Поезд дружбы
Шрифт:
– Я не отдавал приказ на расстрел автобуса. Можете арестовать Скарабу и спросить с него за убийство медперсонала.
– Ты от него недалеко ушел. Признаться, что сотня расстреляла студенток? Вот так, просто, потому что решила, что медики едут в Зареченск? Да за это меня вместе с вами в подвале кончат. Так что держите язык за зубами. Где не надо, вы герои, а у какого-то Зареченска наложили в штаны по полной программе. Но все, хватит, у меня нет времени на пустые разговоры. Отправил своего Скарабу с остатками сотни в лагерь?
– Так точно!
– Следуй
Лютый поинтересовался:
– Что за план «Б», Родион Александрович?
– Узнаешь в лагере.
– Разрешите хотя бы ночь остаться в Гольно. Помыться, переодеться, привести себя в порядок…
– Нажраться с горя, – продолжил за него Микович.
– Ребят помянуть. Да мы тихо, в моем новом доме. Вечерком. А утром, к подъему, будем в лагере.
Микович усмехнулся и уточнил:
– В твоем новом доме?
– Да, а что?
– А то, Лютый! Нет у тебя нового дома. Пока не выполнишь задание, он арестован. Кстати, мы можем продать его и выплатить компенсации семьям погибших.
– Но, Родион Александрович…
– Никаких «но». Дом арестован. В Гольно остановиться разрешаю, но до утра. В новый дом ни ногой. Что так смотришь на меня? Привилегии, Лютый, надо сперва заслужить, а потом уже ими пользоваться. Пока обходись тем, что имеешь. У меня все. Завтра и я подъеду в лагерь. Смотри, чтобы бойцы в полной готовности были.
– Без денег!.. – продолжал гнуть свою линию Лютый, но Микович оборвал его:
– Вознаграждение будет выплачено только после выполнения задания. А не удержишь своих бойцов, все потеряешь и пойдешь под суд военного трибунала. За расстрел автобуса. Плевать, отдавал ты приказ на его уничтожение или нет. Дело заслушает особая военная коллегия, и никто никогда не узнает, какой приговор она вынесла. Впрочем, за подобные дела он может быть только один, по закону военного времени. Ты понял меня?
– Так точно!
– До завтра.
– До завтра.
Микович уехал. Лютый прошел к машине, сел рядом с водителем.
Безобраз спросил:
– Сильно шеф сношал?
– А ты как думаешь?
– Думаю, сильно.
– Так нечего глупые вопросы задавать!
– Под трибунал не пойдем?
– Нет. Но и бабок не видать.
– Ерунда, главное – под серьезную раздачу не попасть. А бабло заработаем.
– Верно, Мирон. Такая возможность нам представится скоро.
– Новая задача?
– По старому Зареченску.
– Что, власть даже кровавый штурм не отрезвил?
– Чего привязался? Сказано же, что работа будет в Зареченске, значит, так тому и быть.
– Но что мы можем сделать после сегодняшнего разгрома?
– Начальство подскажет. Полусотня ушла в лагерь. Туда же приказано двигать и нам.
– Домой не заедем? – спросил Дунич.
– Уговорил я Миковича разрешить ночевку дома. Но по-тихому, без пьянки и гульбы.
– Тогда нечего в Гольно делать, – проговорил Бровчук. – Едем сразу в лагерь.
– В
Гольно, я сказал, – повысил голос Лютый. – В пять утра сбор у моего старого дома. И еще Микович знает, что автобус с медиками расстреляли наши люди.– Откуда? – воскликнул Безобраз.
– Не знаю!
– И чего? – подал голос Бровчук. – Ведь он шел в Зареченск.
– Автобус направлялся на помощь нашим раненым. Хлопцы расстреляли два десятка молоденьких студенток.
– Ну, Скараба, ну и осел! – проговорил Безобраз. – Мог бы с десяток телок живыми взять. Пустили бы по кругу. Все развлечение. И девкам утеха перед смертью.
– Это ты, Мирон, осел! Не понимаешь, что медики ехали оказывать помощь нашим раненым?
– На автобусе не было написано, куда они едут. А красный крест ничего не значит. Насчет телок я пошутил.
– Хреновые у тебя шутки.
– А у меня сейчас все хреново. Приеду домой, нажрусь как свинья.
– Твое право, но в пять утра быть у моего старого дома.
– А чего не у нового?
Лютый сорвался и завопил:
– Мне что, каждому объяснять, почему я решил отправиться в старый дом?
– Ладно, успокоились. Уже то, что унесли ноги из Зареченска, хорошо. Мы живы и на свободе, остальное ерунда, – сказал Дунич.
– В Гольно! – приказал Лютый.
«Ниссан» пошел к столице, к объездной дороге. Лютый был не в настроении. Мало того, что Микович лишил его вознаграждения, да еще на дом еврея, похоже, сам глаз положил. Захапистый, сука. Как паук. К нему в сеть попади – не выбраться.
Но что за вариант «Б» подготовили в столице? Судя по всему, он будет покруче «А». Вопрос: предусматривает ли этот запасной вариант возвращение из Зареченска? А если так, то всем ли? Но гадать смысла нет. Все станет известно завтра. Хотя хорошего ждать не приходится.
«Ниссан» вышел на объездную дорогу.
«К черту жену! Встречусь с дочкой и к Марийке, – подумал Лютый. – Она и расслабит, и обласкает. А это то, что и нужно, перед тем как приступить к подготовке операции по этому новому плану, будь он трижды неладен».
Глава 7
Лютый вышел из машины у своего старого дома и напомнил подельникам:
– Завтра в пять утра здесь! Иметь с собой все необходимое на несколько дней. – После этого он отпустил «Ниссан» и открыл калитку.
Двор встретил его необычной тишиной. Погода стояла солнечная, но дочь, как бывало раньше, не гуляла. Не слышно было и каких-либо звуков из дома. Плохое предчувствие охватило бандита. Он поднялся на крыльцо, ударил ногой по двери, но та не открылась, оказалась закрыта. Лютый знал, где обычно лежал ключ. Тот и сейчас оказался там – под скамьей.
«Черт! – подумал главарь банды. – Куда это Дашка с Анечкой в воскресенье ушли? Может, какой аттракцион в поселок приехал? Такое прежде бывало, а сейчас – очень редко. Но соседские дети бегают по улице, матери следят за ними. Где же Дарья? В Гольно у нее подруг нет».