Похищение феи. Ночной и недоброй!

Детей я просто обожаю! Когда они молчат или говорят что-то вменяемое. Нет, за семьсот тысяч я готова снизить требования. Если мальчишка не станет качаться на люстре и пытаться самоубиться на ровном месте - я его полюблю. Всем своим корыстным сердцем! Могу любить целый год. Искренне. Даже если он будет орать мне в ухо и плеваться с балкона, я честно готова или принять участие в этом развлечении, или пресечь сразу и навсегда.

– Согласны?
– чуть поднял брови дракон, - Приступать к работе нужно уже завтра, Надежда.

– Договор предлагаю заключить прямо сейчас! Чтобы я не передумала. Обожаю детей! И стрессы! Это мое хобби!

– Договор?
– брови мужчины взлетели ещё выше, - Эмм. Мне достаточно было бы клятвы, но раз вы настаиваете. За этим стоит обратиться к моему другу, тут совсем недалеко. Позвольте вас пригласить. Дом ещё не вполне готов, мы приехали этой ночью. Эмм. Надеюсь, вас не испугает некоторый беспорядок, так свойственный переезду.

– Я стрессоустойчива! И обожаю детей. И клеить скворечники. Для белок.

Глава 5

Надежда

Особняк скомкал мое воображение и выбросил за ненадобностью вон. Колонны, скульптуры, высоченные совы на крыше. Сказочный, выбеленный и как будто отмытый до скрипа он напоминал фарфоровую игрушку с витрины, поистине смелое творение немного сумасшедшего итальянского архитектора. Сколько же веков детище средиземноморского автора прозябает в нашем болоте? Бельэтаж погряз в тротуаре до середины вычурных окон. Невероятное смешение стилей, запертое в чётком контуре классицизма. Античные статуи смотрелись бы тут гораздо правильней, нежели три бесовки, переплетшие хвосты в странном «па» ещё более странного танца. И зачем только их водрузили на балкон? А эта фигура дракона, свесившаяся наружу из центрального портика? Даже когти и те кажутся настоящими, вон и углубления-царапины как будто от них остались на мраморе. А главное сама дверь. Резная, выполненная из двух половин она свита из из лозы дикого винограда, что тяжёлым чугуном прилепился к черному дереву.

Хозяин вынул длинный пересеченный углублениями ключ, взвесил его на руке, после чего пошарил пальцами по скважине. Показушник. Даже в этом движении видна бравада, не то скважину пытается найти, не то чертит пальцем узор на двери. Впрочем, может быть, он иностранец, а этот жест просто примета? Можно подумать, мало я видела странных бытовых обрядов. Кто за крестик держится, шагая на борт самолёта, кто шепчет губами молитву, кто прижимает амулет пальцами к посадочному талону. Главное, чтоб приметы работали. Если самолёт летит и не падает, значит, все идёт как надо, и нестройная интернациональная молитва пассажиров дошла до небес. Ведь, кроме мастерства пилотов, и опыта инженеров, создавших сам самолет, всегда найдется место случайности. Я лично верю, что от чужих молитв самолёту хуже точно не будет. Вот и сейчас, пусть себе чертит заклинание на двери, мне же не трудно чуть подождать. Главное, чтоб меня не заставил танцевать с бубном. Впрочем, если за доплату? Я, пожалуй, готова и по дереву постучать нужное количество раз и на двери узор рисовать. Мне же не сложно, если за деньги.

– Прошу, - отворил он, наконец, одну из половин двери, - Слуг я ещё не успел нанять, в доме есть только кухарка. Так что вам придется меня извинить и первое время открывать двери самой.

– Ничего. Я привыкла.

– Они довольно тяжёлые.

Внутрь входить страшновато. Мало ли, что? Кто знает, что на уме у этого человека? Вдруг он какой-нибудь маньяк-самоучка?

– Что поделать, - пожала я плечами.

– Нанять дворецкого на светлое время суток, разумеется, - в удивлении вскинул брови потенциальный маньяк, - Кстати, я совершенно забыл вам представиться. Прошу извинить за оплошность. Барон Сильвер старший. Людовик Франсуа Генрих, - вот и пригодилась хваленая корпоративная этика. Я сдержалась и не то что рот не открыла, а даже успела натянуть на лицо улыбку.

– Рада знакомству. Как я могу к вам обращаться?

– Ваша Светлость, разумеется.

– МММ, - помним о зарплате и улыбаемся. Светлость, так светлость. Могло быть и хуже. Куда я влезла? Сейчас огреет меня по голове чем-нибудь тяжёлым и, поминай как звали. Но деньги… И потом, я наверняка успею удрать. Вон окна какие. Да и габариты здания навевают мысли о том, что здесь, должно быть, снимает офисы целая куча народа. Так. Надо перевести беседу в более безопасное, спокойное русло.

– Снимаете офис? Квартира, где живёт мой воспитанник, расположена по соседству?
– Его Светлость округлил глаза, - Нет? В спальном районе?

– Этот скромный дом полностью принадлежит мне одному. Сын будет жить здесь же.

– О!

– Эмиль оказался полностью прав, в этой одежде, на этих землях, я напоминаю шута, - зло сказал мужчина и пристально заглянул мне в глаза. Должно быть, ища подтверждения своей мысли. Не знаю, что именно он там заметил, - мумифицированное благоразумие, запертое на все замки в дальнем углу сознания? Жажду наживы? Неискреннее чадолюбие?
– но смело шагнул за резную дверь.

– Простите, - жалобно мявкнула я и, произнеся скомканный молебен своему безрассудству, последовала за ним. Чудные люди олигархи, и каждый с изюминкой на свой лад. Главное, ничему не удивляться и сыпать погуще комплементы. Пусть Его Светлость утопит в них и свое благоразумие следом за моим.

Нет, я, конечно, разное видела. В какие отели нас только не заселяли в промежутках между рейсами. Были и шкуры, развешанные по стенам, и бунгало, да и хижину шамана на Севере я до сих пор вспоминаю, когда прохожу мимо ночлежки. Такой аромат не скоро выветрится из... головы. Но чтобы так? Чтобы головы кукол были приделаны к шелковой поверхности стены? Фиг с ней, с русалкой, тролль тоже неплохо смотрится, но это-то кто? Не побоюсь этот слова, чупакабра? Жуть какая. Должно быть, так можно избавиться ещё при входе от самых надоедливых гостей. А что, грохнулся в обморок гость, можно к столу не приглашать. Неплохой метод, возьму его, пожалуй, на вооружение. Тоже что-нибудь этакое расставлю у себя в прихожей, чтобы незваные гости особо не задерживались и вообще дальше входной двери не перемещались. Может, портрет бывшей свекрови распечатать и повесить напротив входа? Эта мымра даст фору всем чудовищам его светлости.

– Вы испытали потрясение?

– Изумительно! Я в полом восторге!

– Всех их я одолел на охоте. Один на один. В честном бою.

– Я потрясена вашим героизмом, Ваша Светлость.

– О!
– хмыкнул мужчина, - Весьма любопытно, что нас никто не вышел встречать. Прошу за мной.

– С радостью!

Холл, мрачноватая лестница, ещё один холл. Всюду пахнет побелкой, пыль недавнего ремонта так и висит в воздухе. Бедный ребёнок дышит этой дрянью. Светлость замялся посреди очередного холла.

– Полагаю, нам придется заглянуть на кухню, - сказал таким тоном, будто собирается лично на похороны единственной крысы, которую не вымели по время перестройки особняка, - Прошу извинить. Надо было, конечно, заранее озаботиться набором низшей по чину челяди. Но что поделать.

– Ничего страшного! Кухня мое любимое место в доме!

– О?

Ещё один коридор, - Сколько же их здесь?
– Светлость смело распахнул невзрачную дверь, и в нос мне ударил запах гари и пара. Элегантный красавчик возится у современно газовой плиты, норовя длинной лучиной выскрести уголёк из-под горелки. Пол залит водой, распахнуто настежь единственное окно, из него внутрь валит смог проспекта и гул толпы.

– Эмиль?

– Ваша кухарка, дорогой друг, не оправдала моих ожиданий! Мне пришлось отправить юную орчанку в ее комнату! Эта идиотка пыталась спалить особняк! Я не... Прошу извинить, ты не один?
– зло посмотрел на меня брюнет. Ревнует он, что ли?

– Новая гувернантка. Леди Надежда.

– И где ты встретил эту девушку? Надежда, вы заметили объявление?

– Можно сказать и так. Я поймала его лицом.

– Клей плохо держался на столбе. Ещё раз прошу меня извинить. А что же наша кухарка, она, надеюсь, успела приготовить обед?