Погасшие следы

— Считай, что Даня тебе жизнь подарил. С этим ножом у тебя есть шанс выстоять. Нам надо не пропустить их в подвал.

— Легко сказать, но трудно сделать, — грустно усмехнулся Петрович.

— А вот ты возьми и сделай! — жестко ответила ему ведьма. — Все равно другого варианта не видно.

Петрович вышел на улицу и непроизвольно поежился, то ли от ветра, то ли от нервного напряжения. Скорей всего от второго. Все-таки, сложно смотреть в глаза своей будущей смерти. На краю поляны стояли две женщины и шесть мужчин.

— Я не знаю, кто ты, — крикнула одна из женщин. — Но если ты уйдешь прямо сейчас, то останешься жить. Это не твое дело.

Петрович только усмехнулся и внимательно осмотрел площадку перед входом. Бетонная крошка порадовала, поскользнуться в самый неподходящий момент не хотелось. Хотя, с другой стороны, он бы не отказался от арматуры или хотя бы обломка кирпича. Нож, конечно, штука хорошая, но при таком численном соотношении пригодится любое оружие.

— Эта ночь предначертана богами, — нараспев прокричала вторая женщина. — Сегодня все получат то, что желают и заслужили. Бесполезно противиться воле богов.

Латунин посмотрел на часы и удивился, что этот длинный день никак не закончится. Казалось бы, он вышел из уютного офиса еще в прошлой жизни, а сейчас оказывается, что до полуночи осталось чуть меньше часа.

— Мария! — крикнула та же ведьма, что обещала спалить дом Марии Васильевны. — Ты пришла посмотреть на торжество моей дочери? Так не прячься, давай лучше займем места в партере для просмотра.

— Никакого просмотра не будет, — крикнула в ответ Мария Васильевна. — Твоя дочь спит, и мой внук не даст ей проснуться. По крайней мере, до тех пор, пока здесь не появятся судные дьяки.

— Судные дьяки далеко, — выкрикнула Алевтина. — Так что не стоит на них рассчитывать.

— Александр, выпей! — ткнула в бок Петровича старая ведьма. — Не уверена, что спасет наши шкуры, но, по крайней мере, позволит потрепыхаться подольше.

— Интересно, а голова от таких допингов болеть будет? — усмехнулся Латунин. — Жаль у меня таких на службе не было.

Он без сомнений залпом выпил жидкость из не большого пузырька, а затем крякнул от огненного шара, прокатившегося по пищеводу.

— Мария! — раздался очередной крик. — Выходи, и тогда я обещаю не убивать твоего внука.

— Да пошла ты! — Петрович с удивлением понял, что старая ведьма выкрикнула порцию ругательств не просто с удовольствием, а с каким-то задором, что ли. — Ритуала не будет, хоть ты лопни.

Алевтина ничего не ответила. Она просто взмахнула рукой и по периметру поляны зажглись невидимые раньше факелы. А затем Латунин услышал леденящий жилы вой и увидел, как мужчины оборачиваются в огромных волков. Пару мгновений оборотни переглядывались, как будто определяясь с планом атаки, а затем синхронно бросились в сторону здания.

Началось!

Начало драки выдалось в пользу Марии Васильевны. Несколько брошенных ей то ли веток, то ли колючек, усиленных заклятьем, достигли своей цели, и три волкодлака покатились по траве с предсмертными поскуливаниями.

Однако, тут же в дело вступили ведьмы, и Марии Васильевне пришлось переключиться на них. Латунин отмахивался от наседавших на него оборотней, но не подпускал их ко входу в подвал. Волкодлаки явно чувствовали, что клинок в руках Петровича представляет для них угрозу, поэтому старались держаться от него на почтительном расстоянии, и пока что это было единственным объяснением, почему до сих пор Латунин продолжает дышать. Тем более, даже вдохи давались ему с каждой секундой все труднее. Усталость медленно одерживала вверх, и этот враг был гораздо опаснее тварей с острыми зубами.

Напрягая последние силы, Петрович все-таки сумел найти брешь в обороне одного из оборотней. Точный выпад заставил одного из оборотней заскулить, и отпрыгнуть назад, держась за окровавленную морду. Сидящая на ступеньках Мария Васильевна отметила его успех громким криком.

Голову Латунина сжало невидимыми тисками, в висках застучали молоточки, а в глазах потемнело. Руки налились свинцом, и он понял, что жить ему осталось буквально несколько секунд. Ровно до того момента, пока до него не доберется какой-нибудь оборотень.

— Вот чертовки, — как будто бы сквозь вату услышал Петрович голос Марии Васильевны. — Я вам не позволю его трогать.

В этот же момент Латунина окатила волна холодного воздуха, которая смывала практически всю тяжесть и боль в голове.

— Держись, Александр, — с задором в голосе выкрикнула Мария Васильевна. — Им до меня ещё далеко.

Петрович сделал несколько выпадов клинком, продолжая держать оборотней на расстоянии. Ему казалось, что эта драка никогда не закончится.

От усталости Петрович пропустил момент, когда все изменилось. Он только увидел что-то чёрное, ударившее в спину одного из оборотней, а затем понял, что давление на голову исчезло. Бросив быстрый взгляд, он обнаружил, что ведьмы уже лежат в траве бесформенными кулями, а на загривке одного из противников сидит огромная черная кошка, непрестанно полосующая его шею и спину острыми когтями.

— Санечка, — выдохнула за спиной Латунина Мария Васильевна, — девочка моя…успела… вовремя…

С появлением Александры все закончилось очень быстро. Лишенные поддержки ведьм и не ожидавшие удара в спину, оборотни просто не успели сообразить, что надо делать. Черная кошка спрыгнула с тела, пронзенного клинком Латунина волкодлака, и потянулась всем телом. Затем мяукнула и потянулась снова, а Петровичу оставалось только с изумлением наблюдать, как кошачье тело на глазах уменьшается в размерах.

— Ну вот, наверное, и всё, — негромко произнесла Мария Васильевна. — Ночь огня пройдет без ритуала. Осталось дождаться, пока проснется Даниил и отвести детей к их родителям. Всё остальное уже не так уж и важно.

— Почему? — прохрипел Петрович, платком перетягивая глубокий порез на предплечье. Ссадин и царапин хватало по всему телу, но на все повреждения попросту не хватило бы ткани. Надо еще придумать, что врачам скорой или травмпункта говорить. У докторов свои инструкции, вызовут полицию и тогда мечты о мягком диване придется отложить еще на несколько часов. — Разве не важно выяснить того, кто придумал всю эту карусель? Кто такая вообще эта Алевтина, если о ней не слышали ни вы, ни старшая у ведьм города… Эта, как её, Тамара Петровна.

— Не старшая, а глава ковена, — поправила Латунина Мария Васильевна. — Мне простительно не слышать, я в глухом лесу живу. А с Тамарки и без нас найдется кому спросить. Не зря же в городе эта пигалица из судных дьяков объявилась. Кстати, где она? Мы тут можно сказать мир спасаем, а Отдел, как обычно, в стороне. Неправильно это, несправедливо.

— Мария, — разнесся над поляной чей-то громкий крик. — Разбуди внука и уходи!

На краю поляны возле огромной березы стояла Тамара Петровна. В джинсах, короткой кожаной куртке и с факелом в руке ведьма смотрелась непривычно, но назвать ее просто теткой язык бы не повернулся. От женщины веяло даже не силой, а мощью.