Подвенечное сари. Русские девушки в объятиях Болливуда
Шрифт:
Мама вышла спустя примерно полчаса, после того как самолет сел. Я за это время проглядела все глаза, всматриваясь в пеструю толпу. Очень волновалась за нее: как она там, как прошла паспортный контроль, как вообще в индийском аэропорту сориентировалась… Гляжу – идет моя маман, тащит свои сумки, озирается испуганно, дуреха моя любимая… Я бешено замахала ей руками, закричала:
– Мама!..
Как она ко мне кинется!.. Как разревется – вот так, прямо с ходу! Я ей говорю – идем, мол, на выход, что ты меня через забор обнимаешь… А она вцепилась в меня мертвой хваткой и рыдает! Я даже испугалась
– Тебя обидел кто-нибудь? – спрашиваю.
– Нет, – отвечает, – это я от радости…
И продолжает реветь, к величайшему удовольствию публики.
– Поехали домой обратно, – говорит мне сквозь слезы, – ну ее, эту Индию, к черту! Я не могу привыкнуть, что ты так далеко…
В общем, я-то думала, что наша встреча будет радостно-приподнятой, восторженной и счастливой, но мама с первой же секунды взяла надрывно-слезливую ноту. Если честно, я жутко огорчилась… Потому что сама-то была в очень хорошем настроении – из-за разрешения ну и из-за ее приезда… В такой ситуации шутить про то, что Санни не приехал в аэропорт, было как-то неуместно… Но поздно – Санни уже спрятался, смешался с толпой…
– А где Санни? – проревевшись, спрашивает меня мама. Я делаю деловито-озабоченное лицо:
– Да понимаешь, он на работе сильно занят, не смог вырваться…
– Как же ты приехала? – ахает она.
– Да он послал со мной машину с водителем…
В общем, схватили мы ее баулы вдвоем и потопали к выходу из аэропорта. Вскоре нас догнал Назир – видимо, не выдержал зрелища того, как мы тащим неподъемный багаж. Догнал, схватился за мамин чемодан. А она перепугалась:
– Ой, это кто?
Мне пришлось сказать:
– Он с нами, это водитель…
Назир, наверное, был бы в шоке, если бы понял мои слова – подумать только, его, высококлассного юриста, обозвали водителем такси! Зашагали мы к стоянке. Тут дорогу маме преграждает Санни, встает перед ней и выпаливает по-русски:
– Привет, как дела?
У мамы – настоящий шок!!!
– А это кто?! – говорит ошарашенно. – Это Санни, да?!
Тут до нее дошло, что мы над ней подшутили. Обняла она Санни и опять как зарыдает в голос!.. Мне неловко стало, да и Санни, гляжу, растерялся. Уж скорее бы, думаю, она плакать прекратила…
Все, разобрались, познакомились, пошли все вместе к машине. Мама, узнав, что Назир – никакой не водитель, а юрист, пришла в большое смущение и попыталась вырвать у него из рук свой чемодан – мол, ах, не надо, что вы, что вы, я сама донесу!.. Но тот в честном бою чемодан все-таки отбил.
Подходим к нашей машине. Мама, увидев, кто у нас настоящий водитель, пришла в ужас:
– Это вот ОН нас повезет?! А он водить-то хорошо умеет?..
Что и говорить, выглядел наш шофер неказисто – худенький, усатый, простуженный, в шерстяной шапочке… И это после Назира – красавец, косая сажень в плечах! Вот такому водителю мама бы доверилась…
Сели в машину, поехали…
Если честно, всю дорогу мама меня расстраивала все больше и больше. Одобрения и поддержки от нее я получила ничтожно мало… Она постоянно охала, вздыхала, жалела меня, принималась плакать… В общем, то радостно-приподнятое ожидание, которым я была полна в аэропорту, сменилось обидой и разочарованием. Так тоскливо
сразу стало на душе… Я понимала, что она просто жутко устала. От поезда, от самолета, от обилия новых впечатлений, от волнения… Но меня, наверное, тоже можно было понять – я-то от нее не этого ждала. А тут еще, видимо на нервной почве, мама начала показывать свой характер.– Не хотите перекусить? – спрашивает Санни.
Я перевожу маме его вопрос, она качает головой – нет, мол. А потом, спустя какое-то время, заявляет мне:
– Мы с тобой, когда приедем, в какой-нибудь магазин сбегаем, купим чего-нибудь поесть…
– Ты есть хочешь? – удивляюсь я.
А она мне, с таким раздражением:
– Да уж не отказалась бы!
– Тебе же предлагали… – напоминаю я. – Где мы с тобой ночью в Агре магазин искать будем?
– Что, там нет круглосуточных магазинов? – начинает злиться она.
– Может, и есть, но я не знаю, где они…
– Ну, так спроси у Санни! – почти уже кричит она на меня.
– Спрошу, – говорю я примирительно, – только вот что ты там купить хочешь?
– Колбаски какой-нибудь…
– Ну какой, подумай, колбаски?! – начинаю злиться уже я. – Тут в круглосуточном магазине ты точно колбаску не найдешь…
– А сосиски? Сосиски тоже не продаются? – с возмущением спрашивает она.
– И сосиски тоже не продаются…
– Ну, мы можем просто зайти в магазин! – взрывается она.
– Мы можем просто сказать Санни, что ты хочешь есть, и он все сделает…
– Да не хочу я зависеть от твоего Санни!!! Я хочу есть, когда мне вздумается, а не когда он мне эту самую еду принесет!..
Ну все, думаю, начинает качать права… Понесло ее, вот ведь!.. Свое внутреннее раздражение срывает на мне, с ней это бывает…
– Что случилось? – спрашивает у меня Санни обеспокоенно. Разумеется, он не понял ни слова из того, что мы с мамой говорили, но интонацию-то, общий настрой он чувствует…
– Ничего, все в порядке, – отвечаю я с вымученной улыбкой. Мамочка приехала…
Возле ресторанчика «Паппу» Санни попросил водителя остановить машину, чтобы купить нам всем чай и печенье. Мама от чая отказалась.
– Ну, съешь хотя бы печенье… – предложила я.
– Да не хочу я ваше дурацкое печенье! – психанула она снова. – Я есть хочу! Мне бы бутерброд с колбасой…
Далась же ей эта колбаса!.. (В итоге, кстати, печенье она потом уписывала в отеле за обе щеки.)
В общем, дорога оказалась очень нервной. Когда мама не злилась, она принималась жалеть меня и причитать: какая я худенькая, и бледненькая, и как же я смогу здесь жить, и как мне тут будет плохо, и так далее, так далее, так далее…
Санни, правда, сразу же попросил меня перевести ей следующее: мол, за Джули не беспокойтесь, я все для нее сделаю, я ее очень люблю… Уж не знаю, насколько его слова маму убедили, но, слава богу, хоть Санни ей очень понравился. С первой же минуты знакомства. Сказала, что по нему сразу видно – очень хороший парень…
Кстати, в конце нашей поездки, когда мы уже подъехали к отелю, мама заметила с немалым удивлением:
– А сопливый-то хорошо ведет машину!.. – как будто, если у человека насморк, он по определению не может считаться хорошим шофером.