Подарок

— Этот дом принадлежит нашей семье с середины XVIII века, и только владельцы знают все его секреты. Позвольте Вас с ними познакомить.

С этими словами он решительно подошел к одному из шкафов и пробежался взглядом по строю разноцветных тисненых золотом корешков. Достав увесистый том в дорогом кожаном переплёте и аккуратно положив его на столик, он решительно протянул руку вглубь полки. Осторожно нащупал фальшпанель и, сдвинув ее, нажал на невидимый рычаг. Раздался скрежет какого-то потайного механизма, полка начала медленно, со скрипом отползать в сторону, открывая за собой погруженное в сумрак пространство. Виктория почувствовала резкий запах плесени и пыли. Не было сомнений, что эту дверь не открывали лет двести. Кровь бросилась ей в лицо, сердце готово было вырваться из груди. Она машинально потянулась к руке Мельбурна, встретив тепло его ладони, перехватившей ее дрожащие пальцы.

Ворвавшийся в проем свет выхватил из темноты узкую винтовую лестницу, уходившую вверх. Уильям решительно шагнул на первую ступеньку, и она жалобно скрипнула под его тяжестью. Виктория осторожно поднималась следом. Комната над библиотекой была неожиданно светла, но стоячий воздух и пыль скрывали в полумраке ее очертания. Изящное бюро и кресло в стиле Чиппендейла*, платяной шкаф с инкрустацией и диван-оттоманка делали это холостяцкое логово почти обжитым. Свет лился из маленького восьмиугольного окна под потолком, и это было неожиданно для «тайника». Уильям открыл ящик бюро и вынул изящную серебряную табакерку с монограммой — отцовский подарок он хранил все эти годы.

Даже если все это было лишь мистификацией, то ее правдоподобие было невероятным. Сраженная увиденным, Виктория молча разглядывала тайный кабинет. И с каждой секундой понимала, что тот невероятный бред, который нес Альберт, становился для нее реальностью.

Обратно в библиотеку они спускались все также, не размыкая рук. Затем Уильям привел в порядок свой сюртук: втискиваясь в нишу, он широким плечом задел за пыльную стену. Осторожно прикрыв дверь библиотеки, они вернулись в холл. Викторию била нервная дрожь, вопросы так и рвались с языка, но тёплая ладонь Уильяма действовала на неё удивительно успокаивающе. Нужно было возвращаться к работе.

***-

В гостиной, отведенной для фотосессии, царила нервозная атмосфера. На одном из диванов восседал заказчик-поставщик универмага «Хэрродс», а возле него с совершенно невозмутимым видом примостилась длинноногая Монна. Все стало ясно как божий день, наглая девица прикатила вместе со своим стареющим плейбоем, несмотря на то, что вчера сорвала съемки.

— Я все понимаю сэр, но платье уже подогнано под Викторию, новая переделка будет стоить нам времени. А ткань! Она будет окончательно испорчена! Я не пойду на такое варварство! Мэттью ведь сделал вчера отличные кадры! — причитал расстроенный Энтони.

Фотограф ворчал что-то себе под нос. Он, мягко сказать, тоже был не в восторге от появления «любимой» модели.

— Если Монна не возражает, мы снимем ее для другого постера, — с порога объявила Виктория, испепеляющим взглядом посмотрев на нее. — Я, как координатор проекта, не могу допустить провала съемок!

Монна недовольно фыркнула и, ехидно улыбнувшись, посмотрела на своего спутника:

— Но мы так не договаривались! — капризно протянула она.

— Ты права, Монна, мы не договаривались о том, что вся съемочная команда будет ждать тебя целый день, а ты даже не соизволишь ответить на звонки!

— Согласитесь, что время — деньги, а наше пребывание здесь — недешевое удовольствие, — подчеркнула Виктория, обращаясь к заказчику. — Если мы займемся повторной подгонкой платья и отправим в мусорку отснятый вчера материал, считайте, что вы зря потратили приличную сумму.

Повисло напряженное молчание, но спустя несколько минут Вик поняла, что победа за ней. Заказчик вздохнул, понимая правоту ее слов, и высказал свое решение:

— У Вас очень деловой подход, нельзя с этим не согласиться. Но Монна не должна потерять возможность участвовать в проекте, она звезда нашей рекламы. Вы же найдете для нее достойную роль?

— Мы обязательно что-нибудь придумаем! А сейчас позвольте нам начать работу.

С этими словами, Виктория направилась к Энтони, который с замиранием сердца ожидал развязки этого диалога.

— Я думаю пора готовиться. Где там вчерашнее орудие пыток? Будем перевоплощаться в кисейную барышню, — сказала она стилисту, обрадованному удачным исходом щекотливой ситуации,

— Ну вот! Я всегда говорил, что у тебя королевский характер! Да, кстати, сейчас должны привезти деток. Это мой племянник и дочка Скеррет, нашей парикмахерши. Они будут настоящими рождественскими ангелочками! — восторженно затараторил Энтони.

Меньше чем через час Утренняя гостиная старинного дома наполнилась прекрасными дамами в платьях викторианской эпохи. Мальчик и девочка, пяти и семи лет, заняли место у елки. Уильям, как и обещал, дал несколько советов Энтони по поводу костюмов, и теперь они выглядели идеально. Кроме всего прочего, кусок прекрасного белоснежного муслина недолгими стараниями стилиста превратился в шейный платок. Лорд мастерски завязал узел, и окончательно сраженный Энтони простил ему все прежние нелестные высказывания по поводу своей работы.

— Полагаю, пока Вам не понадобится моя помощь, мисс Виктория? — спросил Уильям, подходя к ней. — Мне надо переговорить с садовником и осмотреть оранжерею. Надеюсь, она содержится в надлежащем виде.

— А разве этот джентльмен не участвует в съемках? — послышался удивленный голос заказчика, который выразил желание наблюдать за творческим процессом. Вид безупречно элегантного Уильяма с замысловато повязанным шейным платком и благородной сединой на висках произвёл на него неизгладимое впечатление.

— Он наш консультант по викторианской эпохе и не более. Мы не планировали его задействовать, — поспешила объясниться Виктория.

— Но он бы идеально вписался! Лорд и леди здесь, в Брокет Холле! У рождественской елки! Да, именно так все и должно быть.

— Но мы… Если только Уильям даст свое согласие, — Вик посмотрела на него с совершенно потерянным видом.

— Это абсолютно исключено, сэр. Я политик, а не актер! — обращаясь к представителю компании, категорично заявил Мельбурн

— Никогда не видел политиков, работающих на рекламщиков. Мне совершенно все равно, кем Вы себя считаете!

Уильям жестко посмотрел на своего собеседника, его губы сжались в узкую напряженную линию, глаза потемнели. — Прошу меня извинить, но я не вижу смысла далее продолжать этот разговор, — и с этими словами он направился к выходу из гостиной.

— Что все это значит? Мистер Лорд не желает сниматься для самой известной кампании на рынке игрушек?! Скажите же что-нибудь, Виктория, иначе я буду очень и очень расстроен, — возмущенно выкрикнул заказчик.