Пограничник

— Значит, что наёмникам и Хуго сражение нужно больше, чем нам. Записки мудреца из Китая — всячески избегать генеральных сражений, в них можно всё потерять. — Его глаза радостно заблестели. — То есть, граф, сукин ты сын, ты предлагаешь НЕ ДАВАТЬ ему завтра бой? Так? Не разбив нас, они не смогут сдвинуть лагерь. Линия обоза — несколько миль, они физически не смогут быть везде, а мы, так как нас больше, устроим ему на этих последних милях весёлую жизнь.

— Пока из города не придут тяжёлые латники городского полка, — фыркнул наш адвокат дьявола.

— Вторая задача, — продолжал я, не отвлекаясь на споры и прения, — город. В чём его сила? Мы не можем подойти к стенам, камнемёты хреначат с бастионов шагов на тысячу, а неприцельно — на все две. Это раз. Два — у них отличная, лучшая на Юге, латная конница городского полка, и столько же богатых горожан в отличных доспехах — конное ополчение. Три сотни состава согласно последних мобилизационных документов. Это отдохнувшие воины, жаждущие броситься в бой, так как устали сидеть за стенами ввиду страха магистрата бурга перед вылазкой, перед её политическими для бурга последствиями. Сейчас, когда официально объявлена тотальная война, они с радостью кинутся на обидчика, только прапором помани. И это, сеньоры, как их сила, так и их слабость.

— Хочешь выманить ИХ на открытый бой? — задумчиво усмехнулся Веласко.

— И да и нет, — покачал я головой. — Ещё раз, сеньоры. Первая и самая главная составляющая любой войны — это обозначение целей. Сигурд, откуда у тебя эти выдержки от китайского мудреца?

— Так все бароны друг у друга переписывают, — простодушно ответил гигант. — И я у соседей переписал.

Глянул на своих баронов, но они лишь пожали плечами. И правда, ну, дали пергаменту ход, и что с того? Мы в опасном регионе живём, лучше чтобы и их соседи имели шанс выжить, а в записках тех неглупые вещи написаны.

— Замечательно. По целям. А цели у нас следующие.

Первое. Войско Хуго Смелого — раздражено. Воины устали и злы. И им нужно генеральное сражение, без победы в котором они не переправят телеги с провиантом в город. А значит надо действительно напасть и отскочить, и не давать их отборному отряду идти на соединение с горожанами. То есть заняться тем же, чем занимались с ними в дороге.

Второе. Городу нужны телеги с зерном. Но обоз с наёмниками в окружении превосходящих вдвое сил. Город обязательно пошлёт войско навстречу наёмникам. Но! Они тоже не смогут обеспечить перевозку всего обоза, даже соединившись с силами наёмников.

— Но их будет в два раз больше! — парировал Ковильяна. — И их станет столько же, сколько нас.

— А ещё они попробуют перетащить обоз частями, куда им спешить? — усмехнулся Алькатрас. — Их ударные сотни будут отгонять от небольшого количества телег наших налётчиков, а крупное соединение чуть в отдалении — страховать.

— Именно, — согласился я. — Но главное в этом — горожанам нужно вначале соединиться с наёмниками, а после — дать генеральное сражение. И это снова их слабость — мы можем отказаться входить с ними в клинч и продолжим расстреливать из луков.

Но главное всё же — не допустить их соединения.

Повторюсь, у них в основном очень тяжёлая конница. С лансами, то есть копьями. В отличие от нас. Наше оружие в луки и мечи. Но мы — мобильнее. Вот и надо использовать мобильность чтобы победить, а не наоборот. Попытаемся войти в жёсткий клинч — нас разметают.

— Опять конные перестрелки!.. — фыркнул Рохас. «Душа поэта» жаждала честной драчки грудь в грудь. Вот такой он, местный менталитет благородных баронов.

— Как ты не дашь им соединиться, — это Ингрид, внимательно рассматривающая макет поля боя, — если они из города выйдут с целью добраться до телег, а это всего несколько миль? Это немало, но если не спешить, то и не много. Особенно при встречном ударе наёмников. Что ты им сделаешь, если они не захотят бросаться на тебя? Стрелами осыплешь? У них хорошая броня: сеньоры проедут под стрелами и будут таковы.

— Ингрид, они ЗЛЫ! — отчеканил я. — Злы не просто так, а на конкретного человека, посмевшего дать ответку на их привилегию обирать меня и моё графство, ставить мне палки в колёса. Это их священное право, выкручивать мне руки, имея на деньги и привилегии. А я, скотина такая, взял и дал в забрало за попытку поиметь. Ситуация как и в Магдалене, сеньоры, и также, как и там, главное чувство, что обуревает ими — ненависть. К одному конкретному графу. Не умеющему, как отец, дед и прадед держать удар и терпеть их выпендрёж, называемый их «феодальными правами».

— Ричи, мальчик, я не дам тебе лезть на рожон ТАК! — повысил голос Алькатрас. — Потому, что это просто глупо! Их слишком много, и если выложатся, гробя коней — могут достать.

— Нет, дядька Доминик, — покачал я головой. — Я знаю, как надо делать. У нас преимущество — противник думает, что стратегически победа за ним, так как вы только что описали, мы одеты в слишком лёгкую броню, чтобы вступать с ними в ближний бой. И лансов у нас маловато. И как ни поверни, они своих целей достигают — им, напомню, достаточно ввести в город обозы, и цели всей войны достигнуты. А значит они будут играть свою партию как по нотам, и первым делом попытаются соединиться с утра с наёмниками. Весь вопрос из каких ворот выедут.

Хуго не дурак, тоже понимает расклады, и пойдёт им навстречу — отогнать нас. И если что, ударить в спину. Но далеко от лагеря удаляться не будет из чувства самосохранения. И в этом ему поможет Сигурд. Сигурд, тебе персональная задача — постоянно тревожить лагерь с севера, с тыла, чтобы они оставили внутри периметра телег как минимум сотню.

— Сделаю, — кивок гиганта.

— Тогда диспозиция такая. Делим армию на три части. Первая — Сигурд и его сотня с севера от лагеря Хуго. — Поставил зелёную щепку, означающую одну из наших сотен, с обратной от Феррейроса стороны лагеря — кольца из палочек. Феррейросом служил большой камень. — Вторая — условная армия сдерживания. В неё входят бароны Алькатрас, Ковильяна, Алонсо, Рамос и баронесса Аранда. — Положил соответствующие зелёные щепки между городом и лагерем. — Ваша задача — трепать Хуго и его бойцов, не давая сблизиться с городскими сотнями. И если у нас получится — в нужный момент отойти и ударить в тыл горожанам.

— Четыре с половиной сотни, и сотня Сигурда. Ричи, мальчик, ты ничего не перепутал? — округлил глаза Ковильяна. — А с кем ты собрался горожан бить?

— Я не собираюсь их бить, дядька Доминик. Повторяю, мы — мобильнее. А значит, будем мотать их в чистом поле. Мотать и обстреливать. И только когда их кони устанут, дадим сигнал вам бить им в спину — атакуем с двух сторон.

— Наше войско, — продолжал я, — это моя сотня под командованием Тита Весёлого. — Тит был на совещании, но прилежно молчал, удовлетворённо кивнул. — С поддержкой Хлодвига и Эммануэля по левому и правому флангам. Мы заманиваем горожан на себя, Хлодвиг и Эммануэль бьют по ним с боков, также сильно не сближаясь и убегая при первом намёке на атаку в лоб. Справитесь? — больше я спрашивал у Мериды.

— А то, — закивал он головой.

— Основная цель — выбивать коней. Чёрт с ним с людьми, без коня рыцарь не навоюет. Спешим хотя бы треть супостатов — и бой за нами. Ну и, как сказал, мы не просто маневрируем, а гоним их на себя, и я завлекаю их своей магией, выпуская в нужный момент в них стены огня, чтобы сеньоры не сильно отвлекались на других. Стойте-стойте! — поднял ладонь, — дайте договорить. Я не идиот, и глупо геройствовать не собираюсь. Но мне нужна не просто боевая слаженность, а слаженность, вбитая месяцами тренировок. А потому беру с собой только одну свою сотню. Ибо если кто-то из ваших, баронских, не сможет вовремя сманеврировать, мы не сможем им помочь. Сотню ведёт Тит. Справишься?