Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет...

— Обойдусь. Свои поздравления оставь при себе. Да и видеть тебя я не хочу, — я поудобнее умостилась и обняла одеяло. Хотела еще что-нибудь сказать Медичи, но потом решила, что в этом нет смысла. Зачем опять ссориться?

Я отключила вызов и отбросила телефон на край кровати. Он вновь зажужжал, сначала оповещая о новых звонках, а потом и о сообщениях.

В конце концов, я просто отключила телефон. Ранее я устала на работе и мне хотелось спать. Тем более, Винченсо уж никак не мог стоять окопо моего подъезда.

Примерно две недели назад я с сестрой и мамой переехала в другой район и пока что я даже близким друзьям не говорила свой новый адрес. Медичи не мог его узнать. Максимум, если он куда-то и приехал, так это к дому, в котором я ранее жила. Или он сейчас вообще шутил.

Я в этом разбираться не хотела. Сон был важнее.

О том, что моя выходка могла разозлить Винченсо, я как-то и не думала. Мысленно я послала его к черту. Я раздражаю его, а он меня — нам лучше вообще больше никогда не разговаривать. Зато, перед тем как заснуть, я улыбнулась, думая о том, что уже этим вечером встречусь с подругами в клубе. Давно я не отдыхала и на этот раз намеревалась оторваться по полной.

Спала я сладко и в следующий раз я проснулась лишь через несколько часов. Сон был уже не такой крепкий и меня разбудил шум отъезжающей со двора машины, который донесся до меня через приоткрытую форточку. Автомобиль слишком резко сорвался с места, словно его хозяин был зол. Нет, не просто зол. В ярости.

Глава 2 Желание…

14 июня. Бергамо.

Я проспала. Лишь ближе к десяти меня разбудила мама и пригласила на праздничный завтрак.

— Мам, а что в этом завтраке такого праздничного? — я окинула взглядом стол, но заметила лишь привычные продукты. Чиабатта и чай. Нет, я и этому была очень рада, но мама так преподнесла завтрак и с таким рвением звала мен на кухню, что я ожидала, как минимум, пончиков, которые нам будет подавать Леонардо ди Каприо.

— Настроение, — объяснила женщина. — Если хочешь, я могу добавить тебе в чай немного текилы. В честь твоего восемнадцатилетия можно.

— Нет, спасибо. Пока ты не видела, я добавила туда ром. Не хочу смешивать, — я отрицательно покачала головой и притянула к себе тарелку с чиабаттой.

Шутки шутками, но мама была права в одном — в первую очередь, этот день украшало настроение. Оно хотя бы входило в наш скромный бюджет.

Пока размешивала сахар в чае, захотела посмотреть на смартфоне время, но только сейчас поняла, что телефон был выключенным. В голове пронеслись отрывки прошедшей ночи и я вспомнила, что мне звонил Медичи.

Стоило мне включить телефон, как на него тут же начали приходить оповещения и сообщения с поздравлениями. Пролистав список, я увидела, что, после того, как я отключила телефон, Винченсо еще несколько раз пытался до меня дозвониться, но больше мое внимание привлекли его сообщения.

«Мелкая, не зли меня. Выйди на улицу» — это сообщение он прислал мне еще до того, как я выключила телефон. Наверное, Медичи начал злиться из-за того, что я прервала наш разговор и стала игнорировать звонки.

«Если ты сейчас не выйдешь, тебе же будет хуже» — прочитав это сообщение я вопросительно приподняла бровь. Создавалось впечатление, будто Винченсо вчера сорвался и ему было нужно, чтобы я срочно появилась перед ним. К чему бы это?

После этого было еще одно оповещение о том, что он пытался дозвониться до меня, после чего следовало последнее сообщение. Его Медичи написал в пять утра. То есть, через два часа после первого звонка.

«Этот вечер и ночь ты проведешь со мной. Я заеду за тобой в восемь вечера. Если ты не выйдешь ко мне, я приму это как разрешение сделать с тобой все. что захочется. И, где бы ты не пряталась, я тебя найду. Не хочешь по-хорошему? Будет по-плохому» — уже от этих слов веяло яростью. Создавалось впечатление, будто парень ждал от меня беспрекословного подчинения.

Я несколько раз перечитала последнее сообщение, после чего не выдержала и засмеялась.

— И сколько же этот Громадина вчера выпил, чтобы написать мне такой бред? — я самой себе задала этот вопрос, отмечая одну странность. Винченсо помнил про мой день рожденья.

Я была уверена в том, что Медичи вчера был пьян и только по этой причине вел себя так странно. Алкоголь способен заставлять людей творить нелогичные вещи.

И, да, у меня так и чесались руки написать Винченсо и съязвить по поводу его сообщений и звонков. Да у меня в голове сразу возникло столько издевок, что я могла писать их несколько часов подряд, но прежде чем я успела это сделать, меня отвлекла мама.

— Ромола, хватит сидеть в телефоне, — женщина села за стол и притянула к себе чашку с кофе.

Я кивнула на замечание и отложила смартфон в сторону. У нас с мамой редко получалось хоть немного времени провести вместе, поэтому я предпочла поговорить с ней, а не тратить время на ненужный сарказм, направленный в сторону поступка пьяного человека. Возможно, Винченсо уже ничего не помнил и будет даже лучше, если я не буду ему писать. Я же намеревалась вычеркнуть его из своей жизни.

— А где Фелиса? — поинтересовалась я, добавляя в чай еще сахара. Я ожидала увидеть на кухне и сестру. Все же у нее тоже сегодня день рождения и я надеялась, что хотя бы благодаря такому поводу она посидит с нами.

— На балконе, — ответила мама. — Я просила ее присоединиться к нам, но Фелиса не согласилась. Сказала, что нет настроения.

Я сжала в ладони ложку, но продолжать этот разговор не стала и почти сразу перевела его на другую тему. Моя мама женщина характерная и сильная, поэтому в жизни не показывала огорчения, но я все же видела, как ей было тяжело от того, что происходило с ее второй дочерью.

Позже, я поблагодарила за завтрак, провела маму на работу и пошла в гостиную, где из-под софы, на которой спала, достала коробочку. Уже вместе с ней я пошла к балкону.

— С днем рождения, сестрица, — я прикрыла за собой дверь и протянула Фелисе подарок. Я ожидала, что девушка сразу откроет коробочку, но она лишь отложила ее на край кресла.

— Угу, — отстраненно кивнула сестра, будто надеялась, что, если она не будет разговаривать со мной, я побыстрее уйду. Ага. Конечно. От меня не так просто избавиться.

— Почему ты опять сидишь тут? — я села на соседний стул и заметила, как в глазах девушки промелькнуло меланхоличное недовольство.

Мы с Фелисой сестры-близняшки. С самого детства мама прививала нам стремление помогать друг другу и, по сути, мы были словно одно целое, но разные характеры сыграли свою роль и отношения между нами начали становиться все более странными.