Похищение феи. Ночной и недоброй!

– Но!

– В обществе принято соблюдать политес, - воздел домовой покрытый сажей палец к потолку, - Ты уважаешь, и тебя уважать станут. Иначе прослывешь дворовой девкой, которую к столу только из жалости пригласили. Веди себя достойно, Наденька, не позорь древний род.

– Я никакого не древнего рода!

– Была не древнего, - взмахнула передником Мария Федоровна, - Теперь к мужу прилепилась и стала, как они, баронессой. Блюсти себя надо.

– Блюдю! То есть…

– Довольно, иди, мужа встречай.

– Он мне даже не муж!
– в воздух выразительно поднялась медная сковорода.

– Барельеф одной дурно воспитанной феи сделаю, и мигом обженитесь! Брысь! Увидишь кота, скажи, чтоб крылышками сюда махал. Ну или полз. Хозяин его не сильно-то любит, ни к чему ему ещё и кошиком настроение портить после скандала.

– Ну, знаете ли!

– У Марии Федоровны просто ведро шкурок от персиков пропадает. Мечтает скормить животинке.

Чтобы не слушать и дальше нотации, пошла завтракать в столовую. Нет, если подумать, логика в словах домовых есть. Казаться неотёсанной деревенщиной мне совершенно не хочется. Реверанс сделать не сложно. Отношения при Джошуа выяснять я точно не собираюсь. Тем более, что по основным пунктам мы уже всё обсудили.

Две недели живём здесь по правилам барона. Неделю у меня на квартире. И соблюдаем все мои правила. Договорились, значит, не нужно упираться мне первой. Людовик и так пошел на уступки.

Уф. И все же не хочу я показываться ему на глаза. То ли все ещё стыдно, то ли просто чувствую себя по-дурацки в этом замке, не знаю. Может, влюбилась и из-за этого мнусь? Все возможно. Конечно. Джинны ещё нервы треплют. Как только меня увидят, начинают кланяться и произносят свое любимое, напевное: «Госпожааа». Что они хотят этим сказать, чего добиваются? Не понятно.

Вышла в зал. Людовик стоит перед камином в одном из своих парадных, как я подозреваю, костюме. Белая рубашка навыпуск, обтягивающие штаны, запонки сверкают, сюртук переливается бархатом дорогой ткани.

Не повезло ему со мной. Пришлось взять в дом дворняжку вместо роскошного гончего пса.

Молодой мужчина вышел из другой двери, поклонился сначала хозяину замка, потом уже мне.

– Сиятельная, мое имя Перэль, я гувернер Джошуа. Из-за его спины, и вправду, показался ребенок, чуть помятый спросонья. Но весь уже собранный, причесанный, аккуратный до невозможности. Так хочется просто подойти и обнять, но приходится себя останавливать. Потом потискаю малыша, когда никто не видит. Приседаю в неглубоком реверансе. Людовик смотрит на меня с нескрываемым осуждением. Что опять-то не так?

– Доброе утро, - улыбаюсь я.

– Доброго утра, дорогая, - невзначай поправляет меня дракон. Видимо, здесь нужно говорить чуть иначе. Ну, что ж, научусь и этому. Хотя бы ради сына, - Вы решили отужинать вместе с нами?

– Мы договаривались о завтраке, дорогой?

– Прошу извинить, я оговорился, - дёрнул бровью Людовик. В то время как слуга уже отодвигал мне кресло по другую сторону вытянутого стола. Не так я представляла себе семейный завтрак.

Джошуа сияет глазами, хоть кто-то в этом замке доволен. Людовик таращится так, словно прикидывает, куда бы меня услать подальше. Я сижу, как кол проглотила, и куда девать себя, не знаю. Стол, как всегда, завален едой. Мясо, подливы. Кусок в горло не лезет под взглядами троих мужчин.

Стоп! Может быть, в этом мире вообще не принято, чтобы женщины ели со всеми вместе? И как это узнать? Или лучше вовсе не узнавать? Не стану же я есть в углу кухни из-за бароновых фанаберий.

– Салат с сухарями!
– торжественно объявил слуга. Единственное блюдо на этом празднике мясоедов, которое вносят с такой невиданной помпой. Салат и салат. Могли бы зелень помельче порезать. Гувернер сына отчего-то округлил глаза.

– Приготовили по особому рецепту, - скалится улыбкой дракон, - специально для тебя, дорогая. Все, что успели собрать из съедобных трав, ушло в это блюдо.

– Спасибо. Ты считаешь, что я потолстела?

– Немного, но это уже стало заметно, - улыбнулся он ехидно.

– Благодарю за честность, - холодно ответила я, - Какие у тебя планы на сегодняшний день?

– Думал провести его в окрестностях замка. Заняться воспитанием сына.

– Я могу составить вам компанию?

– Буду рад, - натужно улыбнулся мужчина. Убила бы, честное слово. Ещё и салат оказался мало съедобным. Одуванчики, молодой овес, сухари. Брр!

Людовик

Джинны решили, что меня подожгла фея. Интересно, как они себе это представляют? Идиоты! Переубедить их так и не смог. Шкура воняет. Крылья чуть не сгорели. Еле оттерся от пепла в ручье. Пришлось звать этих идиотов, чтобы мазь нанесли на ожоги. В особенности на дыру в правом крыле. Всё-таки оно прогорело по центру. Ну, ничего, к утру следующего дня все наверняка заживёт.

– Господин, позвольте нанести мазь из костей на ваши раны.

– Позволяю.

Действенное средство. Заживляет практически все. Кости собираются все, какие есть, томятся несколько недель кряду в котле, получается черная жижа. Как же она воняет!

– Ваш хвост уцелел в огне, господин. Это добрый знак. Сиятельная любит и ценит вас, если пощадила самое дорогое.

– Это не она меня подожгла! Я сам!

– Разумеется, господин. Ваша бывшая супруга не раз пыталась...

– Не смейте их сравнивать! Вообще забудьте навсегда о прежней матери Джошуа!

– Непременно, господин. Мы ликуем вместе с вами. Надежда – единственная, к о смог пробудить зверя в наследнике. Не знаете, как сиятельной пришло в голову сбросить нашего молодого хозяина с крыши на железную повозку?

– Она просто очень стрессустойчивая, вот и решилась.

– Мы уверены, что материнство сделает фею ласковой и доброй по отношению ко всем детям. Вина только жаль.

– Какого вина?
– высвободил я морду из джинновых пальцев.

– То, которое обречено остаться висеть на виноградных лозах. Весь погреб занят припасами домовых духов. Госпожа фея основательно готовится к осаде замка. Не знаете случаем, с кем мы будем воевать?

– Что? К какой осаде? Девушка наверняка просто боится, что ...что на нас нападут. Вот и готовит припасы.

– Ваша истинная не верит в вас?
– джинн задумчиво натёр мой сожженный нос мазью. От вони я скоро издохну. Что они ещё добавили в мазь?

– Верит. Вон пошли все, пока вас самих не изничтожил.

Выбрался на берег, кое-как отряхнулся и побрел к дому. Сейчас же Надя учует вонь, идущую от меня. Пришлось обернутся в двуногого посередине пути. Мог бы, так бы и остался зверюгой, чтоб только помнить ощущение от ее рук на своей чешуе. Это было блаженство! Незабываемо! Что же мне готовит первая брачная ночь с такой женщиной? Тело восторгается заранее. Как бы скрыть то нетерпение, чтобы не испугать нежную девушку? И как ее соблазнить поскорее?

Дошел до своих покоев, нарядился в один из лучших нарядов. Женщины любят глазами. И драгоценные камни они тоже любят. Запонки, перстни, все должно служить мне оправой. Стол приказал накрыть в большой столовой. Чтобы завтрак прошел, как полагается. Только бы Надя оценила мою заботу!

Я даже про салат не забыл. Вышло очень похоже на то, что подавалось к столу у темнейшей Марцеллы. Стриженый газон и черный хлеб. Повар чуть не помер от восторга, пока это готовил. В моем наделе так разве что козы питаются. Пришлось разъяснять, что феи питаются росой и травой. Иногда. Наверное. Вообще-то я сам толком не знаю.