Подделка

– Нет, она Гвен Гуднайт, – озадаченно произнес Рональд. – До замужества – Фрезьер. Она была актрисой и танцовщицей.

– Уже теплее, – оживилась Клеа – Значит, в ее прошлом должно быть что-то темное.

– Да нет. Ее старшая дочь родилась через шесть месяцев после свадьбы, но теперь это никого не шокирует.

Клеа ответила холодным взглядом:

– Рональд! Ты совершенно не хочешь мне помочь!

– Но я многое узнал о Гуднайтах, – поспешно заверил Рональд. – Их настоящая фамилия – Джордано. В сорок восьмом они сменили ее на Гуднайт. Сюда перебрались в шестидесятых.

– Мне нужна грязь, Рональд.

– Кто-то из них попал в тюрьму за подделку картин, – беспомощно пролепетал Кролик. – Именно тогда они и сменили фамилию.

– В сорок восьмом? А нет ли какой информации из этого иска?

– В том-то и дело, что нет. После смерти Энтони, мужа Гвен, их жизнь словно замерла. Говорю же, галерея находится при последнем издыхании. Что там можно найти?

У Клеа руки чесались дать ему по физиономии, но она сдержалась. В конце концов, не его вина, что Гуднайты чисты. Кроме того, она начинала подозревать, что Рональду нравится быть жертвой. Есть в нем что-то от мазохиста.

– Ну ладно. Спасибо и за это.

Рональд резко подался вперед:

– Я сделаю для тебя все, Клеа, все на свете, но не могли бы мы просто забыть о Гуднайтах и Демпси, вернуться в Майами…

– Нет! Моя коллекция здесь, Рональд!

«Мой будущий муж и его деньги здесь, Рональд».

– Ты нашла остальные картины. Скарлет Ходж?

– Нет. – При воспоминании о Скарлет знакомая горечь поднялась в душе. – Зато отыскала двух бывших владельцев, которые их продали. Кто-то еще собирает работы Скарлет.

– Зачем? – удивился Рональд.

Клеа ошеломленно моргнула. Чертовски хороший вопрос! Единственный, кому они были нужны, – Мейсон, но он не подходил под описание покупателя: высокий темноволосый мужчина каждый раз с другой женой… Клеа медленно выпрямилась:

– Это Дэви Демпси!

– Но зачем ему картины? Он не интересуется искусством!

– Зато живет в этой галерее. Ты сказал, что Гвен Гуднайт была актрисой? Значит, они заодно. Он проворачивает очередное мошенничество, и связано оно с галереей.

– Дэви давно остепенился, – возразил Рональд.

– Ну да, так же как ты! – Клеа закусила губу. Рональд задышал чаще. – Нет, совершенно точно он что-то задумал к компании с Гвен Гуднайт. Бьюсь об заклад, эта парочка решила облапошить Мейсона. Собираются использовать картины, чтобы заставить его сделать ей предложение. Тогда Гвен заплатит Дэви.

– Дэви такими делами не занимается, – покачал головой Рональд.

– Дэви способен на все!

– Нет, – стоял на своем Рональд, и Клеа удивленно посмотрела на него. – Прости, но это не его стиль.

– Тогда почему он этим занялся?

– Не знаю.

– Узнай, – велела Клеа, раскрывая меню. На душе сразу стало легче. Хоть какой-то прогресс!

– Нет, Клеа.

Клеа нахмурилась:

– Когда ты в первый раз сказал мне «нет», это было даже интересно. Теперь начинает раздражать.

– Я не слуга, Клеа. Я твой возлюбленный. И достоин хоть, какого-то уважения.

Клеа задумалась. С одной стороны, жизнь стала бы намного проще, если отпустить его на все четыре стороны. Пусть катится! С другой стороны, он пока еще нужен. Да и должен же кто-то заплатить за ленч!

– Ты прав, Рональд, – смущенно улыбнулась она. – Абсолютно прав. – Пришлось для большего эффекта податься вперед, ошеломляя его улыбкой и ложбинкой между грудями. – Но ты узнаешь, что затеял Дэви, правда? Ради меня!

Она глубоко вздохнула, заставив грудь соблазнительно колыхаться. Рональд поперхнулся.

– Конечно.

– Вот и хорошо, – кивнула Клеа, возвращаясь к меню.

Днем Дэви позаимствовал одну из рубашек Саймона для экспедиции на блошиный рынок, считая, что должен выглядеть процветающим, но не слишком богатым, иначе Колби просто не клюнет.

– Почему обязательно в моей рубашке? – заартачился было Саймон.

– У Тильды нет ничего подходящего. Черт, одна ночь без Луизы, и ты уже сам на себя не похож.

– Четыре ночи, – поправил Саймон. – Тебе это не кажется странным?

– Что женщина четыре ночи подряд избегает тебя? Нисколько.

– Я проверил ее через бюро, – признался Саймон.

– Что?!

– Просто любопытно стало. Я сделал это неофициально.

– Прекрасно! Только этого не хватало! Знаешь, что Тильда что-то замышляет, и предупреждаешь ФБР?!

– Они уже предупреждены. Кто-то там наверху интересуется ими.

– А, чтоб тебя… – выругался Дэви.

– Это связано с серьезным делом. Какой-то богатый старик умер после того, как сгорел склад, набитый его картинами. Его внук утверждает, что это был поджог. И Гуднайты определенно в списке подозреваемых.

– Глаз не спускай с этого списка, – приказал Дэви. – Если там вздумают взяться за кого-то из Гуднайтов, дай мне знать.

– Ну еще бы! Мне же больше делать нечего! – фыркнул Саймон.

Внизу, в галерее, настроение Дэви тоже не улучшилось.

– Мне не следует ехать? – разозлилась Тильда, когда Дэви брал у Джеффа ключи от машины. – Я специально ухожу с работы пораньше, а ты собираешься провернуть это без Бетти и Вероники? А, ладно, что-то меня занесло. Веду себя как клоун и цирке!

– Оставайся у телефона. Если будешь нужна, позвоню, – объяснил Дэви. – Кстати, Надин, ты тоже можешь понадобиться.

Надин, пытавшаяся отнять у Стива носок, мгновенно оживилась:

– Как? Меня берут в игру?

– Это не игра, дитя мое, – наставительно заметил Дэви. – Это искусство.

– Угу, – буркнула Надин, принимаясь с удвоенной энергией дергать носок.

Дэви с трудом отыскал Колби в самом конце рынка. К счастью, ему помогла расстроенная чем-то женщина в розовой футболке с надписью «Мой маленький пони», торгующая «настоящими старыми вывесками ручной работы». Колби, очевидно, старался выделиться из окружающей толпы. Аккуратно выглаженная тенниска была заправлена в широкие штаны цвета хаки, из которых предательски выпирало брюшко. Дэви отметил, что он в том возрасте, когда волосы вот-вот начнут редеть, но Колби самодовольно ухмылялся, распираемый гордостью, что стоит на несколько ступеней выше остальных продавцов.