Поднимаясь ко мне

Начинаю потихоньку прибираться в баре. До последнего звонка в «Дуале» осталось меньше часа. Как я смогу дождаться его, непонятно, но есть верное средство, и мне оно известно: нужно заняться делом. Однако никакие дела не могут заглушить разноголосицу, звучащую в голове.

«Ты ведь знала, что он плохой парень. Потому и старалась держаться от него подальше, не хотела привязываться к нему».

Чувствую, как в животе сворачивается клубком уныние, будто холодная, бессердечная змея. Но потом раздается голос разума. Или это голос противоречия?

«После того что произошло за последние несколько недель, как ты можешь сомневаться в его чувствах к тебе? Кэш не такой человек, чтобы притворяться. Его слова, то, что мы вместе испытали, – это не обман. Это реально. И глубоко. А Тарин стерва и психопатка, она сама не знает, что несет. Может быть, чернила из татуировок проникли ей в мозг и у нее помутился рассудок».

Хотя все это правда, никакие самоувещевания не ослабляют тяжелого чувства, которое пронизывает меня до самых костей, поселяется в сердце.

Одна часть меня – рациональная, рассудительная, отстраненная, много претерпевшая – поднимает голову, чтобы добавить яду.

«Сколько раз еще ты собираешься попадаться в одни и те же ловушки? Влюбляться все в тех же парней?»

Но Кэш другой. Я это знаю. В глубине души. В подтверждение этой мысли напоминаю себе: нельзя составить правильное мнение о книге по обложке. Не имеет значения, что у меня богатый опыт в общении с такими «обложками». Кэш, может быть, снаружи и плохой парень, но «книга», скрывающаяся внутри, гораздо лучше.

Протираю решетку под пивным краном, а сама блуждаю взглядом по пустеющему клубу в поисках Кэша. Знали бы вы, что как раз в тот момент, когда я его нахожу, грудастая красотка-блондинка обхватывает моего героя руками за шею и трется об него всей своей сексапильной тушкой. Я скрежещу зубами и борюсь с искушением перепрыгнуть через стойку, протопать туда и выдрать ей все волосы.

Однако моя злость спадает и превращается в глубокое разочарование, когда я вижу, как Кэш с улыбкой глядит на нее. Его губы шевелятся: он что-то говорит ей. У меня сердце кровью обливается. Немного лучше становится, когда Кэш снимает ее руки с шеи и отступает на шаг. Однако, чтобы вычистить из головы слова Тарин, – кто только просил ее соваться! – нужно нечто большее.

Проклятие!

Следующие полтора часа мое настроение вертится вокруг канализационного стока и постепенно утекает в него. Даже превращение Тарин из откровенной стервы в симпатичную крошку не помогает. Я начинаю думать, не пойти ли ночевать домой.

Через час я мою контейнер из-под ломтиков лимона на своей половине бара и продолжаю думать о возможных развязках ситуации. Вывод неутешительный: очень похоже, что у меня недиагностированное биполярное расстройство. Вдруг на стойку прямо передо мной опускается стаканчик с выпивкой. Поднимаю взгляд и вижу ухмыляющуюся Тарин. Это она поставила стакан.

– Ш-ш, – произносит моя напарница и подмигивает. – Я никому не скажу, если ты не скажешь. Все равно скоро закрываемся. – Она вытаскивает из кармана десятку и бросает на стойку.

По крайней мере, платит она.

В обычной ситуации я бы вежливо отказалась, но сейчас глоток алкоголя, чтобы успокоить нервы и развеять тяжкие мысли, кажется неплохой идеей. Я вытираю руки о полотенце и беру стопку.

Тарин поднимает свою и улыбается мне.

– Салют! – восклицает она и кивает.

Я тоже склоняю голову и поднимаю свой стаканчик, мы обе заглатываем выпивку. Спрашивать, чего Тарин налила, нет необходимости. Внутренности обжигает водка.

Громко крякнув, Тарин с ухмылкой смотрит на меня.

– Пошли со мной. У тебя такой вид, будто тебе нужно хорошенько развеяться вечерком.

Ответить я не успеваю, нас прерывает голос Кэша.

– Оливия, – зовет он из дверей своего кабинета. – Зайди ко мне перед уходом. Мне нужно с тобой кое-что обсудить.

– Ладно, – отвечаю я, а у самой живот крутит от смеси возбуждения, желания и страха.

Кэш заныривает в кабинет и прикрывает за собой дверь. Я поворачиваюсь к Тарин:

– В следующий раз?

– Конечно, – добродушно отвечает она. – Я тут все закончу и уматываю.

Тарин идет на свою сторону бара, и мне начинает казаться, что когда-нибудь мы с ней действительно подружимся.

Посмотрим.

Я намеренно затягиваю уборку, чтобы Тарин ушла до того, как я пойду на «встречу» с Кэшем.

– Тадам! – восклицает она, бросая полотенце в бак с отбеливателем. – Ну вот, Ливви, я сматываюсь. Хотелось бы, чтоб ты пошла со мной, но долг зовет. – Она кивает головой в сторону кабинета Кэша и выпучивает глаза. Взяв сумочку с полки под стойкой, Тарин обходит бар и оказывается напротив меня с противоположной стороны. Положив руки на блестящую поверхность, она наклоняется вперед и клюет носом, как будто целует меня в обе щеки. – Пока, куколка.

Я продолжаю бороться с недоумением, наблюдая за тем, как напарница выходит за дверь и исчезает в ночи, напоследок тряхнув дредами. «Такая резкая перемена в характере – это нечто нездоровое», – решаю я про себя.

Как только захлопывается входная дверь, открывается кабинет Кэша. Он выходит, лицо напряженное и решительное. Босс пересекает пустой зал и запирает за Тарин входную дверь.

За несколько секунд все, о чем я беспокоилась в последние пару часов, исчезает, подобно расстоянию, которое Кэш сокращает большими шагами, без всяких усилий. Я завороженно слежу за ним, за тем, как он двигается. Длинные, мускулистые ноги пружинят при каждом шаге. Бедра, обтянутые джинсами, покачиваются. Широкие плечи расправлены, он держит их прямо над узкой талией.

И вот он поворачивается ко мне.

Наверное, я никогда не привыкну к его красоте. И всегда буду задыхаться от восторга, видя его лицо. Почти черные глаза прожигают меня насквозь. Кэш не сводит с меня взгляда, пока пересекает зал в обратном направлении, на этот раз двигаясь ко мне.

Он перескакивает через стойку бара и оказывается рядом. Не говоря ни слова, он пригибается, забрасывает меня себе на плечо, идет вдоль бара и проходит сквозь вход за стойку на другом конце.

Сердце мое стучит, пока Кэш тащит меня через кабинет в свою квартиру. Тело горит огнем желания и предвкушения, но в голове все еще стоят на якоре прежние сомнения и неуверенность. Я размышляю, сказать ли ему что-нибудь и уйти на ночь домой или проигнорировать доводы разума и остаться. Но тут Кэш ставит меня на ноги.

Его губы немедленно накрывают мои, и все прочие соображения улетучиваются. Кэш прижимает меня спиной к двери, и я слышу, как щелкает замок.

Он берет меня за руки, поднимает их вверх и захватывает запястья длинными пальцами одной руки. Свободная рука оставляет огненные следы у меня на боку, большой палец теребит уже набухшие соски, потом спускается к животу, забирается под край топа.

Кэш распрямляет ладонь и прикасается к моим ребрам, заводит руку мне за спину, потом опускает вниз, под пояс брюк. Пояс прилегает к телу неплотно, поэтому проникнуть внутрь не составляет труда. А оттуда пробраться в трусы и захватить ладонью голую ягодицу.