Подпольная Фабрика Смузи

Степан чертыхнулся и ускорил шаг. И тут его кроссовок провалился в глубокую лужу. От неожиданности Степан дёрнулся, из-за чего его наушник вылетел из правого уха. Программист словно в замедленной съемке видел, как его любимый гаджет падает прямо в грязищу.

Степан тут же начал слышать крики протестующих:

– Долой обязательную установку приложения! Пандемии больше нет! Наша частная жизнь – не ваше дело!

«Вашу мать», – подумал Степан, поднимая наушник из тёмно-серой лужи.

– Эй ты! Из Башни идёшь? – раздался резкий голос мужчины.

Программист поднял голову и увидел крупного бледного парня с проницательными чёрными глазами.

– Не твоё дело, – ответил Степан.

– Нравится тебе там? – не отступал парень. – А то, что Соцсеть шпионит за тобой через приложение, тебе по кайфу?

– Очень нравится. Я большой фанат! – крикнул Степан, пробиваясь сквозь толпу.

«Может, рассказать ему про то, как отключить режим слежки? Это не совсем законно, конечно, но меня же это не остановило».

Теперь на Степана обратили внимание ну вообще все. Он хотел снова надеть правый наушник, но, заметив грязь на его корпусе, передумал. Черноглазый парень шёл за Степаном, не прекращая поливать его вопросами:

– Ты что, в Башне работаешь? На Соцсеть?

– Не ваше дело! Если вы не поняли, то мне на вас насрать! Разве так трудно хотя бы в этом получить взаимность? – ответил Степан.

– Да он точно соцсетник – у него логотип на спине! – закричала девушка из толпы.

Люди загудели, с презрением смотря на Степана. Тот боязливо бросил взгляд в сторону охранников Соцсети, но они не решались выйти за территорию Башни.

– Ну вот нафига вам это всё? – спросил Степан, пробираясь сквозь толпу. – Вы, может, забыли, что приложение Соцсети помогло остановить пандемию?

– Правительство обещало, что после карантина приложение можно будет удалить! – воскликнул парень. – Они в сговоре с Соцсетью!

– Отвечай: сколько ты заплатил налогов? – спросила какая-то женщина.

– А это здесь причём? За меня работодатель платит! В России так принято, вообще-то! – ответил Степан, не останавливаясь.

– Соцсеть не платит налоги, всё уходит в оффшоры! – воскликнул ещё один парень.

Толпа загудела ещё громче. Степан буквально кожей чувствовал недовольные взгляды.

«Надеюсь, мне хотя бы сейчас про плоскую Землю или рептилоидов не начнут втирать, конспирологи хреновы. Как бы ещё не получить по голове бутылкой или булыжником».

Тут, к счастью для Степана, подъехали два больших серо-синих грузовика с надписью «ОМОН». Оттуда выскочили полицейские и «космонавты» и выстроились в шеренгу.

– Граждане! – раздался мужской голос из громкоговорителя. – Ваш митинг несанкционирован! Ваша деятельность незаконна! Разойдитесь по домам!

Степан вырвался из толпы. Он оглянулся и заметил, что люди не стали расходиться: они, наоборот, встали поближе друг к другу и взялись за руки, не переставая скандировать лозунги.

Дрожа от холода, Степан поспешил подальше от назревавшей потасовки. Он перешёл дорогу и вскоре подошёл к небольшому обветшалому зданию, на котором было написано «ПРОДУКТЫ 24».

Внутри, к счастью, кроме молодой продавщицы никого не было. Выбрав из скудного набора алкогольных напитков три бутылки дешёвого пива, Степан подошёл к кассе.

– Две тысячи рублей, – сказала девушка.

– Окей, – ответил Степан и молча уставился на кассовый аппарат.

Ничего не произошло. Девушка вопросительно взглянула на программиста.

– А, у вас не по лицу? – спросил Степан.

Усталая продавщица отрицательно покачала головой. Программист, тяжело вздохнув, достал телефон и приложил его к бесконтактному считывателю. На его устройстве тут же высветился логотип Соцсеть.Банка.

«Средневековье, честное слово».

Одну бутылку пришлось нести в руках, а остальные Степан распихал по карманам толстовки. Убрав телефон в карман брюк, он вышел наружу и направился домой, в Башню.

Вскоре Степан вернулся к протестующим. Он заметил, что подъехало ещё несколько автозаков. В сторонке столпились желающие пройти в Башню, дожидаясь разрешения конфликта. Степан встал с ними и принялся шмыгать носом, дрожа от ледяного ветра. С каждой минутой это становилось всё труднее.

«Блин, почему из-за их протеста я должен тут торчать? Не пить же мне пиво на улице. Ладно, прорвёмся».

Степан натянул капюшон поглубже и начал протискиваться сквозь толпу, подняв высоко над головой бутылку с пивом.

– Опять ты! – закричали ему. – Праздновать идёшь?

Степан открыл рот, чтобы съязвить, но тут всё изменилось.

Раздались крики. Степан обернулся и увидел, как омоновцы, не разбивая шеренги, быстро пошли к толпе, грозно подняв дубинки. Протестующие вцепились друг в друга, чтобы не сдавать позиций, но тактика себя не оправдала: омоновцы начали бить всех подряд. Размахивая дубинками, они начали вытаскивать несчастливчиков из толпы и передавать полиции, которая отводила бедолаг в автозаки.

С каждой секундой омоновцы были всё ближе к Степану. Буквально в метре от него какого-то мужчину в возрасте ударили дубинкой в живот. Глаза Степана расширились от ужаса.

– Эй! Дайте пройти! Не трогайте меня! Я не с ними! Я нормальный! – завопил Степан, пробиваясь в сторону Башни.

Программиста толкнули: бутылка выпала у него из рук и разбилась об асфальт. Степан прикрыл голову руками – и вовремя: как раз в этот момент дубинка полицейского заехала ему по запястью.

Парень закричал и что было сил рванул в сторону Башни. Несколько резких движений спустя его промокшие кроссовки вновь зашагали по ровному асфальту, оставляя грязные следы, и Степан понял, что ему удалось вырваться на свободу.

Отбежав в сторону, парень остановился и принялся тяжело дышать. Он увидел, что сбежать от ОМОНа смогли лишь единицы, большая часть протестовавших уже сидела в автозаках. Последней уносили девушку с логотипом независимого новостного издания на одежде. На секунду журналистка встретилась взглядом со Степаном, и тот замер. В её глазах была лишь безысходность и сожаление. Степан машинально приподнял руку и сделал шаг в её сторону. Но тут девушку бесцеремонно схватили за волосы и грубо затолкали в переполненный автозак.