Поэты пушкинской поры

ЖЕЛАНИЕ

Хотел бы я разлиться в мире,

Хотел бы с солнцем в небе течь,

Звездою в сумрачном эфире,

Ночной светильник свой зажечь.

Хотел бы зыбию стеклянной

Играть в бездонной глубине,

Или лучом зари румяной

Скользить по плещущей волне.

Хотел бы с тучами скитаться,

Туманом виться вкруг холмов,

Иль буйным ветром разыграться

В седых изгибах облаков;

Жить ласточкой под небесами,

К цветам ласкаться мотыльком,

Или над дикими скалами

Носиться дерзостным орлом.

Как сладко было бы в природе —

То жизнь и радость разливать,

То в громах, вихрях, непогоде

Пространство неба обтекать!

ПОЭТ

Все звезды в новый путь стремились,

Рассеяв вековую мглу;

Все звезды жизнью веселились

И пели Божию хвалу.

Одна, печально измеряя

Никем не знанные лета, —

Зима катилася немая,

Небес веселых сирота.

Она без песен путь свершала,

Без песен в путь текла опять,

И на устах ее лежала

Молчанья строгого печать.

Кто даст ей голос? – Луч небесный

На перси смертного упал,

И смертного покров телесный

Жильца бессмертного приял.

Он к небу взор возвел спокойный,

И Богу гимн в душе возник;

И дал земле он голос стройный,

Творенью мертвому язык.

ОТЗЫВ ОДНОЙ ДАМЕ

Когда Сивиллы слух смятенной

Глаголы Фебовы внимал,

И перед девой исступленной

Призрак грядущего мелькал, —

Чело сияло вдохновеньем,

Глаза сверкали, глас гремел,

И в прахе, с трепетным волненьем,

Пред ней народ благоговел.

Но утихал восторг мгновенный,

Смолкала жрица – и бледна,

Перед толпою изумленной,

На землю падала она.

Кто, видя впалые ланиты

И взор без блеска и лучей,

Узнал бы тайну силы скрытой

В пророчице грядущих дней?

И ты не призывай поэта!

В волшебный круг свой не мани!

Когда, вдали от шума света,

Душа восторгами согрета,

Тогда живет он. – В эти дни

Вмещает все существованье;

Но вскоре, слаб и утомлен,

И вихрем света увлечен,

Забыв высокие созданья,

То ловит темные мечтанья,

То, как дитя, сквозь смутный сон,

Смеется и лепечет он.

СОН

Я видел сон, что будто я певец,

И что певец – пречудное явленье,

И что в певце на все свое Творенье

Всевышний положил венец.

Я видел сон, что будто я певец

И под перстом моим дышали струны.

И звуки их гремели, как перуны,

Стрелой вонзалися во глубину сердец.

И как в степи глухой живые воды,

Так песнь моя ласкала жадный слух;

В ней слышан был и тайный глас природы,

И смертного горе парящий дух.

Но час настал. Меня во гроб сокрыли,

Мои уста могильный хлад сковал;

Но из могильной тьмы, из хладной пыли,

Гремела песнь и сладкий глас звучал.

Века прошли, и племена другие

Покрыли край, где прах певца лежал;

Но не замолкли струны золотые,

И сладкий глас по-прежнему звучал.

Я видел сон, что будто я певец,

И что певец пречудное явленье,

И что в певце на все свое Творенье

Всевышний положил венец.

КЛИНОК

Не презирай клинка стального

В обделке древности простой

И пыль забвенья векового

Сотри заботливой рукой.

Мечи с красивою оправой,

В златых покояся ножнах,

Блистали тщетною забавой

На пышных роскоши пирах;

А он в порывах бурь военных

По латам весело стучал

И на главах иноплеменных