Подмена
Шрифт:
— А теперь?
— Теперь? — Даша задумалась. — Даже не знаю…
— У вас что-то было со Сливой?
— Мы были деловыми партнерами и давали друг другу половую разгрузку, что немаловажно, — запросто ответила Даша, — но так как тебя я никого уже больше не любила.
— Ты «любила» меня и продолжала работать проституткой… — напомнил Антон.
— Что ты знаешь о моей жизни? — спросила она. — Я старалась выжить, мне некому было помочь.
— А родители?
— Ты видел моих родителей?
— Никогда, ты же меня с ними не знакомила!
— И я не видела, меня с ними тоже никто не познакомил, — ответила она, — я никогда их не видела.
—
— А вот так, — ответила Даша, — я росла у тетки в коммуналке. Тетка была одинокая старая грымза, которая меня ненавидела за то, что моя мать — ее сестра оставила меня с ней на одну ночь, а оказалось, что навсегда. Кто мой папа и жив ли он вообще — я даже не знаю. Когда мне стукнуло восемнадцать, тетя сказала — вот тебе бог, а вот порог, иди и живи как знаешь. Лучше бы меня мать в детдоме оставила, там хоть комнату дают, когда выпускают. Вот я и поехала в Москву, думала в столице медом намазано, а оказалась совсем одна в этом диком городе.
— Я же не знал…
— Не нужно только меня жалеть, ладно? — перебила Антона Даша. — Ты, конечно, можешь сказать, вот, мол, почему пошла в проститутки, а могла бы учиться вечерами и днем работать ткачихой или там поварихой. Могла бы, могла бы, но не работала. В то время, вспомни — в школах девочки в сочинениях писали — мечтаю, мол, быть валютной проституткой, заколачивать деньги своим молодым телом. Престижной была профессия. Я же не думала о том, что когда-то тебя встречу, молодая была, глупая.
— Ладно! — опять вскочил Антон. — Молодая была, глупая, согласен! Но почему ты не закончила этим заниматься, когда я тебе предложение сделал? Ты с моим кольцом на вызов приехала?
— Антон, пойми, я теперь не оправдываюсь, потому что у нас с тобой уже быть ничего не может. Все перегорело. Я просто хочу поставить все точки над «и». Оттого и врать мне незачем. У меня тогда когда ты мне предложение сделал, был сутенер по кличке Борман, я ему сказала, что, мол, мне человек приличный предложение сделал и я из игры выхожу. А он мне в ответ и говорит — это, мол, у нас вход копейка, а выход целковый. Хочешь, говорит, замуж за приличного человека — дай отступные пять тысяч долларов и вали куда хочешь. А я говорю, мол, нет у меня таких денег. А он говорит, работай, мол, пока как швейная машинка, отработаешь долг и иди на все четыре стороны или я твоему приличному человеку расскажу кто ты есть на самом деле.
— Лучше бы ты мне сама рассказала, — буркнул себе под нос Антон.
— Не лучше, — ответила Даша, — знаю я вас, мужиков. Только изображаете из себя благородных, а узнал бы ты, что я шлюха, бросил бы меня.
— А лучше бы было, что я бы не знал?
— Конечно, лучше, да видно шила в мешке не утаишь, — ответила Даша, — а когда у нас с тобой все развалилось мне и вовсе безразлично стало с кем, когда и где.
— Так ты так и работала проституткой все эти годы?
— Нет, меня тот самый Борман «кинул», все мои деньги и квартиру, что я нажила, отнял, — продолжила Даша, — я почти пять лет в глухой деревне прожила с козой и собакой. Козу Слива застрелил, собаку я бабке-соседке оставила.
— Слива козу застрелил? — переспросил Антон.
— Случайно, — пояснила Даша, — а потом я пошла свою рогатую искать и наткнулась на Сливу с депутатом в лесу, они заблудились. Мы вместе со Сливой его за миллион и продали.
— А потом-то ты зачем с ним осталась?
— Мне деньги были нужны, много денег, — ответила Даша, — я жить хочу, я итак половину своей жизни в глубоком дерьме просидела.
—
И что, теперь у тебя есть деньги?— Есть, — ответила она, — вон, полный рюкзак, можешь посмотреть.
Антон встал со стула, подошел к рюкзаку, развязал его и увидел что он сверху донизу забит стодолларовыми купюрами.
— Вот Слива, наверное, сейчас бесится, — усмехнулась Даша, — если уже обнаружил, что все его деньги пропали.
— Так ты и его деньги забрала? — с удивлением спросил Антон.
— А зачем ему дураку деньги? — ответила Даша. — Без меня его сразу же поймают, у него же вместо головы тыква. «Зачем добру пропадать?», — решила я, засунула все в рюкзак и ушла пока они все спали утром. Я же с утра к тебе добираюсь, пешком по лесу и по неведомым дорожкам.
— Заметно, — сказал Антон, покосившись на ее грязные ботинки.
— У тебя Слива меня искать не будет, — сказала Даша, потягиваясь, — а ты человек хороший, меня не ограбишь. Ты чертовски обаятельный Антон и в то же время жесткий, когда нужно для дела, добрый, честный, ласковый и мстительный в то же время, если тебя заденут. Эта дьявольская смесь меня к тебе всегда манила и притягивала. Никакой другой мужчина не смог во мне зажечь того, чего ты зажег десять лет назад…
Антон не знал что ответить, ведь он и сам чувствовал то же самое. Но перед ним в кресле сидела беспощадная преступница, на счету которой были уже десятки человеческих жизней. И если рассуждать как рассуждает законопослушный гражданин своей страны, то Антон Сергеевич должен был бы набрать «02» и сдать преступницу властям. Но с другой стороны, Антон никогда не стал бы столь богатым человеком, если бы, занимаясь бизнесом, был бы безупречно законопослушен — это невозможно — совместить законность и богатство. И вот теперь, когда любимый им человек практически признается ему в любви — какой выбор он должен был сделать?
— Почему ты ушла от Сливы? — спросил он.
— Я давно хотела это сделать, — ответила Даша, — но не было повода. К тому же я понимала, что без меня Слива как автомобиль без руля.
— И тебе жаль было его бросить? — непроизвольно ревнуя, спросил Антон.
— Почему, совсем нет, — ответила она, — просто он убедил меня не останавливаться на миллионе, который мы получили за депутата, а заработать еще.
— «Заработать»? — с горькой усмешкой переспросил Антон. — Украсть, ты хотела сказать, ограбить, пойти на преступление…
— Ой, что это у нас тут ангел спустился с неба, что ли? — рассмеялась Даша. — Посмотрите на него какой честный! Сам-то, что ли от налогов не укрывался, двойную бухгалтерию не вел?
— Это другое! — воскликнул Антон. — Я людей ради денег не убивал!
— Кто знает, кто знает, — покачал головой Даша, — у меня однажды был клиент, генеральный директор какого-то там металлического завода откуда-то из Сибири. Сам упакованный с ног до головы, бабки аж из ушей торчат, доход около миллиона «зелени» в месяц и тысяч тридцать людей на него там в Сибири горбатятся. Я его спрашиваю, мол, сколько у твоих работяг средняя зарплата? А он мне говорит долларов сто. Мрут, говорит, как мухи, производство-то вредное. А я говорю, а что ж ты не наладишь что-то, чтобы не умирали. А он мне говорит — а зачем, мол, за воротами очередь стоит из желающих работать. Так он, скажи, он не убийца? Убийца, я считаю. И чем он лучше меня? Я хотя бы деньги у таких же как он сволочей отбирала, а не у работяг изо рта последний кусок выхватывала, чтобы собак своих мясом газелей кормить, как тот директор.