Подземелья Лондона

— Успех, — тихо сказал Хасбро.

— Послушай, — сказал Табби старику. — Ты должен ровным шагом перейти улицу, повернуть налево в конце квартала и исчезнуть. Если ты помедлишь или поднимешь гвалт, я гарантирую, что дальше ты поползешь, неся голову в кармане. И таким, сэр, тебя найдут ребята из Скотланд-Ярда — когда подберут на улице. Вот твое пальто — возьми с собой. Там ветрено.

Табби распахнул дверь, шагнул наружу, поклонился и показал на улицу. Старик вышел, не медля и на ходу натягивая пальто. Он едва разминулся с коляской, перешел на противоположный тротуар и поспешил за угол, не оглядываясь. К тому времени, когда Табби и Хасбро поднялись по ступеням центрального входа лечебницы, он исчез.

Сквозь стекло Табби разглядел расположившегося возле двери человека — тот сидел за столом, умостив подбородок на руки и явно пребывая во сне. В видневшейся за вестибюлем комнате за длинным столом ужинала при свечах группа людей — очевидно, пациенты, которые вели себя более-менее прилично. Хасбро постучал в стекло — мужчина за столом встрепенулся и, повернувшись к нему с выражением крайней озадаченности на лице, поднялся, но не сделал ни шага, чтобы открыть дверь. Табби тростью вышиб стекло в свинцовой раме, просунул руку и повернул ключ в замке. Хасбро распахнул дверь и, поймав попытавшегося было ускользнуть ночного сторожа за воротник, вошел в клинику доктора Пиви. Табби с пистолетом в руке последовал за ним.

* * *

Клингхаймер смотрел на головы в тазиках, когда дверь подвала снова отворилась. Голос завопил: «Сэр! Сэр!» — а за голосом воспоследовал и весь остальной Флиндерс, запыхавшийся и держащий свой красный котелок в руке.

— Что такое? — спросил его Клингхаймер, явно не слишком обрадованный вмешательством.

— Сэр! Девушка Клара сбежала!

— Клара, ты сказал? Как это возможно?

— Карлик убил Пенни и Смайти. Они были в комнате девушки, никто не знает почему, вырубленные, горло перерезано. Девушка сбежала с каким-то парнем, может, с тем самым, который утром был в доме. Наверное, его прятал карлик. Женщина Смайти с ними. Брукс и Пинуинни пустились в погоню, но в переулке их избил толстяк. Все наши в поиске, но ни следа.

— Какой еще толстяк?

— Фробишер, — ответил Флиндерс, — который напал на Пенни в гостинице.

— Накажи меня бог! Когда это случилось?

— Час назад или около того.

— Около того! — Клингхаймер хлестнул Флиндерса по лицу тыльной стороной кисти, и тот пошатнулся. — Я вам покажу «около того»! Почему ко мне не послали кого-нибудь сразу же?!

— Подумали, правильнее сначала искать девушку, пока день. Мы все кинулись, но они нас обхитрили.

— Пиви! — рявкнул Клингхаймер, не обратив внимания на оправдания Флиндерса. — Так, Пьюл! Следи тут.

— Нам взять его голову? — возбужденно спросил Пьюл.

— Да. Но с особой тщательностью. А женщина на тебе. Запри ее в задней комнате. Не недооценивай ее физическую силу и силу ума. Дубинка с тобой?

— Да.

— Держи при себе, но не повреди этой красотке. Она будет нам очень ценна, если мы сможем ее приручить. Для меня она даже ценнее, чем ты. Доктор Пиви!!! Вы меня слышите, сэр?

— Я не глухой, — сказал Пиви, входя из коридора с чашкой чая в руке.

— Поставьте камеру. Мне нужна запись обезглавливания и поведения грибов, когда им предложат особенно свежую голову. Джимми, я вижу у тебя пистолет. Пользуйся им только при крайней опасности. Мистер Шедвелл, поместите голову колдуна в его клетку и унесите. Мистер Флиндерс, вы правите экипажем. Начинайте молиться, чтобы мы нашли девушку.

* * *

Деревья раскачивались в темных дворах за заборами, тянувшимися вдоль пустынной улицы за лечебницей «Элизиум». Ночь была наполнена шумом листьев и веток, падавших на мостовую. Где-то поблизости взвыла собака, отчего завыли и залаяли другие псы. Луна выплыла из облаков, и ночь осветилась. Билл Кракен отодвинул Матушку Ласвелл в тень. Ветер пригнал обрывок афишки, который зацепился за щиколотку пожилой леди, и Билл нагнулся убрать его.

— Хотела бы я, чтобы мы сейчас пили пунш в «Полжабы Биллсона», — прошептала Матушка. Билл начал было отвечать, но его голос потерялся в громком и сердитом разговоре поблизости. Кракен втянул Матушку глубже в темноту. Процокали копыта, и из открытых ворот лечебницы вылетела карета — кучер щелкал кнутом, фонари не горели.

— Это Шедвелл! — крикнул Кракен, когда экипаж промчался мимо, и без лишних слов, отпустив руку Матушки Ласвелл, помчался по улице следом за ним, во всю мощь своих легких изрыгая проклятия и потрясая в воздухе кулаком. Человек, сидевший вместе с Шедвеллом в карете, повернулся на сиденье, чтобы посмотреть в заднее окно, и луна высветила его бородатое лицо. Даже на расстоянии Матушка Ласвелл смогла увидеть, что лицо это пылает гневом, и с необъяснимой ясностью поняла, кто этот человек. Она была рада, что Клара каким-то образом выскользнула из его тисков. Увидев в пыли у стены кирпич, Матушка подобрала его и опустила в свою ковровую сумку. С кирпичом внутри сумка раскачивалась, как тяжелый маятник.

* * *

Табби вжал пистолет в живот перепуганного сторожа и спросил попросту:

— Где доктор Пиви? Немного помедли — и ты труп.

Промедления не последовало. Человек, дернув головой в глубину здания, пискнул:

— Через кухню и вниз по ступенькам, — и в тот же миг вывернулся из пиджака, крутанулся вокруг собственной оси и, выскочив за дверь, помчался к воротам в одной жилетке. Табби и Хасбро, и не собиравшиеся гнаться за этим прохиндеем, миновали не слишком переполненный вестибюль и оказались в обеденной зале. Пациенты продолжали ужинать за длинным столом — происшествие их ничуть не смутило. Возможно, они привыкли к странным событиям.

— Самого лучшего вечера всем вам, — сказал Табби, отдавая честь старому военному в красном мундире, скептически на него взглянувшему.

В кухне три человека занимались уборкой. «Скотланд-Ярд!» — рявкнул Хасбро, и никто из персонала не попытался вмешаться — видимо, пистолет в руке Табби и предостережение Хасбро были более чем убедительны. Соратники прошли между длинными прилавками и раковинами, исходившими паром, и начали спускаться по широкой лестнице — все это время Табби держал работников кухни на мушке. Но едва он опустил пистолет, все трое бросились прочь, бросая на бегу фартуки и полотенца. Их ждала свобода.

«Здесь сущее логово беззакония, в чем можно не сомневаться, — думал Табби, — но верности доктору Пиви точно нет никакой».

По лестнице Табби и Хасбро двигались осторожно, чтобы не привлечь внимание врага раньше времени, а перед удачно приоткрытой дверью на нижней площадке и вовсе замедлили шаги. Табби единым взглядом охватил все подземное помещение: Элис сидит в открытом гробу, рядом с которым стоит худой прыщавый мужчина, Сент-Ив в странном устройстве, вроде ярма, которое лежит на его плечах, привязан ремнями к тяжелому стулу, а еще один человек — скорее всего, Пиви, безумный доктор, — устанавливает на штатив камеру. Тощий тип, торчавший подле Элис, видимо, почуяв неладное, покрутил головой и увидел Табби с Хасбро. Глаза его выкатились от удивления. Странно, но молодчик не принялся вопить во все горло, нет! Он беззвучно поднес палец к губам и, вытаскивая из кармана черную дубинку, прокрался туда, где злодейский доктор заканчивал возиться с тяжелой камерой. А потом тощий наотмашь врезал Пиви дубинкой по затылку.

* * *

Матушка Ласвелл крепко взяла Билла за руку, когда тот вернулся из своей тщетной погони. Кракен тяжело дышал и что-то бормотал. Она провела его сквозь ворота, направляясь к фургону с двумя беспокойными лошадьми и закрытым кузовом, на боках которого было что-то нарисовано. И услышала выстрел где-то внутри лечебницы. Задняя дверь здания распахнулась, и из нее появился крупный мужчина. Рука его была согнута в локте, а кисть сжимала пистолет. Кракен вывернулся из хватки Матушки Ласвелл, помчался, словно заяц, по газону и бросился вооруженному молодчику под колени, те подогнулись — и мужчина грузно осел Кракену на плечи с диким изумлением на лице; пистолет улетел в темноту, стукнув в падении о камни стенки, наполовину скрывавшей окна подвала.