Погоня за химерой

– У нас нет отпусков и выходных, мэм, - покачал головой Чимбик, удивлённый вопросом.
– Учебные фильмы нам показывали в процессе подготовки, а за пределы части нас не выпускают. Алкоголь нам запрещён, плавательные бассейны были в тренировочном центре - там мы отрабатывали форсирование водных преград, а также базовые навыки действий под водой; покидание аварийного транспорта и спасение утопающих, - а насчет подружек...
– он пожал плечами.
– Мэм, вы с сестрой - первые женщины, с которыми мы общаемся, мэм. Нам не положено общаться со штатскими, мэм, это запрещено.

Эта своеобразная игра определённо приносила пользу в виде новой информации о Лорэй. К примеру, Чимбик с некоторым удивлением услышал, что Эйнджела умеет ругаться на хаттском. Он не совсем понял, что из сказанного оказало такой эффект, но выражение ленивого любопытства исчезло с лица эмпатки. Теперь на её лице клон читал с трудом сдерживаемое потрясение.

– Что же это за служба такая?

Вопрос прозвучал тихо и безадресно, будто Лорэй говорила сама с собой.

– Обычная, мэм, - опять пожал плечами клон.
– Моя очередь. Откуда вы с вашей сестрой так хорошо знаете про криминальные структуры, мэм?

Ответила Эйнджела коротко и несколько отстранённо, будто всё ещё переваривала сказанное Чимбиком.

– Много сталкивались по работе.

Сержант ненадолго задумался, сопоставляя ответ эмпатки со своими наблюдениями и теми оговорками, что допускали сёстры - например, их краткий рассказ о 'защите' бандитов, - и уточнил:

– Это та 'защита', о которой говорили те придурки, что ввалились к нам в номер? Это что, всегда так?

Перед тем, как ответить, эмпатка одним жадным глотком допила свой напиток и, уже не так грациозно, поднялась с дивана и подошла к бару, чтобы смешать новую партию пойла.

– Всегда по-разному, но примерно так. Наёмники, преступники и прочий сброд - самые частые клиенты в дешёвых районах и на нижних уровнях крупных городов. На средних их тоже хватает, только выглядят они чуть респектабельней и иногда зовутся иначе - предпринимателями, представителями служб безопасности, консультантами по проблемным вопросам...

Лица Лорэй клон в этот момент не видел, но голос её был... смирившимся. Так рассказывают о неизбежных неприятностях вроде стоящей на улице удушающей жары.

Теперь настала очередь клона замолчать, анализируя полученную информацию. По всему получалось, что Лорэй, несмотря на свой характер, красоту и умение манипулировать мужчинами, не понаслышке знали об угрозах, насилии и не самой привлекательной стороне гражданской жизни. Чимбик по-новому посмотрел на Эйнджелу, на её поведение с резкими переменами настроения, вспомнил, как вели себя сёстры при захвате, как молча сносили побои, а затем задал себе вопрос: а не стало ли их умение располагать к себе и втираться в доверие способом самозащиты от агрессивного окружения? Нет, на профессионалов вроде клон-солдат или тех же мандалорцев такое вот прямолинейное обольщение не подействует (тут сержант вспомнил Блайза и слегка подкорректировал своё мнение), но против примитивов вроде тех же уличных бандитов должно работать вполне эффективно. Да и не только на них - достаточно вспомнить поведение того же мистера Атакующее Копьё, а ведь парень явно не шебсеголовый с нижних уровней.

Пока клон предавался раздумьям, стюард принёс заказ, сервировал стол и, получив от эмпатки монету, - той пришлось растормошить Чимбика и выудить у него пару кредитов, - удалился. Сержант же, бросив бумажник на диван, скользнул безразличным взглядом по накрытым серебристыми термоизолирующими колпаками тарелкам и блюдам, впервые за свою короткую жизнь не заинтересовавшись едой, а затем перевёл взгляд на Эйнджелу и спросил:

– Это только у сепов, или в Республике тоже так, мэм?

– Это везде, - коротко ответила она.

Чимбик недоверчиво уставился на эмпатку. В Республике - криминал? На занятиях этого не говорили, так как клонам этого и не нужно было знать, а единственным источником информации были пересказы Блайза прочитанных им детективов, что вызывало сомнения в достоверности. Тем не менее, живое подтверждение стояло напротив, смешивая себе очередную порцию алкоголя.

– Мэм, а почему Вы не обратитесь в полицию?

Это разумное предложение почему-то вызвало сдавленный смешок и кривую ухмылку на лице Лорэй. Она уселась на диван с вновь наполненным бокалом и закинула ногу на ногу.

– По многим причинам. Первая - копам часто приплачивают, чтобы они покрывали подобные делишки, так что нет уверенности, что не нарвёшься на того, кто тебя и сдаст. Вторая - кому есть дело до нас? Побили? Значит, сама нарвалась, пошла вон, без тебя работы хватает. А если вдруг и повезёт нарваться на идейного копа, то нужно будет давать показания, а за это тебя грохнут друзья тех, на кого ты решишь настучать.

Клон потрясённо замолчал, переваривая услышанное. Слова эмпатки с трудом укладывались в его голове, неуклюже ворочаясь, словно тяжёлая самоходка в болоте, и отказываясь занимать отведённое им место. Это что же получается - всё, о чём читал его брат, правда? Вся эта нелепица с коррумпированными полицейскими, чиновниками, сенаторами, с царством криминала на нижних уровнях - это везде, не только у сепаратистов? А куда тогда смотрят джедаи? Почему допускают это? Это же их задача - бороться со злом, почему же они проходят мимо, не замечая того, что творится у них под самым носом? Может, из-за войны у них просто нет времени? Да, наверное, скорее всего... Но... Мог ли начаться такой разгул беспредела всего за три месяца? Да и книги, что читал Блайз, написаны гораздо раньше, многие - вообще до рождения первой партии клонов. Это что же получается - всё это поодо началось ещё до развала Республики? Да что же тогда там творится?

– Ваш вопрос, - наконец проскрипел он, чтобы хоть немного отвлечься от гнетущих его мыслей.

– Что, не картинка с агитки получилась?
– с насмешливым сочувствием в голосе спросила Эйнджела, но в её глазах клон веселья не заметил. Рука с бокалом неловко поднялась в издевательском тосте 'за непогрешимую Республику', остро пахнущая алкоголем жидкость плеснула на диван, распространяя по комнате спиртовую вонь.

– Ты говорил, что вам одиннадцать лет и вы растёте быстрее обычных людей. Расскажи, на что похоже такое детство? Как это происходит?

Чимбик подпёр кулаком подбородок, неосознанно скопировав позу известной скульптуры с мыслителем и, тщательно взвешивая каждое слово, начал:

– Ну, нас готовили быть солдатами, мэм. С двух лет нас начали обучать базовым навыкам, с трёх мы перешли к обучению с боевым оружием, мэм, а с четырёх - к подготовке в условиях, максимально приближенных к боевым.

За этой невинной формулировкой скрывались боль и ужас: напичканный ловушками Дом-Убийца; дроиды, стреляющие боевыми зарядами; канавы, наполненные гниющими внутренностями животных, в которых разведчики укрывались; неизбежные потери, когда кто-то из них ошибался и вскакивал под выстрел, или нарушал последовательность действий при работе с взрывчатыми веществами, и всё это - под бдительным, недремлющим оком инструкторов и каминоанцев из контрольной группы, безжалостно отсеивающих несоответствующих жёстким стандартам - Великой Армии Республики не нужны неумехи, дураки или истерики.

– А три месяца назад подготовка закончилась, и мы вступили в войну, мэм, - закончил свой рассказ Чимбик и сам удивился тому, какой короткой на самом деле оказалась его жизнь.

– И вам это нравилось? То, как и чему вас учат?

– Мэм?
– сержант вскинул голову.
– Нравилось?

Вопрос действительно выбил его из колеи. Нравилось... Чтобы это понять, нужно иметь, с чем сравнивать, а ни он, ни его братья другой жизни просто не знали. С самого первого дня и до упора их готовили к этой войне, обучая, снаряжая и мотивируя так, что ни у кого из будущих солдат Республики ни разу не возникало мысли о том, что что-то идёт не так, что-то не правильно. Чимбик открыл было рот, чтобы сказать всё это, затем закрыл, поняв, что не может внятно сформулировать свои мысли, и кое-как выдавил: