Подчини меня нежно

Но вот мои бедра были прикрыты лишь самую малость, и это пугало уже всерьез – наклоняться нельзя совсем. Садиться, получается, тоже. Или надо снова надевать трусики. Можно так сделать или нельзя?

Удачно, что накануне я сделала полную эпиляцию, мелькнуло в голове – но все же некоторое количество волос в одном-единственном месте, за исключением головы, осталось. И эту прическу я никому, кроме партнера, показывать не планировала.

Снова посмотрев в зеркало, я поняла, что просто не смогу выйти в этом красном носовом платке без трусов, и решительно достала их из сумки – черные и кружевные, они в принципе неплохо подходили к платьицу, и я даже успокоилась, когда надела их. А вот обувь не подходила к нему совсем. И, стоило мне подумать об этом, как взгляд нашел ответ, напечатанный мелкими буквами прямо на зеркале, в которое я смотрелась:

«На входе в клуб приняты следующие тарифы, – гласило объявление, – Выйти из раздевалки в надлежащей обуви (туфли, шпилька) – пять шлепков от секьюрити. Выйти из раздевалки в ненадлежащей обуви – десять шлепков, плюс наказание от дома на его усмотрение. Выйти из раздевалки в трусиках – пять шлепков от секьюрити. Другое нижнее белье – предоставление тела секьюрити на 5 минут без ограничений или минет».

Судорожно сглотнув, я перевела взгляд на собственное отражение в зеркале и поняла, что выгляжу реально перепуганной. Итак, мои трусики стоили порки. Но вот так сразу, да еще от одного из этих амбалов? Хочу ли я такого рода развлечений при входе?

С другой стороны, идти в клуб полуголой хотелось еще меньше… я впала в замешательство и застыла перед зеркалом, испытывая постыдно сильное желание сбежать. Если бы в раздевалке было окно – возможно, я полезла бы в него через минуту, невзирая на сексуальное притяжение к новому знакомому.

– Нижняя, я долго буду ждать? – внезапно вопросил уже знакомый голос, и я вздрогнула всем телом, оборачиваясь к Максу. Оказалось, пока я сверлила взглядом стену в надежде прорубить окно, он открыл дверь в раздевалку и стоял теперь в проходе. Его строгий взгляд скользнул по моему телу и смягчился, вернувшись к лицу:

– Оставь трусики на первый раз, если боишься. Идем.

– Спасибо, – тихо сказала я, босиком выходя наружу. Как мало, оказывается, человеку надо для счастья – всего лишь остаться в трусах в нужном месте.

Внутри оказалось очень тепло, даже немного душно – и людно. Лишь только взглянув вокруг, я сразу же поймала на себе заинтересованные взгляды полуголых мужчин в кожаных брюках – и невольно шарахнулась к Максу, будто хотела на него залезть.

– Тихо, не бойся. Ты со мной, – сказал он, потрепав меня по волосам и, крепко держа за руку, повел через весь зал к барной стойке.

Люди не толпились, но собирались в небольшие кучки вокруг станков, крестов и прочих мест для проведения сцен. Всего в огромном зале их было около десятка, и почти все были заняты. Все это выглядело как несколько параллельных спектаклей с небольшим количеством зрителей у каждого – полуголых женщин и мужчин, раскрашенных и разодетых в такие эротические костюмы, на фоне которых мое красное платье казалось почти пуританским: некоторые женщины, например, носили платья с круглыми вырезами под обнаженную грудь или прозрачные накидки на абсолютно обнаженное тело.

– Садись, – шепнул мне Макс и сделал знак бармену, – Дим, сделай что-нибудь легонькое с виски для моей сабы.

– Но я не пью, – встрепенулась я, только в этот момент очнувшись от шока, вызванного созерцанием местных обитателей. Но, как ни странно, начала даже успокаиваться, теперь уже не чувствуя себя такой уж обнаженной – надо признать, если сидишь среди толпы обнаженных людей, даже в одних трусиках и носовом платке ощущаешь себя как в доспехах.

– В этот раз тебе немного надо, – сказал он, глядя прямо в глаза, и я порозовела, вновь опуская их. Какое-то время мои уши привыкали к шуму – смеси громкой трансовой музыки в зале, свисту плетей, шлепков и громких стонов. От духоты и смущения я сразу стала краснеть, не зная, куда деть себя и свой взгляд.

– Мастер и господин – это одно и то же? – спросила я, чтобы хоть как-то скрыть свое смущение за непринужденным, как мне тогда казалось, разговором.

– Нет, малыш, – ответил Макс, снисходительно глядя чуть сверху – он сидел рядом, гораздо ближе, чем это могло бы считаться приличным, хотя и не касался меня пока, – Господин – это каждый дом, кто хочет так называться. А на мастеров у нас в клубе сдают экзамены.

– А сабмиссивы-мастера есть?

– Да. Мы называем их сладкими малышками. Или просто сладостями, если коротко.

– Ты с такими привык иметь дело?

– В основном, да.

Веселый светловолосый бармен с фигурой спортсмена поставил передо мной бокал, слегка наклоняясь вперед через стойку:

– Привет, малышка. Как зовут?

– Лиза, – еле слышно прошептала я, смущаясь от прямого взгляда на мою грудь, едва прикрытую чертовым платьем-тряпочкой.

– Красивые грудки. Можно потрогать, Макс?

– Нет, она новенькая, не пугай, – отрезал мой дом, когда я слегка вздрогнула, и приобнял за плечи, – без паники, саба. Ты со мной. Дыши.

– Макс, ты с новичком? – хмыкнул бармен, ловко орудуя шейкером. – Я думал, прежде розовый снег увижу.

– Бывает, – неопределенно пожал плечами мой спутник, и его теплые пальцы неожиданно коснулись моего подбородка:

– Готова немного поиграть?

– Да, – ответила я, но так испуганно, что сама себе не поверила. Теперь, в этом людном помещении, под десятками взглядов, я вовсе не была уверена, что смогу получить удовольствие от сексуальных игр.

– Давай начнем с простого, – не сдержав сардоническую улыбку, предложил он. – Я приказываю – ты выполняешь.

– Да, господин.

– Умница. Бери свой стакан и пей. А потом смотри в зал и говори мне все, что приходит в голову. Глоток – смотришь – говоришь – глоток – говоришь. Но молчать можно только пока пьешь. Ясно?

– Да, господин, – сказала я, схватила бокал и принялась не спеша пить, не отнимая бокал от губ, пока не опустошила его наполовину. Говорить с ним о происходящем в зале? О боже. О боже. Мне проще было бы сделать ему минет у всех на виду, честно.

В зале чего только не происходило. Ближе всего к нам стоял закованный в цепи мужчина у столба. Его партнерша – женщина-доминант, секла его плетью, на мой взгляд, совершенно немилосердно. Парень, весь покрытый потом, дрожал и постанывал. Но район его гениталий, обтянутый мягкими, ничего не скрывающими штанами, демонстрировал возбуждение.

– Ужасно противно на него смотреть, – призналась я и перевела взгляд дальше.

Следующая картина, напротив, заставила меня сглотнуть и сдвинуть колени. Очень красивая юная девушка со связанными руками стояла на коленях перед здоровенным парнем и делала ему минет в то время, как второй парень, стоя за ее спиной, периодически шлепал ее по спине и ягодицам стеком.

Судорожно сжав стакан, я второпях поднесла его к губам и снова стала пить, старательно отводя глаза от девушки. Но Макс, наблюдавший все это время за моим лицом, не был настроен позволить мне скрывать эмоции.