Подорожный страж

Превращение линзы надоумило его проверить и другие предметы, прибывшие с ним сюда из родного мира. Как он тут же убедился, это была очень хорошая идея. Предметов в карманах оказалось до обидного мало, но зато КАКИЕ это были предметы! Ванька от зависти потерял бы все свои конопушки, честное демонское слово! Стёпка жадно разглядывал лежащие перед ним сокровища и не верил своим глазам. Итак, господа рогатые милорды и всякие прочие ясновельможные паны, что мы имеем на сегодняшний день в наших карманцах, окромя уже виденного увеличительного стекла? А имеем мы в них, во-первых, ножик. Который тоже изменился посредством магического превращения. Стал толще, длиньше и тяжельше, как сказал бы Смакла. Дешёвый пластик рукояти превратился в чёрное, хорошо отполированное дерево. Держать такую в руке — одно удовольствие. Удобно и не скользит. Плохо лишь то, что сложенное лезвие так глубоко и туго утоплено, что его никакими силами не извлечь. Ни ногтями, ни зубами. Стёпка помучился немного и плюнул. Похоже, что этот нож здесь совершенно бесполезен. Ну и ладно, не очень то и хотелось. Но всё равно жалко, потому что с ножом в тайге спокойнее как-то себя чувствуешь.

А вот это что такое, интересно было бы узнать? Медная загогулина с узорами, с одной стороны торчит лохматый фитиль, сбоку собачка с пружинкой и камешек. Огниво, честное слово огниво! Откуда в кармане взялось, непонятно. Стёпка нажал на собачку и с первого раза высек искру. Искра попала на фитиль, и тот задымился. Если подуть хорошенько, можно добыть огонь. На зажигалку похоже… И тут он вспомнил. Всё правильно, это и есть зажигалка. Он её у дедушки в прошлый раз выпросил и забыл вернуть. А здесь она превратилась в такое вот нехитрое приспособление для добывания огня. Надо будет сегодня вечером его испытать!

Что у нас ещё есть? А ещё есть клей. Стёпка и в этом случае не сразу понял, что это такое и чем это было в его мире. Потому что — был тюбик, а стал кожаный мешочек с туго завязанной горловиной. Что-то вроде кисета. И каракулями непонятными густо исписан. Надо думать, что на каком-то из местных языков — на каком, интересно? — эти каракули и означают «клей». Если, конечно, клей. Интересно, что на ощупь мешочек уверенно ощущался именно мешочком, как бы Стёпка его не жамкал и не теребил. Развязывать мешочек он не стал — зачем? Ещё вылетит какая-нибудь гадость, охота была травиться. Нет, он просто взял да и посмотрел на мешочек сквозь увеличительный кристалл. И чуть не выронил и то и другое. Сквозь кристалл мешочек выглядел обыкновенным тюбиком с надписью «Момент». И даже, если постараться, можно было прочитать инструкцию по применению.

Вот так дела! Магический кристалл! Воодушевлённый неожиданным открытием, он с лихорадочным азартом первооткрывателя принялся изучать удивительные свойства оказавшихся в его руках магических предметов. Да, это вам были не дешёвые фокусы, это было настоящее волшебство! Магия в чистом виде! У него даже руки слегка задрожали: все эти вещи принадлежали ему и он мог пользоваться ими по своему желанию и разумению.

Ножичек сквозь кристалл выглядел нормальным ножом, сапоги — кроссовками, которыми они в глубине своей обувной души и являлись, огниво — зажигалкой, штаны — обычными джинсами… Просто кристалл правды какой-то. Или кристалл истинного зрения. Стёпка тайком глянул сквозь него на спину пасечника. Неусвистайло оказался обычным троллем.

Стёпка хотел посмотреть на Вереса, который ехал следом, однако поразмыслил и от этой идеи на всякий случай отказался. Верес ему не нравился: он смотрел на Стёпку с откровенной неприязнь, словно в чём-то нехорошем подозревал. Подумает ещё, что демон его заколдовать или сглазить собирается. Лучше на самого себя посмотреть. Без особого интереса взглянув сквозь зелень кристалла на свою ладонь, он едва не вскрикнул от ужаса: он увидел грубую чешуйчатую лапу с узловатыми пальцами и — вот мерзость! — с длинными, хищными, слоящимися и давно не мытыми когтями. Почти такие же были у Оглока. Ай-яй-яй! Сам он при этом совершенно не ощущал ни чешуи, ни жутких когтей со следами давно засохшей крови. Они не настоящие, вот что, они виртуальные! Потому что никаких когтей у него не было и быть не могло. Ну и что, что он демон? Всё равно он человек! И никакой это не кристалл правды, это какой-то искажающий кристалл. Чтобы нормальных людей пугать.

На всякий случай Стёпка тщательно ощупал свои руки, рассмотрел их со всех сторон — без линзы! — даже полизал для верности и, убедившись на все сто, что ни чешуи, ни когтей на них нет и в помине, слегка успокоился. А то у него мелькнула такая нехорошая мысль, что он успел подхватить в замке какую-нибудь заразу и начал уже потихоньку превращаться в кошмарного монстра. А что, запросто такое могло случиться, особенно после того, как Оглок его на лестнице своим когтем царапнул.

Очень хотелось посмотреть на ещё какое-нибудь превращение, но больше ни один предмет рядом с ним не желал приоткрывать свои тайны. Всё вокруг, кроме его одежды, было настоящим и выглядело настоящим даже сквозь кристалл. Оттого, может быть, что ничего по-настоящему интересного в повозке отыскать было невозможно. Не на сено же таращиться в самом-то деле!

Тут-то и припомнились ему те пергаменты, которые он сгрёб со стола, убегая из Стурровой хибары. С ними несомненно была связана какая-то очень важная тайна, и можно на что угодно спорить — не одна. А иначе зачем бы они понадобились оркландскому колдуну. Стёпка, конечно, не надеялся эти тайны разгадать, но ведь никто не запрещал ему хотя бы просто посмотреть, что это за пергаменты такие. Интересно же что раздобыл в подземельях Летописного замка рогатый гад Шервельд со товарищи… вернее, со милорды.

Выудив из котомки пергаменты, — всего их оказалось шесть штук, — Стёпка улёгся поудобнее и приступил к тщательному изучению добытого в бою трофея. Изучать, честно говоря, было почти нечего. Грязновато-жёлтые, с неровными краями листы, каждый размером примерно в две Стёпкиных ладони, были невзрачны на вид, шершавы на ощупь и припахивали подвальной плесенью. Нетрудно было догадаться, что их просто выдрали из какой-то изрядно попорченной крысами книги. Рыжими или даже бурыми чернилами — не кровью ли? — на более гладкой стороне были начертаны от руки не слишком ровные строчки непонятного текста на совершенно незнакомом языке. Странные причудливые буквы цеплялись одна за другую многочисленными лапками и закорючками и тайну свою хранили надёжно.

Стёпка перебирал листы, вертел их и так и сяк, даже на просвет попробовал посмотреть, ничего в итоге не понял и ничего полезного для себя не извлёк. Не зная языка, текст не прочтёшь. Откровенно говоря, он не слишком огорчился. На пергаментах были записаны чужие тайны, никакого отношения к нему не имеющие, и поэтому не очень-то и хотелось их узнавать. Своих забот хватает.

Затем ему пришло в голову посмотреть на эти записи через кристалл. Он разгладил верхний лист и посмотрел. И не пожалел. Потому что получилось интересно и удивительно. Здорово просто получилось! Он даже чуть не засмеялся от восторга. Зелёный кристалл не только увеличил чужие буквы, он их перевёл! Стёпка убрал линзу — всё та же нечитаемая белиберда. Навёл ещё раз — нормальный русский, точнее, весский текст.

«Укрепясь меж двух Стерегущих растолкуй пятиглазому суть двуязыкого а праворукому суть вечнолевого. После оного повторяя несказанное за неслышимым ступай с начального на остатний а с остатнего на предыдущий а с предыдущего на последующий орошая обильно кровью неумершего. Отворятся врата ведающему дерзнувшему и трижды прощенно…»

Ни больше ни меньше. Всё очень просто, доходчиво и на удивление понятно. Ступай помоляся, врата и отворятся.

Перечитав текст раза три, Стёпка пришёл к неизбежному выводу, что прочесть — мало. Надо ещё знать, о чём идёт речь. А он не знал. Он сообразил, разумеется, что перед ним некое магическое руководство, с помощью которого можно отворить неведомые заколдованные врата и войти куда-то, куда очень хотел войти Стурр или его оркландские повелители. Возможно, магам, чародеям и колдунам здесь всё было бы ясно и понятно, но только не ему. Хоть до дыр этот обрывок зачитай.

Он отложил линзу, взялся за лист и тут же испуганно отшвырнул его в сторону. Ему почудилось, что пергамент в его руке ожил. В общем, почти правильно почудилось. Пергамент сам собой свернулся в тугую трубочку, почернел, задымился и вспыхнул чадным пламенем, неприятно напомнившим Стёпке мерзкого нетопыря из колдовской свечи. Только пахло уже не воском, а горелой кожей.

Пришлось поспешно затаптывать пылающий клочок. Не хватало ещё пожар в повозке устроить! Хорошо, что тролль ничего не заметил. Повозка Вереса тоже, к счастью, ещё не показалась из-за взгорка, так что неприятных вопросов ни у кого не возникло.