Погашено кровью

— Это что? — спросил Гном.

— Похоже на больницу. Видишь, возле корпуса машины с красным крестом стоят. Аллейки, лавочки, цветочки, — предположил Монтер.

— На «скорой помощи» можно далеко уехать, — сказал Гном.

— Не пойдет, — коротко отрезал Хрящ. — Туда гляди. «Каблук» нам больше подойдет.

Возле одноэтажного домика с табличкой «Прачечная» стоял «Москвич».

Мини-фургончик выглядел очень соблазнительно.

— Я сяду за руль, а вы в будку полезайте. Авось пронесет.

Грабители перешли по мостику через овраг и попали на территорию городской больницы. Мешок с добычей забросили в салон, и туда же залезли Гном и Монтер. Хрящ, не теряя времени, сел за руль, выдернул провода из замка зажигания и соединил их напрямую. Машина завелась.

Пропажу заметили не сразу. «Каблучок» уже ехал по шоссе, и Хрящ считал, что дело сделано и проблемы позади. Его сообщники в это время тряслись в фургоне и пытались закрыть задние дверцы.

— Черт! — ворчал Монтер. — Они закрываются только снаружи. Здесь даже ручек нет. Нас остановят!

Гном вынул шнурок из ботинка и подал Монтеру.

— Пропусти его сквозь дырки в створках и завяжи. Главное, чтобы не хлопали.

Гном с тоской посмотрел на мешок с добычей. Лучше бы его не было.

Ничего хорошего он не ждал от груды денег. Ходишь, щиплешь кошельки по рынкам и точно знаешь, что получишь. Зря он пошел на это дело. Теперь жизни не будет.

Слишком большой кусок, чтобы его проглотить. Поперхнешься.

Гном не любил деньги. Он работал из любви к искусству. Таких осталось мало. Но Хрящ своего не упустит. Гном запомнил его глаза, когда они перегружали деньги в мешок. Заболел мужик. Зацепило его, и уже не спасешь. Да и Монтер — парень бесхребетный. Тот авторитетам в рот смотрит. Спрыгнуть бы сейчас и вернуться обратно в деревню к Нюрке под бочок. Нормально жили.

Но Гном не спрыгнул. Машина мчалась дальше, и уже стало ясно, что погони не будет.

— Видать, каждому — свое, — с тоской прошептал Гном.

***

Сквозь витринное стекло отчетливо проглядывала табличка, где черным по белому было написано, что перерыв закончится в восемнадцать часов.

Молодой человек дернул за сверкающую бронзой дверную ручку, но, как и следовало ожидать, дверь осталась на месте.

Стрелки циферблата показывали шестнадцать часов без одной минуты.

Он поднял голову и, словно в подтверждение, прочел неоновую вывеску: «Савой».

Ему ли не знать, где находится «Савой». В те времена, когда ресторан имел реальные цены и назывался «Берлином», они отмечали в нем очередные и внеочередные звания. Теперь здесь кутили люди другого сорта, но тем не менее он не успел забыть адрес и не мог перепутать дверь.

Молодой человек поправил галстук и постучал по полированному стеклу.

Шелковая занавеска слегка отодвинулась, и возникла холеная физиономия швейцара. Затем появилась рука, и щеколда сработала. Дверь приоткрылась, и в проеме сверкнула золотым шитьем ливрея, похожая на маршальский мундир.

— Привет, генерал. Мне нужен господин Шевцов.

— Как доложить? — холодно спросил швейцар.

— Доложи его величеству, что прибыл его холоп Трошин, сын Макара, с челобитной.

Бледное напудренное лицо лакея оставалось ледяным. Он отошел, уступая дорогу.

— Проходите налево. Через зал.

Ресторан, погруженный в полумрак, пустовал. Шелковые занавески приспущены, на белых скатертях искорками сверкал хрусталь. Непривычная тишина.

Вместо снующих между столиками официантов замерли в позе истуканов несколько человеко-быков с трафаретными физиономиями. Слабый звук столовых приборов доносился из дальнего угла. За крайним столиком у окна сидел мужчина и мирно поглощал блюда высококлассной кухни. Гость прошел к уставленному разнообразной снедью столу и остановился в двух шагах, разглядывая особо важную персону с вилкой и ножом в руках. На вид ему было чуть больше пятидесяти, благородная седина на висках, смуглое лицо, голубые глаза, полированные ногти, безупречный костюм, белоснежная сорочка, «Порода так и прет, — подумал молодой человек. — Такой и в бушлате марку держать сумеет».

Увидев подошедшего, элегантный господин прервал тщательное пережевывание и оценивающе осмотрел пришельца. Его синие глаза выражали любопытство ребенка, разглядывающего мартышку в зоопарке. Наивность и бесцеремонность немного смутили гостя, и он вновь поправил узел галстука.

— Вы Дмитрий Николаевич Шевцов? — спросил пришелец, словно в зале находились по меньшей мере два человека за разными столиками.

— А вы от Никанора Евдокимыча?

— Совершенно верно. Меня зовут Филипп Макарович Трошин. — Шевцов положил вилку и указал на свободный стул.

— Да-да, я вас себе таким и представлял. Крепкий, высокий, с мужественным лицом и даже с ямочкой на подбородке. А самый приятный сюрприз — ваше имя.

— Извините, не понял, — удивился Трошин, присаживаясь к столу.

— Ну да. Вас зовут Филипп. Это мой любимый персонаж. Я, видите ли, обожаю читать американские детективы. Ну не современную бойню, конечно, а классику. Чэндлера. Главный герой его романов — Филипп Марлоу. Он тоже частный детектив. Если вы не возражаете, я буду называть вас просто Фил.

— Как хотите. Я думаю, имя сыщика — не главное в работе, — Конечно.

Шевцов очень легко и непринужденно вел разговор, его белозубая улыбка, мягкий голос и открытый взгляд располагали к себе собеседника, и Трошин почувствовал, как тиски неуверенности ослабли.

— Вы знаете, — продолжал Шевцов, — я ведь очень далек от людей вашей профессии, и мне очень интересно поговорить с живым персонажем, а не с киношным. Черт! Ну да…

На секунду Шевцов задумался, потом кивнул, будто согласился с собственной мыслью, и, достав из кожаного портсигара коричневую сигарету, сменил тему.

— Вас, Фил, мне рекомендовал генерал Скворцов. Очень уважаемый мною человек. Он сказал, что я могу на вас положиться. Это так?

— Конечно, если вы верите рекомендациям.

— Да, таким рекомендациям я доверяю. У меня есть информация, что вы хотите открыть свое сыскное и охранное агентство, но бюрократические препоны вам не позволяют этого сделать. В вашей команде есть люди, которые так же, как и вы, незаслуженно остались на улице. Мне нравится ваша идея. Наша милиция, как бы это мягче выразиться, не всегда оказывается на высоте, к тому же ее работники в большинстве своем не очень грамотны, и не всегда им можно доверять.

Но это мое мнение. Я приветствую саму идею создания профессиональных сыскных агентств. Во всяком случае, будет лучше, если вы организуете такого рода структуру, а не криминальную группировку.

Впрочем, я, как всегда, ухожу от заданного курса в дебри. — Шевцов улыбнулся. — Трибунная болезнь. Болтология!

Но по сути скажу одно. Я готов помочь вам. Причем серьезно помочь. Вы получите лицензию, вас зарегистрируют должным образом, у вас будет свой офис в центре Москвы с умеренной арендной платой… Ну, скажем, на Сретенке. И еще. Вы получите право на ношение боевого оружия. Что скажете?