Подлунный квест

— Ясно, — буркнул Юрий Константинович. — С моими, как вы изволили выразиться, орлами — ясно. А что насчет ваших коршунов? Или, правильнее сказать, ворон? Как они ребят проворонили? Въезд в Поднебесную — спасибо китайским изоляционистам — узкое бутылочное горлышко. Да там дух незамеченным не проскочит! А тут — четверо кадетов да обремененная магической дистрофией девица!

— Справедливое замечание, — вздохнул ротмистр. — Группа шла вне всяких графиков — оные составляются заранее, а тут организаторам, похоже, пришлось импровизировать. Был задействован резервный, контрабандный канал — с нашей точки зрения контрабандный, китайцам же все едино — и да, вы правы, сударь, мы о нем не знали. Именно что проворонили. Сигнал получили, но перекрыть портал уже не успели.

— Ясно, — повторил Корнилов. — И что вы теперь намерены делать?

— Не спешите, Юрий Константинович, сперва вторая новость, — вмешался в беседу Семенов.

— Ах да, еще же вторая, — страдальчески вознес взгляд к потолку заместитель начальника Федоровки. — Кто еще у нас куда сбежал?

— Пока никто и никуда, — снова заговорил жандарм. — Но мы получили сведения от нашего контакта в Японии. Есть основания полагать, что кадет, за которым охотится сианьская триада — сие вовсе не Огинский-Зотов, как мы прежде считали, а Ясухару!

— Которого вы разве что не пинками выставили в Китай — в объятия оной триады! — всплеснул руками Корнилов.

— Получается так, — виновато кивнул Петров-Боширов.

— Косвенные данные уверенно указывали на молодого князя, — снова вступил в разговор Семенов. — А о японце все словно забыли — будто его и нет. Водится такое за нашими бравыми аналитиками — еще с русско-японской войны водится. Мол, сих макак еще учитывать — много чести! Вслух такого, конечно, не говорят, но в подсознании сидит крепко — ни духа не выбить!

— Верно сказал когда-то покойный генерал Драгомиров: японцы, может, и макаки, да мы-то здесь — кое-каки! — скривился Юрий Константинович. — Так вот, господа хорошие, вы — именно что кое-каки! — с нажимом заявил он. — С чем всех и поздравляю!

— Увы, крыть мне нечем, — признал Семенов.

— Крыть и не надо. Что вы намерены предпринять?

— Молодого князя попробуем перехватить в районе Великой Стены, — ответил ему Петров-Боширов. — Рискованно, но делать нечего: если даже триада и впрямь охотится не за ним, а за японцем, в Китае Огинскому-Зотову делать нечего — с его-то историей. А вот что касается кадета Ясухару, то в Сиане нам до него уже не дотянуться. Посему принято решение зайти через Японию — там у нас нынче куда больше возможностей. Если верить источнику, триаде заказ поступил от киотских синоби, а те, в свою очередь, действуют в интересах клана Гэндзи. Изначально сие чисто внутрияпонские дела, как я понимаю. Но для нас вариант вполне рабочий.

— Похищение кадета Федоровского корпуса не может быть чисто внутрияпонским делом! — отрезал Корнилов.

— Вот я и сказал: изначально, — заметил жандарм.

— Японию, если понадобится, мы на уши поставим, — заявил Семенов. — С Китаем — сложнее. Нужно же разом сработать и резко, и деликатно. Отправлю туда кого-нибудь из Конвоя, дам пару артефактов… Эх, чудовищная нехватка людей! — вздохнул он. — Отсюда и нелепые проколы.

— Зато молодая смена какая на подходе! — хмыкнул Юрий Константинович. — Оглянуться не успеешь — уже то в Америке, то в Китае… Сами сказали: орлы!

— Покамест все же едва оперившиеся орлята, — буркнул Семенов. — До орлов им еще расти и расти!

— Вырастим, — пообещал Корнилов. — Если только раньше вы не погубите!

— Нашли губителя…

Далее беседа переросла в вялую перепалку, которая к нашему повествованию имеет уже разве что касательное отношение.

Глава 25

в которой я гуляю по стене

— Итак, дорогие гости, мы с вами находимся на Подлунном Рубеже, более известном за пределами Поднебесной империи как Великая Китайская Стена, — нараспев проговорил на чистейшем русском языке наш гид.

Был это средних лет китаец, облаченный в длинный красный халат с изображением чудовища-уникорниса на груди, выдававшим в своем хозяине чиновника не слишком высокого, восьмого ранга — ниже в местной иерархии котировались только «морские коньки». Звали экскурсовода Го Вэньхуа, и сопровождал нас он с самой Формозы, или, по-китайски, Тайваня — одного из двух островов, через которые дозволялся въезд в Поднебесную.

В ожидании портала в район Пекина мы проторчали на этой духовой Формозе почти сутки. Разместили нас в каком-то утлом, продуваемом всеми ветрами бараке, гордо именовавшемся отелем «Золотые ворота». Выдали по плошке риса — спасибо хоть без обещанных майором Кутеповым тараканов и личинок — и строжайше запретили покидать территорию гостиницы. А территории той было — разве что десяток саженей от крыльца, дальше — трехметровый каменный забор, который мы между собой тут же прозвали Невеликой китайской стеной. Да и нечего за тем забором было делать: сразу за ним начиналась какая-то невзрачная плоская пустошь, и лишь на самом горизонте виднелись в голубой дымке некие горы — не горы, холмы — не холмы…

Как-то вот совсем не тянуло все это на сто империалов с носа, которые заплатила за нас пятерых Воронцова.

Да, в итоге в Поднебесную нас отправилось пятеро — в команду добавилась Светка. Взять с собой кого-то «лишнего» нужно было непременно: как объяснила Терезе Цой, у китайцев цифра «4» произносится похоже на слово «смерть», вот они и стараются всячески ее избегать. Поэтому минимальный состав туристической группы — пять человек: типа, меньше, чем четверых, возить невыгодно, но «четверку» не пропустят. Ушлая хабаровчанка предложила поехать с нами сама — за наш счет, разумеется — но тут я уперся: дух ей! Тогда и возникла кандидатура Каратовой. Поначалу мне эта идея тоже не особо понравилась, но ее неожиданно поддержали фон Ливен и Оши (хотя мнения Машкиного фамильяра, вообще-то, никто не спрашивал — Муравьева, кажется, и сама удивилась такой инициативе духа).

Альтернативой было свозить в Китай кого-то совсем постороннего — а зачем он нам там нужен: чай, не отдыхать едем?!. В общем, утвердили Светку.

Кстати, об Оши — с ней, уже на китайской стороне, возникли некоторые затруднения. Вычислили духа китайцы на раз — и немедленно увели Машу в отдельную комнату аж к пятиранговому чиновнику-«цербероиду», что-то там детально расписывать и оформлять. Прикопались на контроле и к Терезе — тут уж мы вовсе не поняли, по какой причине. В результате, пока мы со Светкой и Златкой их ждали — пропустили свой портал в материковую часть Китая. Вот и застряли на целый день на Формозе.

Зато познакомились в «Золотых Воротах» еще с одной русской тургруппой. Пятеро молодых мастеровых из Читы направлялись за партией Слепков — как видно, уже далеко не впервые. Путь их лежал в Шанхай, но сперва им все равно предстояло посетить Великую Стену — проскочить эту достопримечательность мимо китайцы не позволяли никому, что наших читинцев несколько выводило из себя. В Шанхае их ждал ценный заказ — чуть ли не из самого Шаолиня — и мастеровые почему-то опасались, что, пока они станут терять время на уже многократно исхоженную ими вдоль и поперек Стену, артефакты перехватят какие-нибудь ушлые контрабандисты. Себя они, к слову, таковыми не считали, хотя в чем видели разницу — я лично не понял.

В итоге, на Стене мы оказались одновременно — читинцы так и планировали заскочить туда прямиком с Формозы, у нас же изначально была предусмотрена ночевка в Пекине, но из-за задержки — сорвалась. Здесь наши пути наконец разошлись — мастеровые двинулись в одну сторону, вслед за своим гидом (кстати, всего-то «морским коньком»), а нас наш «уникорнис» повел в другую — к возвышавшейся над укреплением кургузой квадратной башенке.

Погода стояла ясная, и в кристально чистом зимнем воздухе Великая Стена предстала пред нами во всей красе. Нужно признать, впечатление она и впрямь производила незаурядное. Извиваясь, словно исполинская каменная змея, Стена вознеслась на заснеженный горный хребет и словно не замечала ни крутых подъемов, ни обрывистых спусков. Само по себе сложенное из серого кирпича укрепление не превышало, пожалуй, и шести саженей, но, встав над пропастью, казалось неизмеримо выше. Наверху же между двух рядов прямоугольных зубцов Стены легко разминулась бы пара «Руссо-Балтов». Правда, далеко уехать экипажам бы не удалось — что справа, что слева: путь бы им очень скоро преградила та или иная каменная башня с плоской крышей и узким сквозным проходом по центру— едва протиснуться пешему.