Погасшие следы

— Вы поднимались по ступенькам? — перебил Марата Даниил. — Вспомни, это очень важно. Сколько их было?

— Даниил! — голос Латунина прозвучал неожиданно. Откуда он взялся здесь? — Даниил, телефон!

— Какой телефон? — не понял Данька.

— Данила, просыпайся! — фигура Латунина появилась на границе тумана, но какая-то призрачная и размытая.

Данька понял, что Петрович сейчас настойчиво будит его. Сон может прерваться на ровном месте, и тогда он точно не добьется от Марата никаких подробностей. Марат что-то говорил Даниилу, но звук его голоса перебивали настойчивы крики Латунина.

— Даниил! Телефон!

— Твою такую дивизию, Петрович! — с чувством выругался Данька, открывая глаза. — Как говорится, на самом интересном месте…

Глава 15 Санька

Мария Васильевна спотыкалась практически на каждой кочке, и Санька в очередной раз корила себя, что дала уговорить идти до деревни пешком. Вполне спокойно доехали бы на машине, но бабуля категорически отказалась.

— Пешком, Санечка! Только пешком! — настойчиво повторяла старая ведьма в ответ на все уговоры внучки. В такие моменты спорить с ней было решительно невозможно. Если уж бабушка вбила себе что-то в голову, то это было всерьез и надолго.

Мезенцева вообще громогласно заявила, что «в таком возрасте надо пешком гулять поменьше, да и то не сильно далеко от дома», за что едва не схлопотала по мягкому месту. Ольга, хотя и считалась молодой ведьмой, в этой ситуации сориентировалась гораздо быстрее и аккуратно отодвинулась от сотрудницы Отдела 15К подальше. Затем посмотрела на Марию Васильевну и шепотом сообщила Женьке, что ей сказочно повезло. Судя по всему, старой ведьме действительно плохо, а иначе бы товарищ старший лейтенант уже летела в сторону МКАД с первой космической скоростью. Или, может быть, даже со второй… Мезенцева по своему обыкновению открыла рот для ответной реплики, но потом, видимо, что-то вспомнила и тихо извинилась.

Впрочем, Марии Васильевне действительно в этот момент было плевать на любые извинения. Она сухо осведомилась, есть ли ещё срочные вопросы, и категорически предложила перенести общение на завтрашний день. Поездка к оборотням все-таки не прошла для неё зря, так что Мезенцева и Ольга всё поняли правильно. Переглянулись, посмотрели на Саньку, а затем тихо попрощались и вышли.

— Интересно, эта пигалица в Москву поедет или в городе ночевать останется, — прохрипела Мария Васильевна, тяжело оперевшись на стол и залпом осушив пол-литровую бутылку минералки. — Вдруг понадобится завтра, а у меня даже номер телефона её не записан.

— Не маленькая, сама разберется, — пожала плечами Санька. — В конце концов, зайдёт в любую гостиницу, помахает корочками, тут ей и место для ночевки найдется.

Затем улыбнулась каким-то своим мыслям и добавила.

— На коврике. Возле туалета.

— Что ты к ней прицепилась? — прикрыв веки, проворчала бабуля. — Нормальная девка. Даром, что в судных дьяках служит. Не подлая, главное. Остальное уже мелочи. Подай руку, домой надо идти.

Вот тут собственно коса на камень-то и нашла. Санька минут пятнадцать с жаром убеждала бабулю воспользоваться автомобилем, но та уперлась, что ей непременно надо идти домой пешком и не хотела слышать никаких аргументов. Санька даже Даниилу угрожала позвонить, но всё было без толку. Через лес и всё тут. Видимо в спотыкании через шаг была какая-то особенная прелесть, которую девушка пока просто не осознала. Но не бросать же её теперь? Так что придётся спотыкаться вместе с ней. Лишь бы ей только хуже не стало!

— Интересно, зачем Даниил всё-таки попёрся в это Пушкино? — прохрипела бабуля, вцепившись в локоть Александры. — Что это за пацан такой, из-за которого весь сыр-бор? Он тебе ничего не говорил?

— Да нет, — пожала плечами девушка. — Мы в последнее время не созванивались.

— А это плохо, — в ответ на слова внучки укоризненно проворчала бабуля. — Вы должны ближе быть рядом, всегда держаться друг за дружку. Меня не станет, кто ещё вам на помощь придет? Вы с братом самые родные друг другу люди, поэтому надо не стесняться тратить время на общение. В конце концов, не на разных планетах живёте.

— Так он мне всё и рассказал, –фыркнула Санька. — Он даже про девушку свою рассказывать не хочет, как будто боится, что я её съем.

— Потому что, Санечка, ты язвой выросла, — ответила бабушка. — Огромной такой язвой! Не можешь просто порадоваться за человека, тепло и заботу проявить. Вечно ты со своими шутками и прибаутками. А это чувства, субстанция хрупкая. Их беречь надо. Даже от сестры, если она не умеет быть тактичной.

— Ну знаешь ли, — возмутилась Санька, чуть было не выпустив из рук локоть бабули. — Тебя послушать, так я чудовище какое-то, с которым и поговорить нормально нельзя. Если Даньке что-то не нравится, то мог бы мне напрямую сказать, а не тебе сразу жаловаться.

— Так он и не жаловался, — вздохнула бабушка. — Со мной он своими делами делится не чаще, чем с тобой. Но я-то давно на земле живу. И так вижу, что происходит. Скрытный он у нас. Никогда лишний раз не раскроется. Как ни спросишь, всегда одинаково отвечает. Всё хорошо, всё прекрасно. В лучшем случае отшучиваться начинает. Нее, если к стенке припереть, то рассказывает, конечно, но не пытать же его каждый раз в самом деле.

После этих слов бабуля остановилась и внимательно огляделась по сторонам. За разговорами они уже успели пройти заселенную часть города, обогнуть КПП завода и углубиться в лесную часть Лосиного острова.

— Нормально, — пробормотала старая ведьма каким-то своим мыслям, а затем освободилась от поддержки Александры. — Даже очень хорошо.

Санька с удивлением огляделась по сторонам, но не нашла вокруг ничего необычного. Лес как лес. На её взгляд, совсем не отличается от леса за пятьдесят метров до этого места. Или даже за сто. А вот бабулю здесь явно что-то заинтересовало.

— Здесь меня подожди, –строгим голосом велела Мария Васильевна внучке. — Я скоро.

— Где здесь? — возмутилась Санька. — Вокруг лес. Ни скамейки, ни кафешки. Только узенькая тропинка и деревья вокруг. А если меня волки съедят? Или лоси затопчут?

— Тебя? — с сомнением протянула ведьма, а затем то ли закашлялась, то ли рассмеялась. — Тебя не будут!

И со стоном шагнула с тропинки прямо в чащу.

— Не, ну нормально? — сама у себя спросила Санька, наблюдая, как бабуля скрывается за кустами. — И это мне еще говорят о язвительности. Как воспитывали, так и выросла!

Девушка поёжилась от вечерней прохлады и подумала, что пора уже, наверное, доставать из шкафа пуховичок. Летнее тепло потихоньку отправляется в отпуск, уступая место дождям и сырости. А потом ещё и снега навалит.

Санька с усмешкой вспомнила, как прошлой зимой, обернувшись кошкой, спрыгнула с козырька подъезда и провалилась в сугроб по самое «не балуйся». Казалось бы, ничего страшного, но выбираться из снежного плена пришлось минут пятнадцать, периодически прикидывая, не обернуться ли обратно в человеческий облик. Тогда Саньку остановило только отсутствие одежды и шумная компания студентов неподалеку, а являться голышом перед кучей незнакомцев отчаянно не хотелось. Правда, ей все равно показалось, что в конце концов молодежь перестала трепаться о своих делах и с изумлением наблюдала за бесплатным концертом с бешеным мяуканьем, с которым кошка разносит в клочья снежную кучу.