Поднимаясь ко мне
Шрифт:
– Скажи, что хочешь, чтобы я лизал и сосал твои соски.
Его голос как темный бархат. Он, почти осязаемый, скользит по моей коже.
– Хочу, чтобы ты лизал мои соски.
Я едва дышу, когда он стаскивает с меня топ. Заведя руки мне за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер, он снова находит взглядом мои глаза.
– Заканчивай, – требует Кэш, отказываясь дать мне то, что я хочу, пока я не произнесу это вслух.
– Хочу, чтобы ты сосал их.
Наклонив голову, Кэш обводит один сосок языком, а потом втягивает в свой горячий рот. Я ерошу пальцами его волосы и прижимаю к себе его голову.
Кэш посасывает
– Скажи, чтобы я расстегнул тебе брюки.
Хотя я едва могу говорить, но отвечаю без промедления:
– Расстегни мне брюки.
Одним быстрым движением он расстегивает пуговицу и молнию.
– Скажи, что хочешь, чтобы мои пальцы оказались в тебе.
Голос у Кэша хриплый, а его рука остановилась совсем рядом с тем местом, где мне хочется ощутить касание больше всего. Предвкушение этого почти невыносимо.
– Хочу, чтобы ты забрался в меня пальцами.
Повернув ладонь к моему телу, он запускает руку ко мне в трусы и засовывает в меня два длинных пальца. У меня подгибаются колени, и я протягиваю руку назад, чтобы ухватиться за столешницу.
Кэш закрывает глаза и тихо стонет.
– О боже мой, ты такая влажная. Ты знаешь, что это со мной делает?
Я киваю:
– Да.
Знаю, потому что чувствую то же самое.
– Скажи, что хочешь, чтобы я попробовал тебя на вкус.
– Попробуй меня.
Вынув из меня руку, он поднимает вверх блестящий палец и засовывает его в рот. Я как под гипнозом.
– Это самый лучший вкус в мире, – говорит он. – Скажи, что тоже хочешь попробовать. Мне хочется посмотреть, как ты облизываешь мой палец.
Между ног у меня становится еще горячее.
– Я тоже хочу попробовать, – послушно выдыхаю я.
Кэш нагибается и рывком спускает мои брюки к лодыжкам. Поднимаясь, он останавливается и прижимается губами к низу моего живота, целует меня. Я хочу просить его, чтобы он остался там, но не успеваю – дух захватывает, когда он начинает действовать своими мокрыми пальцами.
Отодвинув трусы в сторону, Кэш проникает так глубоко, что я привстаю на цыпочки. Он сгибает пальцы, массируя большим клитор, и снова ловит мой взгляд.
Медленно выпрямляется и подносит к моим губам один палец. Я открываю рот, и его глаза останавливаются на нем. Он проводит кончиком мокрого пальца по моей нижней губе, а потом снова смотрит мне в глаза.
– Лижи.
Я облизываю нижнюю губу, ощущая солоноватую сладость.
– Так вкусно, – шепчет он и засовывает палец мне в рот, вытирая его о мой язык.
Я смыкаю вокруг него губы и сосу, пока не раздается шипящий звук – это Кэш выпускает воздух сквозь сжатые зубы.
– Скажи, что хочешь ощутить меня в себе.
– Хочу тебя. В себе. Прямо сейчас, – тяжело дышу я.
Не могу оторвать от него глаз. Даже когда слышу звук расстегивающейся молнии, мой взгляд прикован к нему. Опускаю руки и стаскиваю трусы, а Кэш подхватывает меня под мышки и сажает на стойку. Ягодицами ощущаю холод гранита и от этого жажду тепла тела Кэша.
Глядя на меня, всегда глядя на меня, Кэш снимает ботинок с одной моей ноги и потом освобождает ее от штанины и трусов.
– Раздвинь ноги для меня.
Я делаю то, что он просит.
Его взгляд на моей влажной, чувствительной плоти возбуждает
меня еще сильнее. Кэш обхватывает пальцами член и проводит по нему от основания до кончика, у меня каждый мускул напрягается от предвкушения его внутри меня.– Теперь скажи мне, чего ты хочешь.
– Хочу, чтобы ты был во мне.
– И что я там должен делать?
– Хочу, чтобы ты вошел в меня и кончил вместе со мной.
Слышу его стон, и тут он спускает свою страсть с поводка. Кажется, не прошло и мига, как он был рядом, и вот он уже касается меня, всей целиком и сразу.
Его руки у меня в волосах, у меня на груди, на спине. Его губы – на моих губах, на ушах, на шее. Язык дразнит мой язык, дразнит мои соски, мой пупок.
А потом он запускает ладони мне под бедра, и… мир слегка покачнулся, когда он приподнял меня. Я ногами обхватываю его за пояс, и в тот же миг он входит в меня, надевает на себя, всаживает член так глубоко, что у меня перехватывает дыхание.
Я откидываю голову, и раздается крик. Не могу сдержаться. Ничего больше не существует для меня, кроме Кэша. Я едва слышу свой голос. Это слабое эхо того, что происходит между нами, – торнадо чувств и тяжелых вздохов, ураган губ и языков, зубов и пальцев.
Слышу, как Кэш дышит мне в ухо. Чувствую его внутри себя. Воздух обдувает кожу – это Нэш несет меня в постель.
Потом жесткий матрас и теплое тело поверх моего. Кэш двигается во мне, каждый нырок глубже и энергичней предыдущего.
Напряжение нарастает, наслаждение невыносимо. Кажется, мое тело трещит по швам. Перед тем как сомкнуть веки, замечаю, что Кэш встает на колени. Я полностью отдаюсь ощущениям, когда он широко раздвигает мои ноги и потирает мои самые чувствительные места большим пальцем, не переставая при этом двигаться взад-вперед, входя в меня и выходя.
Я свешиваюсь с края кровати. От первой волны оргазма кружится голова. Слышу, как Кэш повторяет мое имя снова и снова. Открываю глаза и вижу, как он выгибает спину и врезается в меня почти отстраненно, отчего внутри у меня будто искрами рассыпается фейерверк.
Стены впитывают в себя стонущий рев Кэша, движения его замедляются и становятся более вялыми. Я все еще чувствую, как его член пульсирует внутри меня. Но вот финальный рывок, и Кэш безжизненно распластывается на мне.
Мы лежим, медленно возвращаясь с небес на землю. Он тяжело дышит мне в ухо. Когда дыхание немного успокаивается, я чувствую легкое прикосновение его губ к шее. Это первый из тысячи легчайших поцелуев, которыми он осыпает мое лицо и горло. Вот он поднимает голову и встречается со мной взглядом. Не могу точно определить, о чем он говорит, но думаю, сердцу все ясно.
14
Кэш
Оливия пристроилась сбоку от меня, и мне совсем не хочется шевелиться. Но придется. Реальность – и опасность – поджидает нас за углом. Как только рассветет – а до этого момента осталось каких-то несколько часов.
Оливия водит пальчиком по татуировке на левой стороне моей груди. Она часто так делает, когда мы лежим вместе раздетыми. Не знаю, успокаивает ли это ее, но меня точно.
Пальцы начинают двигаться все медленнее, пока не замирают вовсе. Ее дыхание становится более глубоким и ровным. Она лежит так тихо, что я понимаю – моя малышка спит. Наверняка устала до изнеможения. Но я пока ничего не могу с этим поделать.