Подземелье Страха

– Вот именно. Сынок его тогда еще мальцом был.

– Подрастает смена, нечего сказать. Такое впечатление, что они размножаются почкованием. От этой публики сейчас аж в глазах рябит. И что ты собираешься с ним делать, с Букашиным-младшим?

– Не знаю. Странно всё как-то.

– Что тебя смущает? – поинтересовался прокурор. – Тут никаких вроде трудностей быть не должно. Стрелял он, пальцы ведь идентифицировали.

– А то странно, Сергей Трофимович, что этот продолжатель семейных воровских традиций почему-то довольствовался простой шоферской должностью.

– Не простой, а у депутата, хотя…

– Вот именно, хотя, – заметил прокурор. – Ты сам посуди: было бы у тебя два здоровущих особняка, три квартирищи роскошные, денег выше крыши, ты бы стал шоферить у простого депутата, а?

– Не стал бы, – откликнулся начальник управления и задумался.

– И я так думаю. Вот ведь в чем заковыка. А он что, глупее нас с тобой? Почему-то ведь он начал стрелять. Почему? Нервы у него крепкие, в своих кругах он человек не последний. Так что странно всё это, даже очень странно.

– Да уж, не шестерка, а баранку у чужого дяди крутил. Думаешь, они не в первый раз перевозят наркотики и большие суммы?

– Думаю, что не в первый.

– Хотя доказательств у нас нет. Пока нет, – поправил себя генерал. – Только отпечатки пальцев Букашина на пакете с отравой. Но это всё ерунда, сам понимаешь. Скажет, что помог пакет перенести с места на место, а что там внутри – и понятия не имеет. И будет прав. На его месте всякий бы так сказал.

– Да мало ли сейчас наркотиков возят! Один-единственный пакет! Что тут интересного или из ряда вон выходящего? Обычные курьеры, обычное зелье.

– А вот тут ты ошибаешься, – заметил начальник управления. – Мне тут наш гений криминалистики сказал, что этот, как ты выразился один-единственный пакет, при хорошем раскладе может потянуть, ну я тебе не стану расписывать все эти премудрости, но, во всяком случае, на виллу в Калифорнии хватит.

– Ну и ну! – удивился прокурор. – Почему такая цена? Даже героин в таком количестве не стоит так дорого.

– Есть предположение, что это новый синтетический наркотик, каких еще в природе не было, – сообщил генерал. – И во много раз сильнее всякого героина.

– Дела-а, – протянул его собеседник.

– Как сажа бела. Я намерен сегодня же сообщить об этом в министерство и кое-кому в Контору. Ладно, хватит прохлаждаться. Пойду-ка я погутарю с нашим Подшипником.

– Думаешь, что он расколется вот так сразу? – с сомнением проговорил прокурор. – Что-то не очень верится.

– Да я тоже не думаю, что будет от нашего разговора толк, – признался генерал. – Но попытаться надо. А вдруг да и заговорит.

– Блажен, кто верует, – вздохнул его собеседник. – Будет что новое – дай знать.

– Слушаюсь и повинуюсь, – улыбнулся начальник управления.

Оба они покинули кабинет и, пожав друг другу руки, разошлись в разных направлениях.

* * *

«Непонятный расклад, – размышлял генерал, направляясь на встречу с арестованным шофером «Мерседеса». – И почему этот Подшипник хренов крутит баранку у депутата, и почему они вдруг удрали, когда их остановили в первый раз, почему Букашин стал стрелять, когда можно было попытаться все утрясти полюбовно? Неужели из-за этого самого пакета? Другого объяснения я просто не нахожу».

– Ну что, попался все-таки? – произнес он, садясь напротив Подшипника в помещении для допросов. – Рассказывать, конечно же, ничего не станешь?

– А вы бы стали, начальник? – с насмешкой произнес тот.

– Не стал бы, – признался генерал.

– Ну, вот видите, – ухмыльнулся арестованный.

– Но ты напрасно думаешь выкрутиться, – заметил начальник управления. – Мы тебе на этот раз вкатаем на полную катушку. Учти, на тебе три наших сотрудника висит, мертвых сотрудника. Так что пожизненное тебе светит стопроцентно. Как ты думаешь, стоит тебе раскалываться в таком случае или нет?

– Сам себя топить не стану, – спокойно произнес Подшипник, с вызовом глядя на сидящего перед ним собеседника. – Пусть ходка на зону будет, ничего, я не из пугливых. Сблатоваться с однокорытниками не боюсь, да вы и сами знаете.

– Да, ты малый храбрый, я в курсе. Но дело это не такое простое, как тебе кажется. И ходка на зону будет для тебя наверняка последней. Или ты думаешь, что хозяева за тебя будут усердно хлопотать?

– А это мы поглядим.

– Да ты им ни хрена не нужен! – уверил арестованного генерал. – Вот увидишь – свалят всё на тебя одного, тогда ты уже не будешь таким смелым.

– Лучше загреметь на зону, чем в деревянный бушлат, – ухмыльнулся Подшипник. – Новых дырок в голове мне не надо, так что я уж лучше помолчу, здоровее от этого буду.

– Всё будет не так, мой дорогой, всё не так, – заверил его собеседник. – Три трупа на тебе. И все трое были при исполнении. Как ты думаешь, простим мы тебе это или нет?

– А это суд решит, – спокойно заметил арестованный.

– Решит, решит, – согласился с ним начальник управления. – Да только не в твою пользу.

– Ничего, сейчас не старые времена. Есть у меня пара-тройка хороших адвокатов, болтуны что надо. Так что выпутаюсь.

– Не утешай себя, сынок, сладкими грезами, – тихо проговорил генерал. – Ты капитально засыпался, босса своего подставил, так что снисхождения ни от кого не жди. Ни от своих, ни от нас. Поэтому дело твое – швах.

– Ты думаешь, начальник, что я шланг дырявый или чурка с глазами, да? – Подшипник сделал насмешливое лицо. – Кто же станет самого себя под пожизненное подводить? Ничего я за собой не признаю, так и запиши. Вам всем деньги платят, вот вы и старайтесь меня утопить, а я буду стараться выплыть. Так что поглядим – кто кого. Время покажет.

– Выходит, что в несознанку будешь играть? Что ж, дело твое. А вот я бы на твоем месте лучше взял бы, да все и рассказал, как оно было на самом деле.

– Про что рассказал-то? – сделал наигранно-удивленное лицо Подшипник.

– Про деньжата и про пакет в багажнике. Хотя ты наверняка будешь утверждать, что знать про них ничего не знаешь.

– Вот видите, вы и сами за меня ответили. Все в точности так и будет. Ничего не знал, ничего не видел, ничего не слышал.

– Ладно, – начальник управления поднялся из-за стола, – делай как знаешь. А я пока пойду, извинюсь перед твоим боссом. У него из-за тебя теперь ведь дел невпроворот. К тому же он депутат.