Погасшее солнце

— Знакомьтесь, — он сделал паузу и с идиотской улыбкой сказал: — Моя девушка, Марлин МакКиннон.

Комментарий к Глава 14.

С Пасхой, ребята)

========== Глава 15. ==========

Лили проснулась очень рано. Она проснулась с первыми лучами солнца и оглянулась, оглянулась в надежде, что что-то изменилось, но все было, как и прежде. Вещи лежали на своих местах, соседки были теми, что и вчера, а комната так и осталась комнатой.

А она надеялась, что все, что с ней случилось сон. Плохой кошмар, но оказалось, что вся ее жизнь и есть кошмар. Кошмар, который длиться вот уже несколько лет, начиная с шести.

Да, вроде все началось так давно, но она еще помнит. Помнит во всех красках, так, как будто все началось так недавно или же просто вчера.

Лили была бурным ребёнком. Вечно куда-то бежала, попадала во всякие истории, и всегда улыбалась. Всегда. Она была доброй и очень любила помогать. Она плакала из-за любой мелочи, и всегда всех жалела. Но вот, только ее не любили. Все началось с шести лет. Тогда ее мать Кларина, впервые подняла руку на свою дочь. И все понеслось. Каждый день, если она не слушалась, ее била ее же мать. Лили не понимала, не принимала и не хотела свыкаться с такой несправедливостью. Она перестала слушать, уважать и выполнять. Но все только ухудшалось, а особенно, когда они узнали, что она волшебница.

Лили не хотела вспоминать, что было дальше. И так слишком много. Ах, да. Сегодня Двадцать пятое, но самое обидное было то, что она чувствовала себя виновной в их смерти. Себя и никого больше.

Лили встала, оделась по-маггловски и пошла к кабинету декана. Сегодня, она вернется назад. Назад в прошлое. Назад, к семье.

— Доброе утро, профессор, — поздоровалась Лили и вытащила мешочек с летучим порохом. Еще вчера она отпросилась с занятий и заранее приготовилась к поездке. — Лондон.

Перед ее глазами все поплыло. Она прикрыла веки, а когда открыла, то поняла. Она уже на месте. Сегодня ровно год, как их не стало. Не стало этих жалких тиранов, что испортили ее характер, заставили ее посмотреть на жизнь по-другому, и навсегда оставили отпечаток в ее душе. А ведь это влияет на человека, немногие держатся до последнего, кто-то ломается, ломается сразу, как только попали на это дорожку. Да, это все понятно, но только одно останется для Лили загадкой, почему она?

Лили вышла на улицу, и зашагал к железной дороге. Она жила на севере Лондона. В уютном местечке, которое находилось далеко от городской суеты. Можно считать, что она выросла в деревне. Вместе с сельскими ребятами и ребятами по соседству, она дружила, общалась и ходила гулять. Лили пересекла железную дорогу, прошла мимо станции, а затем, повернув на север, пошла по полям. По полям, которые всегда были для нее домом. Здесь она жила, дышала и радовалась.

Лили провела рукой по цветам, ветер здесь был сильный, приходилось жмурить глаза. Он как будто встречал ее, ждал, и он был единственным, кто действительно рад ей. Лили подумала о сестре. Интересно, как она ее встретит? Опять накричит и обвинит ее в смерти родителях? А как ее бабушка? Что с ней?

Лили выбросила эти мысли из головы. Слишком много. Чересчур.

Вот она дошла. Она смотрит на свой дом издалека, как будто это все воспоминание, очень яркое воспоминание, и еще чуть-чуть и оно растворится, растворится в не справедливой реальность, в этой чертовой жизни. Она огляделась, все как всегда, ничего не изменилось с того дня, когда она узнала про смерть родителей. Ничего.

— Петуния, — тихо произнесла Лили, когда зашла вовнутрь и наткнулась прямо на сестричку.

Петуния окинула взглядом Лили. Младшая Эванс взглянула в ее глаза и поняла, что все не забыто, она еще помнит, как и Лили.

— Уродка вернулась, — пропела она. — Только тебе здесь никто не рад.

Больше не сказав и слова, она развернулась и зашагала прочь. Оставив Лили наедине со своими тараканами в голове.

— Бабушка, — позвала Лили, но ее встретила пустота. Лили запаниковала. — Бабушка!

Она забежала на кухню, но никого не было. Гостиная и тоже пусто. Сердце участило удар. Лили поднялась в комнату Петунии и неуверенно постучалась.

— Где она?

— А ты разве не получала письма? — лениво спросила Петуния.

— У нас совы, а не маггловская почта, — прошипела Лили.

— Вот же черт, а я забыла, — Петуния поднялась с кровати, и, открыв первый ящик, протянула ей бумажку.

Уважаемая Петуния Клариса Эванс.

Спешим Вам сообщить, что два дня назад Розета Эванс (Ваша бабушка) скончалась от сердечного приступа 15 октября в девять часов до полудня.

Просим Вас незамедлительно явится в главное здание Больницы и оформить некоторые договоренности, возникшие со смертью Вашей родственницы.

С Уважением, Главный врач городской больницы №3

Слезы покатились по щекам, они падали на бумажку, оставляя мокрые следы. Она осталась одна, одна в этом гребаном мире. Лили смяла бумажку и кинула ее на пол. Вытерев слезы рукавом, она выбежала на улицу и стала бегать мимо знакомых мест. Она не оглядывалась по сторонам, не смотрела никуда. Просто бежала…

А потом яркий ослепительный свет и чья-то железная хватка, которая словно вернула ей чувства, вернула мысли. Лили зажмурилась, а потом услышала чей-то стальной голос.

— Стой, чокнутая.

Ее кто-то схватил за рукав и оттащил назад.

— Ты что, совсем слепая? Не смотришь куда бежишь? Тебя чуть машина не сбила, идиотка!

Лили посмотрела на свою спасительницу. Девушка, похоже, ровесница, с черными густыми прядями и коричневыми глазами.

— Я…я…спасибо.

— Не за что, — девушка только сейчас посмотрела на Лили и, увидев ее заплаканное лицо, спросила. — С родителями поссорилась?

— У меня их нет.

Девушка залилась смехом. Добрым и живым смехом. Ее лицо исказилось в такой улыбке, что Эванс невольно почувствовала тепло.

— Почему ты смеешься? — Лили почувствовала обиду и как маленький ребенок, она поджала губы.

— Нашла из-за чего плакать. Я даже рада за людей, которые умерли. Они попали в лучший мир, чем этот, — девушка вновь оглядела Лили с ног до головы. — Жить есть где?

— Да, — Лили неуютно передернула плечом и подумала, что не стоит подробно рассказывать этой странной девчонки про ее жизнь.

— Ты здешняя? — Она откинула черную прядь волос и присела на тратуар.

— Да.

— Ты всегда отвечаешь: «да»? — скептически поинтересовалась ее спасительница, хмурясь.

— Да.

— Ты странная.

— Да, — Лили отвернулась и посмотрела на ночное небо, усеянное звездами.

Девушка улыбнулась.

— Хорошо, что ты говоришь правду, это такое редкое качество, — она опять лучезарно улыбнулась. — Как тебя зовут?

— Лили, — теперь наступила ее очередь рассматривать собеседницу. — А тебя?