Погадай мне на любовь
Шрифт:
— Пойдем, нужно уходить.
Она совсем е реагирует на мня, лишь крепче прижимается к нему, и шепчет:
— Пожалуйста… Не отвергай меня…
— Уведи ее, нет сил видеть ее такой — хрипло шепчет Крис, прикрыв глаза.
И б. ть! Мне его безумно жалко! Это просто невыносимо!
Чтоб совладать с эмоциями, подхватываю Нику на руки и выношу. Она рыдает и бьет меня. А мне все равно. Пусть выплеснет свою боль. Нашу боль. Свою, мою, Криса…
Усаживаю ее в машину и едем обратно в отель. Она никак не успокаивается. Прошу водителя остановиться возле аптеки и купить мягкое успокоительное.
Крепко прижимаю ее к себе. Она всхлипывает и уже не пытается отстраниться.
В отеле вношу ее в комнату, снимаю обувь и укладываю в постель. Обнимаю и шепчу слова успокоения.
Вскоре таблетка начинает действовать и она расслабляется. Глажу ее по спине, осторожно целую мокрые глаза, щеки. Она затихает и засыпает.
/Ника/
Проснувшись, сначала не могла понять, где я. Было темно. Сев на кровати, поняла что нахожусь в номере отеля. Встав, нашла телефон и посмотрела время. Было три часа ночи. Я удивленно подошла к окну, вглядываясь в ночную тьму. Неужели я проспала весь день?! Видимо таблетка, которую заставил меня выпить Алекс, оказалась сильнодействующей. Меня до сих пор слегка штормило.
Подойдя ближе к окну, я только сейчас заметил, что здесь есть балкон. Открыв дверь, вышла в прохладу ночного города. Там стояло кресло — качалка. Подняв плед, усевшись, укуталась в него.
В голове снова начал прокручиваться разговор с Крисом.
— Пожалуйста, пойми меня. Как бы ты поступила на моем месте? Зная, что возможно никогда не встанешь на ноги, смогла бы держать меня при себя? — в ушах звучал его голос, болью отдавая в сердце.
А глазах выступили слезы.
— В понедельник я улечу в Израиль. Не знаю, сколько пробуду там. Но в Россию я больше не вернусь. Забудь меня, не ищи больше встреч, живи своей жизнью. Живи полноценно, за нас двоих. Выйди замуж, роди детей — его голос срывался, хрипел.
А я рыдала. Я не была готова отпустить его. Я хотела бороться за нашу любовь. Кричала что у нас все получится, мы все преодолеем, просила не отталкивать меня…
Погруженная в горькие воспоминания, я не заметила как вошел Алекс. Он без слов приподнял меня, уселся в кресло и усадил к себе на колени. Обнимал, гладил по спине, волосам. Шептал слова утешения.
Я рыдала, уткнувшись ему в грудь. Плакала так долго, пока не иссякли слезы.
Глава 16
/Крис/
Разговор с Никой дался мне очень тяжело. Душа разрывалась на части. Мне было безумно больно и тяжело видеть ее слезы, слышать ее мольбы…Эмоционально я был словно вывернут наизнанку. Душу заполнило одиночество и тоска.
Вскоре приехали родители и забрали меня домой. Они наняли мне сиделку, которая будет при мне, до поездки в Израиль. И еще был здоровый такой мужик. Он отнес меня в ванну, когда я сказал родителям что хочу помыться.
Сиделкой оказалась женщина тридцати пяти лет, какой — то там врач высшей категории. У нее был большой опыт о уходу за парализованными людьми.
Пока она обмывала мое тело, непринужденно болтала, стараясь вывести меня на разговор. Но мне совсем не хотелось разговаривать. Я лишь изредка что — то отвечал ей.
Потом мать приходила
и спрашивала меня о Нике. Я сказал ей что отпустил девушку и попросил больше не заводить разговор об этом.Она сидела рядом со мной, кормила меня с ложечки и вспоминала мое детство. Слава богу, что могу жевать самостоятельно!
Ночью лежу без сна. Ощущение, что выспался на годы вперед. Мысли, хаотичным роем кружат в голове. Отчаянье, сожаление, презрение себе.
Если б только можно было бы время повернуть вспять…
Алекс/
Отвезя Нику в отель, остаюсь рядом. Боюсь что может с собой что — то сделать. Сейчас, когда она в таком состоянии, страшно оставлять ее. Вхожу периодически в ее комнату, проверяю, все ли в порядке. Спит.
Лицо заплаканное, вид изнеможденный.
На душе погано. Тяжело видеть ее в таком состоянии.
Ночью проснулся от звука шагов и скрипа открываемой двери. Вошел к ней в комнату и увидел ее сидящей в кресле на балконе. Плечи подрагивают от рыданий.
Беру на руки и усаживаю себе на колени. Укачиваю, пока она снова не засыпает.
Уношу ее в комнату, обнимаю и остаюсь с ней до утра.
Утром, после завтрака, возвращаемся домой.
Она почти не разговаривает, смотрит в пустоту.
Хочется встряхнуть ее хорошенько и прокричать, что она жива! И должна продолжать жизнь! Что бы не случилось.
В аэропорту, при приземлении, спрашиваю куда ее отвезти.
— В мою квартиру.
— Может лучше к родителям или сестре?
— Нет. Хочу побыть одна.
Отвожу ее домой.
— Обещай, что не наделаешь глупостей. Я буду звонить, через приеду. Хорошо.
Она безразлично смотрит на меня и кивает.
/Ника/
Три недели спустя
Оставаться в городе, где все напоминало о нашей с Крисом любви, я не смогла. Уволившись с работы, решила уехать подальше. Выбрала Красноярск.
Родители долго отговаривали меня, но я была непреклонна. Уволившись с работы, попрощавшись со всеми, я уехала.
Сняв квартиру, решила полностью сменить деятельность. Пройдя медосмотр, устроилась в пекарню. Работы было очень много, я была помощником пекаря.
В ежедневной суете, на тоску не было времени.
Но стоило лишь наступить ночи…
Спала я плохо. Похудела. Есть себя заставляла, но желания не ощущала.
До сих пор не верилось, что Крис больше не будет рядом.
Я переживала, как он там, есть ли результаты лечения…
Звонила его матери, но она отказалась разговаривать со мной, и посоветовала его забыть.
Алекс был в бешенстве, когда узнал что я уехала. Но потом отошел и сказал ждать его в гости.
Сегодня мы закончили пораньше. Выходя, увидела улыбающегося Алекса, держащего в руках цветы.
— Как ты здесь оказался? — спросила удивленно, принимая цветы и разрешая поцеловать себя в щеку.
— Соскучился. Решил посмотреть, как ты здесь устроилась.
— Нормально. Работаю в пекарне.
— И как? Нравится?
— Да. Работы много, нет времени предаваться отчаянью.
— Это хорошо. Я рад за тебя. Но ты выглядишь измученной. Ты вообще отдыхаешь?
— В воскресенье у меня выходной. Мне достаточно. Где ты остановился?
— Нигде еще. Думал пожить у одной прекрасной девушки- он улыбнулся.