Подходящая кандидатура

— Прекрасный экземпляр, Гарпер!

— В самом деле, отличный экземпляр, сэр.

— И не надо утром идти на ферму, Гарпер.

— Вы правы, сэр.

— Тогда начинаем?

— Все готово, сэр.

— Отлично, грандиозно! За работу…

— Скальпель!

— Вот скальпель, сэр.

— Большую пилу!

— Большая пила, сэр.

— Элен, Элен, проснись! — Голос, доносившийся из темноты, показался знакомым. Она приоткрыла глаза и замигала в приглушенном красноватом свете. Оголенная красная лампочка бросала тусклый алый свет на стены большой незнакомой комнаты. Здесь она раньше не была. Затуманенный мозг лихорадочно силился припомнить все, что было до того, как она потеряла сознание. Ее передернуло при воспоминании о прикосновениях к телу отвратительных волосатых рук Гарпера. И опять тот же голос:

— Элен, это я, Моника, я здесь, у стены.

Элен повернула голову и попыталась всмотреться в красную темноту.

— Моника! — с облегчением воскликнула она. — А я думала, что ты умерла. О, Моника, как я счастлива, что ты жива!

— Ну-ну. Может быть, ты и счастлива, но я-то уже точно нет. Да и ты тоже после сегодняшней ночи перестанешь быть счастливой. Взгляни-ка на меня еще разок.

Удивленная таким ответом, Элен попробовала еще раз напрячь зрение, чтобы получше разглядеть подругу. Увидев Монику полностью обнаженной, она вскрикнула. Потом ее крик перешел в задыхающийся вопль: она рассмотрела ее — та была похожа на Венеру Милосскую из Парижа. Обе ее руки были ампутированы по самые плечи, а ноги — выше колен. Моника висела на стене, поддерживаемая толстым кожаным ремнем, продетым под грудью.

— Боже мой, Моника, — застонала она. — Что они с тобой сделали?

Моника ничего не ответила, а просто отвернулась. Только теперь Элен почувствовала, как что-то удерживает ее около живота. Инстинктивно она хотела убрать это «нечто» рукой, и тут же увидела что-то белое, невысоко взметнувшееся сбоку. То, что она увидела, заставило ее забыть о животе. Там, где должна была находиться ее правая рука, в красном свете виднелась лишь торчащая из плеча забинтованная культя. Она пронзительно закричала, увидев, что такая же культя торчит и с левой стороны. Кровь прилила к голове и застучала, а она все кричала и кричала, и молила, чтобы только ей очнуться от этого кошмара. Тело ее содрогалось от рыданий, она взглянула на свою голую грудь, и там, ниже кожаного ремня, перехватывающего талию, увидела вместо ног два забинтованных обрубка.

Глаза ее были полны слез, когда яркий свет неожиданно залил всю комнату. Сквозь пелену она разглядела смутные силуэты доктора Уорда и его маленького мерзкого слуги Гарпера.

— Боже мой, Элен, вы не должны так расстраиваться, милая моя, — донесся до нее голос сэра Генри. — Вы должны быть храброй, как Моника. Скоро вы привыкнете к этому, правда же, Моника?

Она услышала, как в ответ Моника разразилась потоком ругательств, но голос доктора оставался таким же спокойным и невозмутимым:

— Пока я займусь с мисс Ллойд, ты, Гарпер, отстегни Монику и отнеси ее ко мне в спальню.

— Обязательно, сэр.

В углу комнаты послышалась возня. Когда слезы немного просохли, Элен увидела, что она находится наедине с доктором Уордом. Он начал аккуратно срезать с нее бинты маленькими блестящими ножницами, а Элен, обезумевшая от потрясений, молча смотрела на него, как загипнотизированный зверек.

— Видите ли, Элен, в течение нескольких месяцев вы находились под сильным наркозом, поэтому некоторое время вы будете ощущать легкую слабость. — Его голос звучал на редкость спокойно, как будто он рассматривал воспаленное горло. — Отлично! — воскликнул он. — Все прекрасно зажило.

— Вы мясник! — яростно крикнула ему Элен.

— Ну-ну, полноте, успокойтесь, милая. Я думаю, что более подходящее здесь слово — «художник», вы не считаете?

— Мясник, головорез, убийца! — кричала Элен изо всех сил.

Сэр Генри насмешливо улыбнулся и похлопал ее по горящей щеке.

В этот момент появился Гарпер.

— Устроена в кровати и ждет, сэр, — выкрикнул он в дверях.

— Замечательно, превосходно! Спасибо, Гарпер. Я думаю, что мисс Ллойд готова для тебя, можешь снимать пробу. Спокойной ночи, Элен, спокойной ночи, Гарпер.

Когда сэр Генри уходил, Гарпер почтительно поклонился и произнес ему вслед «Спокойной ночи, сэр». Но когда он снова поднял голову, в глазах его был уже новый блеск, которого раньше Элен никогда не видела. В отчаянии она прижала голову к каменной стене, закрыла глаза и завизжала. Розовые культи беспомощно завертелись в воздухе, а волосатые руки Гарпера погладили ее кожу, и он расстегнул толстый кожаный ремень.