Пограничная река. (Тетралогия)

— Кто такие?!

— Олег!

— Какой Олег?!

— Вещий!!! Блин!!!

— Олег?!! Ты, что ли?!

— Ну, я! Паук, это ты?!

— Он самый! Твою мать!!! Ну что ж ты там стоишь?!!

— Жду, когда вы арбалеты опустите!

— Да иди скорее!!! Надо же, Олег!!!

— Не бойтесь, я здесь не один… мягко говоря.

Паук, оправдывая своё прозвище, ловко спустился с сосны, кинулся навстречу товарищу, но замер, потрясённо уставившись на приближающихся клотов.

— Не бойся, это сородичи нашего Удура. Попросили взять их с собой, вот я и взял. Нам такие ребята не помешают.

— Не помешают, — согласился Паук. — О! И твоя скво [3] здесь! Привет, Анька! Олег, где ты её нашёл?

— Ты там точно не бывал. Я за ней полмира обегал.

— Неплохой квест… А мы тебя почти похоронили, уже не вспоминали.

— Не удивлён… А женщина приходила? Она должна была передать от меня привет.

3

Скво — «жена» в наречиях ряда племён Северной Америки.

— Нет, никто ничего не передавал.

Олег нахмурился:

— Значит, не дошла или не захотела идти…

— Ты о чём?

— Неважно… Паук, мне на остров надо побыстрее попасть, сам понимаешь.

— А всё! Считай, нет больше нашего острова!

— Как нет?! — опешил Олег.

— А просто: остров стоит, но людей там почти нет. Осталось человек тридцать при кузнице, да и то ненадолго.

— Не понял… Это что за новости?!

— Да долго рассказывать. В общем, после того, как ты ушёл, вода поднималась всё выше и выше, нас тогда здорово подтопило. Когда лёд сошёл полностью, Добрыня собрал весь народ, что-то вроде Думы устроили. И коллективный ум решил свалить с острова подальше, во избежание повторения такой ситуёвины. В общем, перебрались мы на правый берег и строим теперь новый посёлок.

— Нормально… — Олег покачал головой. — А более опасное место найти не смогли?

Паук, оценив иронию, ухмыльнулся:

— Ничего, нам не привыкать к таким уровням сложности. На левом тоже ничего хорошего: в последнее время то и дело появляются мелкие группы хайтов. Пока с ними справляются, но это первый звоночек, что-то вроде разведки. Я так думаю…

— Ладно, где строят новый посёлок?

— Да отсюда пара часов ходьбы. Железный рудник знаешь?

— Это ты меня спрашиваешь? — усмехнулся Олег.

— Ну да… совсем зарапортовался, — Паук хохотнул. — В общем, за горкой там речка бежит, вот на ней и строятся, в километре от Фреоны.

— Ясно. Ладно, потопали мы тогда.

— Да подожди ты! Хоть расскажи что-нибудь! Только пришёл и сразу убегаешь!

— Паук, перебьёшься. Мы чуть ли не месяц бродили в таких местах, о которых и за неделю не расскажешь. Нет, в посёлок, и как можно быстрее.

— Так погоди! Надо охрану вам организовать, на главную делянку сообщить.

— Не суетись, без охраны обойдёмся.

— Так ваксы…

— И как ты думаешь, рискнут они нас тронуть? — Олег кивнул в сторону клотов.

Посмотрев на шеренгу мохнатых великанов, Паук кивнул:

— Отупел я на этом лесоповале. Ну, раз такие дела — счастливого пути.

* * *

Новый посёлок назвать «посёлком» не поворачивался язык: полный хаос новостройки. Место выбрано неплохое: район впадения в Хрустальную реку Мраморного ручья. Названия этим водотокам ещё в прошлом году дал Олег, когда проводил геологическое исследование местности. Фантазию при этом не активировал: попросту использовал названия пород и минералов, встреченных по берегам. Он ещё тогда нахваливал Добрыне это местечко, но так, абстрактно, не думая, что тот решится на переселение.

А он решился.

С точки зрения обороны место очень хорошее. С одной стороны прикрыто рекой: перед впадением в Фреону она замедляла течение, расширялась до полусотни метров. С другой стороны неплохую защиту предоставлял ручей, проточивший неглубокое ущелье с крутыми склонами. Самое приятное, что защита была и с третьей стороны — землю разрывала скальная стена высотой с пятиэтажный дом; она тянулась перпендикулярно ручью и параллельно реке. Достаточно поставить наверху метательные машины и поработать на внешнем склоне, ликвидировав все лазейки, и получится несокрушимое укрепление, надёжно защищающее будущий посёлок с севера. Так что полностью открытой оставалась лишь восточная сторона, здесь придётся ограничиться искусственными сооружениями.

Сейчас в этом полузамкнутом квадрате расположилось около двух сотен шалашей и временных хижин — это напоминало прошлое лето, когда на острове только начиналось строительство. Сотни людей занимались самыми разнообразными делами: тесали камни, распускали брёвна, пахали землю на прилегающей всхолмлённой степи, возводили дома. Всё это Олег рассмотрел мельком — на тщательный осмотр не хватило времени. При виде блудных сынов и дочери в компании клотов Добрыня сперва потерял дар речи, затем потащил парня к себе в хижину, остальных отправив в столовую. Робкий намёк Олега на то, что он тоже голоден, отклика в его сердце не нашёл. Правда, Аня пообещала не забыть супруга и принести ему порцию.

Добрыня, усевшись за стол напротив Олега, с минутку молча изучал его лицо. Не выдержав, парень усмехнулся:

— Что уставился, будто влюбился?

— Соскучился больно, — не обиделся вождь. — Ох, и похудел ты! Кожа лицо до костей обтянула. Да и глаза злее прежнего стали.

— Было с чего, — буркнул Олег.

— Не сомневаюсь. Ну, рассказывай.

Парень вздохнул и около получаса вкратце повествовал о своих похождениях. Под конец в дверь постучали, появилась Аня с дымящейся глиняной миской. Поставив её на стол, она с невинным видом присела неподалёку, явно не собираясь уходить.

— Тебе кто разрешал лавку занимать? — тут же поинтересовался Добрыня.

— Вот ещё! Неужто за каждый шаг надо разрешение спрашивать?

— Нечего уши греть! Тут важные разговоры!

— А я вам не мешаю и не подслушиваю. Подслушивают — это когда тайно, а я это делаю явно. Мне всё равно идти некуда. Раз у жены нет дома, то придётся держаться возле мужа. Так что выгонять меня бесполезно и неправильно.

— Да пускай сидит, — вздохнул Олег. — Великих тайн от нас всё равно не услышишь, да и не болтливая она.

— Кому что скажешь, на осине повешу, [4] как предательницу! — пригрозил Добрыня, поднабравшийся за зиму от отца Николая религиозных познаний. — И вообще, могла бы дядю своего проведать.

— Так он сейчас с рыбаками, — вздохнула Аня, — Где-то на Фреоне. В столовой сказали, что только вечером вернётся, со свежим уловом.

— Ладно, сиди уж. Но только тихо, чтоб ни звука не было.

Добрыня повернулся к парню:

— Ну, и что дальше?

4

Иуда, апостол, предавший Христа, повесился на осине. Непонятно, как он смог найти это северное дерево в окрестностях Иерусалима, но таково предание.