Подчинись мне

Длинный коридор, обветшалая мебель. Прямо у входа вылавливаю какую-то тетку. Спрашиваю про Варю.

Женщина пытливо разглядывает меня прежде, чем ответить, точно приценивается, стоит ли выдавать соседку. Вот только это она зря. Не укажет комнату - лично наведаюсь ко всем по порядку, пока нужная мне комната не станет обнаружена. И бабенке лучше не проверять сейчас мои намерения.

— Последняя дверь. Прямо у кухни, - показывает куда-то в сторону.
– Чудеса какие-то, —бубнит уже себе под нос, возвращаясь к своим делам.
– То никого, а то все сразу...

— Это кто еще там?

Ускоряюсь. Кулаки сами сжимаются. Я даже не обращаю больше внимания на окружающее пространство. Вижу только перед собой цель, и иду к ней.

Убью, честное слово! Кто бы там ни был! Если мужик какой - разорву к хренам!

Кулаки чешутся. Я не дрался очень давно. С пьяных вечеринок моей молодости, когда все так ужирались, что агрессия сама по себе брала верх. Часто отцу приходилось разбираться с последствиями. Но тогда мне было срать.

А после встречи с учительницей я готов пустить кулаки в ход снова. Который там раз уже? Третий, кажется... Вот же не поздоровится ублюдку!

Почему Варя вообще сюда приехала? У нее и прошлые то квартиры были, мягко скажем — «не очень», а эта - самое дно. Днище натуральное. Работая на Ларина, она могла бы себе позволить гораздо более приличное жилье. Минимум то, что было раньше.

В мысли закрадывается неприятный червяк сомнения. Что, если это из-за меня? Вроде, в последний раз кукла обещала отдать бабки, потраченные на лечение матери. Я тогда не придал значения. Пьяный был, да и, что говорить, для телок в порядке вещей бросаться громкими обещаниями, а потом делать вид, что ничего не было.

Но я не хочу верить своим же догадкам. Что я за дерьмо тогда, раз заставил женщину пойти на такое?!

Нагло распахиваю дверь. Жгучая смесь из ревности и досады уже кипит в венах. Но я так и застываю на пороге, заметив на диване двух хрупких грустных женщин.

Абсолютно забываю зачем я здесь. Неожиданность тушит ярость, но при этом впадаю в ступор.

— Зачем пришел?
– Варя вскакивает на ноги мгновенно.

Вижу, как загорается ее взгляд. Глазищи красные. Она плакала. Щеки испещрены мокрыми дорожками.

Внезапный порыв подойти ближе и стереть соленые следы с ее лица заставляет меня дернуться девчонке навстречу. Но она отступает, выставив перед собой руку.

Болезненный укол в сердце становится настолько же неожиданным, насколько и болезненным. А

я уже забыл, что оно есть у меня. После предательства Машки думал, тупой орган разорвало навечно.

Но, оказывается, он остался, и заставляет меня чувствовать сейчас. Ощущать то, чего испытывать бы совсем не хотелось.

Я бы не хотел сейчас быть здесь. Думать. Анализировать. И заниматься самобичеванием. Я бы хотел вернуть свою нормальную блядскую жизнь, где меня не парит, что будет завтра с телкой, которую я трахнул.

— Поговорить хочу, - выдавливаю из себя.

— Нам не о чем говорить...
– голос Вари дрожит. Я не выдержу, если девчонка сейчас расплачется.

Гребаная сука! Как у нее это выходит?
– Хотя, знаешь...
– бросается к тумбочке и открывает дверцу.

Достает оттуда что-то и швыряет в меня. Только сейчас понимаю, что это деньги, зеленоватые тысячные купюры.

— Все, что накопила, уж, прости!
– с ненавистью выпаливает она.
– Будут еще. Я заработаю!

Заработала, если бы ты снова не уволил меня, урод моральный!

Стою на своем месте, точно к полу прирос по пояс. Мне впервые нечего сказать. В другой ситуации я бы не стал разговаривать. Еще вчера я и не стал говорить - трахнул. И сейчас стоило бы поставить эту сучку раком и отшлепать за гадкие слова. Но мне противно от самого себя, чтобы хоть что-то сделать.

— Или что?
– горько усмехается девчонка. Отчетливо вижу, как катится по ее щеке слезинка.
–

Трахнешь снова в качестве компенсации?

Инстинктивно хочется ударить ее. Я даже замахиваюсь, но в последний момент соображаю.

Сознание включается.

Женщина, что все это время сидела на диване, вскрикивает, быстро поднимается со своего места и встает между нами.

– Хватит!
– выпаливает она, расставляя руки в стороны, как бы разнимая нашу перепалку.

Смотрит поочередно то на одного, то на другого, переводя взгляд. Мы с Варей тяжело дышим, не имея возможности привесит дыхание в порядок.

— Уходите!
– в итоге говорит мне женщина.
– Уходите и оставьте мою дочь в покое! Если бы я только знала, какими страданиями ей достались деньги на мое лечение, я бы лучше сдохла, ясно?!

— Мам, перестань, - стонет позади Варя.
– Тебе не стоит волноваться. Нельзя!

— А тебе можно? — женщина повышает на дочь голос.
– Посмотрите, до чего вы довели мою

Вареньку!
– это уже мне.
– Посмотрите!

— Мам, хватит!
– девчонка тоже становится более напористой.

— Как вас, уродов, только земля носит!
– продолжает женщина прежде, чем ее ноги подкашиваются.

— Мам...
– с испугом бросается к ней Варя.

— Что-то мне поплохело...
– мать куклы хвастается за протянутую руку дочери.

Глава 62

Варвара

Тимур тоже подхватывает маму с другой стороны. Вместо того, чтобы принять помощь, огрызаюсь на него:

— Уходи! Тебе тут не рады!

— Я помочь хочу!
– отрезает мужчина. Он помогает усадить маму на диван.

Как бы хотелось, чтобы все было правдой. Я ведь до последнего не рассказывала маме. Хранила в тайне, боялась ранить. После удара головой мне нельзя нервничать, а мамуле нельзя вдвойне! Но сегодня, когда она пришла ко мне, слезы сами потекли градом.

Держать в себе накопленные обиду и страх оказалось непосильной задачей. Я больше не смогла притворяться, что все хорошо. Не вышло держать лицо даже ради нее, моей мамулечки, любимой и единственной.

Я рассказывала ей про Тимура, про предательство Егора, про новую работу и точно заново переживала все сама. Было до тошноты мерзко. Я ведь даже про секс рассказала. Думала, она осудит, но мама лишь грустно улыбнулась, погладила меня по голове, отчего стало только гаже.

— Мамуль, что такое? Где болит?
– взволнованно уточняю.