Подарок судьбы
Шрифт:
Поттер стиснул зубы. Мерзкий старикан. Отобрал у него родителей, крестного, отправив к тетке. Гарри до сих пор не рассказал матери о своей жизни у тети Петуньи, но та и сама наверняка обо всем догадалась, если знает о нелюбви сестры ко всему волшебному.
Нет… надо выбросить все из головы. У них впереди целая жизнь. С родителями, братьями и сестрами, а потом и с собственными детьми. Да, определенно, он с Невиллом и за всю жизнь не рассчитается за такой подарок.
Виолетта поморщилась. Игнорировать лицо несчастного влюбленного с каждым днем становилось все сложнее.
По совету брата она все посылки тщательно проверяла на проклятья, а иногда и дозволяла делать это самому Гарри, но вещи были чистыми, и мисс Блэк не знала, что ей делать дальше, и как дать понять этому «медвежонку», что пора заканчивать этот фарс и оставить ее в покое.
– Винс, ты ведешь себя, как идиот, – послышался голос Грегори Гойла, и девушка тут же спряталась в ближайшую нишу, набросив на себя скрывающие чары.
– Но я люблю ее!
– И что? Она всего лишь бывшая грязно…
Голос второго здоровяка прервался с резким хрустом. Девушка с ужасом поняла, что в классе два слизеринца мутузят друг друга, и причиной стала она, Виолетта Блэк. Рейвенкловка не знала, что делать. То ли выходить из своего укрытия, то ли потихоньку сваливать отсюда, пока и ей чего не прилетело.
– Эй, вы двое, угомонитесь, – призрак Салазара Слизерина мигом привел студентов в чувство. – По двадцать баллов с каждого за драку!
– Он обозвал мисс Блэк грязно… ну, вы сами понимаете как, – сдал друга Крэбб.
– Пятьдесят баллов со Слизерина, и месяц отработок у профессора Снейпа, мистер Гойл, – холоду в голосе призрака значительно прибавилось. Все уже знали, что Основатель змеиного факультета терпеть не мог этого мерзкого слова, и наказывал за него даже больше, чем за обычные провинности.
Слово «грязнокровка» в стенах Хогвартса каралось очень строго. Основатели выжигали эту заразу каленым железом.
– Отправляйтесь к мадам Помфри, и если я узнаю, что вы снова подрались, отработки у обоих до конца учебного года, – призрак основателя змеиного факультета провел глазами двух угрюмых мальчишек, и подлетел к месту, где пряталась девушка.
– Мисс Блэк, можете выбираться из своего укрытия.
Девушка вышла из ниши, смущенно потупившись.
– Следуйте за мной, – сказал призрак, – девушке не подобает одной бродить по коридорам в такое время.
– Благодарю вас, лорд Слизерин, – сделала книксен Виолетта, вспомнив уроки бабушки Вальбурги.
– Я так полагаю, мистер Крэбб питает к вам романтические чувства? – с усмешкой спросил призрак, вводя девушку в краску.
– Его отец отправлял брачный договор моему отцу, – призналась девушка смущенно, – но… я ведь понимаю, что оставайся я обычной магглорожденной, этого никогда бы не случилось. А так…
Призрак кивнул. Девушка права. Мистер Крэбб вряд ли раскрыл бы девушке свои чувства, оставайся та по-прежнему бедной сироткой с родителями магглами. И это грустно… Еще сто-двести лет, и двадцать восемь священных фамилий исчезли бы с лица земли.
Даже в его времени знали, что слишком частые браки между родственниками не приводили ни к чему хорошему для потомков. У них не было тестов ДНК, как у магглов, но они твердо знали: чем
дальше родство, тем лучше. Как могло произойти, что потомки забыли все наставления своих предков? С какого момента все пошло не так?Слизерин вздохнул. Столько воды утекло… и не вычислишь теперь, кому понадобилось марать его имя и делать из него чудовище. Проведя девушку до гостиной, он продолжил патрулирование, испытывая удовольствие, что в скором времени Хогвартс вернет себе статус самой лучшей школы во всем магическом мире, и не только в Великобритании. Работы у них много, но с помощью Минервы Макгонагал у них все получится.
Смерть Альбуса Дамблдора стала для всех неожиданностью. Тщательное расследование показало, что бывший директор Хогвартса умер от сердечного приступа.
– Обширный инфаркт, – вынес свое решение целитель Святого Мунго.
С уходом Дамблдора вся семья Блэков вздохнула с облегчением. Лили подозревала, что смерть Альбуса не так проста, как может показаться на первый взгляд, но решила не будить лихо. Умер и умер, туда ему и дорога. Гарри теперь в безопасности, а на остальное плевать.
Вместе с родителями Гермионы они спускались в ритуальную комнату, где уже все было готово для того, чтобы вернуть Грейнджерам все воспоминания о дочери. Комнаты в подземелье навевали на всех ужас, заставляя иногда вздрагивать от ужаса. Лили старалась не думать о многочисленных жертвах своих кровожадных предков, шедших по этому пути в свой последний путь.
Осознавать свою принадлежность к темному роду было нелегко, и Вальбурга уже сказала, что все ее прошлые успехи в темной магии были лишь благодаря происхождению.
– Кровь не водица, – сказала она как-то раз уже после того, как Основатели открыли всему миру правду о происхождении магглорожденных студентов.
Весь магический мир перевернулся с ног на голову, но это было благом для всех.
====== Эпилог ======
Десять лет спустя.
— Поттер, не мельтеши! — пытался урезонить друга Малфой. — Сядь.
— Я вот посмотрю на ТЕБЯ, когда ты будешь на моем месте, — огрызнулся Поттер, пытаясь взять себя в руки. — Сколько там Джин осталось до родов, месяц? Черт, когда уже она родит!? Сколько можно?!
— Столько, сколько нужно, сын, — подал голос со своего места Сириус. — Не стоит так волноваться, все будет в порядке. Гермиона сильная девочка, тебе ли не знать?
Сидевшая на соседнем диване Джинни усмехнулась, покачивая на руках старшую дочь Гарри и Гермионы, которой в прошлом месяце исполнилось два года. Малышка никак не могла уснуть, и только присутствие крестной позволило ребенку успокоиться и немного задремать.
Поттер ничего не ответил. Он не мог ни на чем сосредоточиться. Думал только о Герми, о том, чтобы поскорее закончился этот кошмар, и он мог обнять свою семью, в которой с сегодняшнего дня будет на два человека больше. Ему было наплевать на ехидство отца и друзей, он мысленно был рядом с ней, а мог бы быть и рядом, если бы позволила мать и бабушка. Лили с Вальпургой были категорически против его присутствия при родах.
Сириус подошел к нему и положил руку на плечо.
— Я тебя понимаю, сын, но перестань себя накручивать, пожалуйста, — сказал он, заметив на лестнице Лили. — Рыжик! Наконец-то! Гарри тут весь извелся уже.