю, - прозвучал слабый голос профессора-сохранились ли в снаряде - ракете самозаписывающие приборы. Я почему-то убежден, что селениты послали нам рукопись. Представьте себе, что график, составленный приборами, даст нам возможность проверить сообщения рукописи…

Профессор оказался истинным ученым. Даже в такой трагический момент он ставил интересы науки выше своих личных бедствий. Это мгновенно разогнало угнетенное состояние Берга, и весь день прошел в спокойных разговорах о снаряде-ракете.

Ночью Берг проснулся от осторожного шороха. Профессор стоял у двери и к чему то прислушивался.

Первое мгновение у Берга явилось подозрение, что его друг сошел с ума.

Перенесенное волнение и голод были-бы достаточной причиной. Но профессор обернулся и окликнул его.

–  Вы не спите, Берг?

–  Что случилось?

–  Я слышу шум многочисленных шагов и звуки выстрелов. Мне кажется, что пришло спасение…

Одним прыжком Берг очутился у двери. Профессор был прав. Бешеная радость охватила пленников. Они принялись руками и ногами колотить в дверь, призывая на помощь. Стук скоро был услышан, и дверь открылась.

С громким лаем ворвался в пещеру Гектор, а за ним, радостно улыбаясь, вошел Ага-Уован с дюжиной сарбазов.

–  Вы живы и невредимы!
– воскликнул он, обнимая пленников. Я так боялся, чтобы не запоздать… Нам бы ни за что не найти вас, если бы не помощь Гектора. Это он разыскал ваши следы и привел сюда.

Рядом с пещерой, где находились в заключении Берг и профессор, была вторая пещера. Пройдя по узкому коридору, в конце которого горел светильник, ага Уован остановился перед маленькой закрытой дверью.

–  Это езидский храм,-сказал он, открывая дверь. Посмотрите, какие древние рисунки.

Над дверью, на сером граните, были вырезаны пять кругов и две уродливые птицы. С правой стороны выступал рисунок змеи рядом с какими-то животными, а около них - факел, топор, большой птичий гребень и крест.

Пещера была огромная. Задняя стена терялась во мраке. Посередине стоял жертвенник, на котором еще тлели угли. У жертвенника дежурил сарбаз.

–  Ну, и наделали же нам хлопот эти езиды!.. Я чуть было не отправился к праотцам, профессор. Только находчивость этого сарбаза спасла меня от смерти. Когда мы ворвались в пещеру, на жертвеннике горел огонь. На огне висел большой глиняный сосуд с кипящей водой. Мы попали как раз к жертвоприношению. У жертвенника стоял жрец. В одной руке он держал черную птицу, а в другой сжимал кинжал. Около стены находилась только девочка-туземка никого больше в пещере не было. Увидя нас, жрец вздрогнул и от неожиданности выпустил птицу. Я был впереди сарбазов, и жрец неожиданно с кинжалом бросился ко мне. Но я успел отскочить в сторону. Мой спаситель-сарбаз выхватил револьвер и навел его на жреца. Под зловеще поблескивающим дулом жрец остановился и опустил кинжал. Не сводя взгляда с сарбаза, жрец начал медленно пятиться к правой стене, где стоял большой черный ящик. Быстрым, неожиданным движением, он отбросил крышку ящика и отскочил в сторону. Из открытого ящика с громким шумом вылетело несколько черных птиц. В паническом ужасе они стали носиться по пещере, опрокинули светильник и разбили сосуд с водой, заливший огонь жертвенника. Воспользовавшись темнотой, жрец вместе с девочкой куда то исчезли… Но эти проклятые птицы оказались с зубами. Посмотрите, как одна из них укусила меня за палец.