Пограничные войска России в войнах и вооруженных конфликтах XX в.
Шрифт:
Создание в Китае единого национально-революционного фронта, укрепление позиций КПК в целом отвечали интересам Советского Союза. Поэтому китайское руководство не получало отказа в любой помощи с его стороны: от командирования политических и военных советников до поставки всех необходимых средств вооружения и техники [238] .
В 1927 г. в условиях обострения обстановки в стране и возникшего кризиса в руководстве гоминьдана Чан Кайши, будучи главнокомандующим Национально-революционной армией и членом политбюро ЦИК гоминьдана, пошел на полную узурпацию власти. Коммунисты Китая, видя отход Чан Кайши от линии на развитие революционного движения в стране, добились принятия ЦИК гоминьдана решения об ограничении его власти. Это послужило началом разрыва между КПК и Чан Кайши. 16 апреля в г. Нанкине он заявил об образовании «национального правительства», которое поддержала шанхайская буржуазия, «сишаньцы» [239] , многие гоминьдановские «новые милитаристы», те правые силы внутри партии, которые в процессе революции стали группироваться вокруг Чан Кайши. Поддержали его и крупные мировые державы, прежде всего США [240] .
238
Кортунова
239
Сишаньцы — представители правой группировки в гоминьдане. Название получили после проведения совещания в ноябре 1925 г. в г. Сишань.
240
Каткова З.Д. Китай и державы. 1927–1937 гг. М., 1995, с. 7.
Утвердив свою диктатуру, Чан Кайши принял меры, направленные на разгром КПК и ее организаций. Инициированные коммунистами и левым крылом гоминьдана попытки вооруженного восстания в Шанхае и других местах были жестоко подавлены [241] .
Круто изменил Чан Кайши и курс по отношению к СССР. В декабре 1927 г. были закрыты все советские консульства и отделения торгпредства на территории, которую контролировало нанкинское правительство. Предельно четко обозначилась линия на выход из-под влияния Советского Союза и исключение любой помощи со стороны СССР и Коминтерна коммунистам Китая.
241
Янгузов З.Ш. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия на страже мира и безопасности СССР. 1929–1938 гг. Благовещенск, 1970, с. 11.
В качестве одного из первых шагов на этом пути Чан Кайши избрал насильственный захват КВЖД [242] . Об этом недвусмысленно говорилось в ноте посольства Китая в СССР от 17 июля 1929 г. [243]
Но цели руководства Китая в отношении Советского Союза этим не исчерпывались. Китайские милитаристы, чувствуя всестороннюю поддержку западных держав и Японии, не исключали возможности развязывания широкомасштабных военных действий по захвату советского Дальнего Востока с втягиванием в это и Японии [244] .
242
По Портсмутскому мирному договору 1905 г. южная ветка КВЖД, названная Южно-Маньчжурской железной дорогой (ЮМЖД), отошла к Японии. По советско-китайскому соглашению от 31 мая 1924 г. КВЖД была признана чисто коммерческим предприятием, управляемым обеими сторонами на паритетных началах.
243
Документы внешней политики СССР. М., 1967, т. 12, с. 389.
244
Душенькин В. Разгром китайских милитаристов в районе КВЖД в 1929 г. // Воен. — ист. журн. 1969, № 11, с. 123.
Маршал Советского Союза В.И. Чуйков, находившийся в период советско-китайского конфликта при штабе командующего Особой Дальневосточной армией В.К. Блюхера в качестве офицера для особых поручений, писал в своих воспоминаниях: «Что побудило Чан Кайши начать против нас военные действия? Политических объяснений искать не приходилось. Ненависть к китайским коммунистам в равной степени относилась и к нам. Чан Кайши понимал, что мы помогаем и будем помогать китайским коммунистам…
Я склонен был расценивать военные выступления Чан Кайши как попытку под нажимом империалистических держав, стремившихся штыками китайцев прощупать силы Красной Армии, узнать о состоянии наших войск на Дальнем Востоке, как разведку боем. Способна ли наша Дальневосточная армия отразить вторжение или мы немедленно пойдем на уступки? Не расчистит ли эта разведка боем дорогу для более серьезного вторжения, не двинет ли в случае удачи китайских войск свои силы Япония?..» [245]
245
Чуйков В.И. О конфликте на КВЖД // Там же, 1976, № 6, с. 50.
За событиями на КВЖД с повышенным вниманием следили правящие круги США, Англии, Франции и некоторых других капиталистических стран, которые всячески стремились сохранить выгодные для себя сферы влияния, не допустить усиления влияния Советского Союза в Китае и расширения здесь национально-освободительного движения.
Япония, выступая на международной арене солидарно с западными странами, в то же время имела и свои собственные планы относительно Китая и СССР. Об этом свидетельствовало содержание меморандума о целях внешней политики Японии от 25 июня 1927 г. В меморандуме предельно ясно ставился вопрос о необходимости подготовки войны против СССР и захвата китайских и монгольских территорий. «В программу нашего национального роста, — говорилось в этом документе, — входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить наши мечи с Россией на полях Монголии… Пока этот скрытый риф не будет взорван, наше судно не сможет пойти быстро вперед» [246] .
246
Цит. по: Кутаков Л.Н. Из опыта мирной политики советской дипломатии на Дальнем Востоке (1925–1933 гг.) // Вопр. истории внешней политики СССР и международных отношений. М., 1976, с. 214.
Последующие события показали, что «программа национального роста» Японии не осталась на
бумаге. Но до определенного времени агрессивные устремления японских милитаристов тщательно маскировались.Так кратко можно охарактеризовать политику Китая, западных стран и Японии по отношению к Советскому Союзу накануне и в период советско-китайского вооруженного конфликта.
Своеобразием отличалась и политика СССР в отношении Китая. В условиях нарастания военной угрозы со стороны Японии Советский Союз стремился к укреплению отношений со своим соседом. Его целью была также реализация идеи «мировой революции» применительно к Китаю. Эта задача решалась прежде всего посредством использования специально созданных для стран Дальнего Востока структур Коминтерна, в частности Восточного отдела Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ) и его главного регионального органа — Дальбюро ИККИ. В ЦК ВКП(б) всей работой по Китаю руководила китайская комиссия Политбюро ЦК.
Этими положениями объяснялась та широкая помощь, которую оказывал Советский Союз КПК в 1923–1926 гг. [247] , в том числе с использованием структур Коминтерна и советской администрации на КВЖД.
Насильственный захват Китаем КВЖД и попытка лишить Советский Союз доли собственности на нее, предусмотренной советско-китайским соглашением 1924 г., положили начало советско-китайскому вооруженному конфликту. Но все это, пожалуй, являлось лишь поводом. Главные же причины конфликта, как видно из изложенного выше, состояли в другом. Острое столкновение диаметрально противоположных интересов Китая и СССР, особые интересы стоявших за спиной Китая западных стран и Японии — в этом прежде всего видятся причины возникновения советско-китайского вооруженного конфликта 1929 г.
247
Кортунова А.И. Указ. соч., с. 60–64.
Конфликт возник на советско-китайской границе, в приграничных районах СССР и Китая. И в его разрешении непосредственное участие принимали наряду с частями Красной Армии Пограничные войска СССР — пограничная охрана Дальневосточного края.
Обострение отношений между СССР и Китаем отмечается с начала 1927 г. Резко участились провокационные действия китайских властей в отношении советских дипломатических и иных представительств, администрации СССР на КВЖД, советских граждан, работавших в советских учреждениях в Китае. 28 февраля 1927 г. на р. Янцзы был задержан советский пароход «Память Ленина», при этом были арестованы 47 членов его экипажа, три советских дипкурьера, Ф.С. Бородина — жена главного советника национального революционного правительства Китая М.М. Бородина.
Через некоторое время представители китайских властей с участием белогвардейцев пароход потопили, а членов экипажа, жену Бородина и трех дипкурьеров перевезли в тюрьму г. Цзинань [248] .
6 апреля 1927 г. вооруженная полиция и солдаты ворвались в здание советского посольства в Пекине, произвели там обыск и арестовали нескольких его сотрудников. Провокационные налеты также были совершены на советские консульства в Шанхае и Тяньцзине [249] .
248
Янгузов З.Ш. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия…, с. 17.
249
Документы внешней политики СССР. М., 1965, т. 10, с. 141–142.
14 декабря 1927 г. китайские полицейские и солдаты разгромили советское генеральное консульство в Кантоне. Пять человек из числа сотрудников, в том числе вице-консул А. Хасис, были расстреляны [250] .
С ведома китайских властей белогвардейские группы, сформированные российской эмиграцией, в декабре 1928 г. захватили принадлежавшую советскому ведомству телефонную станцию в Харбине [251] .
Китайские власти грубо нарушали порядок движения на КВЖД, создавая угрозу остановки движения на всем южном ее участке. Они постоянно вмешивались в деятельность советской администрации дороги и в ряде случаев открыто чинили произвол.
250
Янгузов З.Ш. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия…, с. 19.
251
Документы внешней политики СССР. М., 1967, т. 11. с. 635–638.
Провокации организовывались не только правительством Чан Кайши. Так, мукденское правительство [252] , ведя военные действия против различных внутренних феодально-милитаристских группировок, пыталось использовать КВЖД для бесплатных перевозок воинских частей и военной техники. В результате дорога несла огромные убытки (около 3 млн. руб. в год) [253] .
Первая половина 1929 г., несмотря на принимаемые правительством СССР меры по мирному урегулированию конфликтов на КВЖД, не принесла положительных перемен. Нанкинские руководители во главе с Чан Кайши продолжали свой антисоветский курс. Так, 27 мая 1929 г. наряд китайской полиции ворвался в здание Генерального консульства СССР в г. Харбине, где произвел обыск и незаконно арестовал около 40 советских граждан [254] .
252
Правительство во главе с маршалом Чжан Цзолинем, находившееся в г. Мукдене. До 1928 г. Чжан Цзолинь не признавал центрального правительства Чан Кайши в г. Нанкине и проводил независимую внутреннюю и внешнюю политику.
253
Янгузов З.Ш. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия…, с. 15.
254
Документы внешней политики СССР. М., 1967, т. 12, с. 334–337.