Похищение лунного камня

Ларик посмотрел на сидящего в центре зала и заметил, как тот быстренько почесал себе коленку. Ларик чуть не прыснул. Ясно было, что человек лишь притворялся впавшим в транс, в забытье. Какой там транс, если чешется, как все обычные люди! Ларик даже как-то позабыл о том, что обычному человеку тоже не очень-то прилично почесываться на виду у всех.

Он не сводил глаз с этого "обычного". И заметил, как сквозь полуприкрытые глаза человек исподлобья спокойненько наблюдает, что происходит вокруг него. Как смотрят фотографию, как гудят, как покачиваются. Под его веками туда-сюда бегали белки глаз.

"Какое неприятное лицо", - подумал Ларик.

На мгновение показалось, что он где-то видел этого человека. Но нет, Ларик сразу же понял, что это ему только кажется.

"Просто это такой тип лица, - решил он.
– Холодное, надменное выражение. А знакомым кажется потому, что точно такая родинка под глазом есть у какого-то голливудского актера. Де Ниро, что ли?"

Клонило в сон. Наверное, это действовал приторный запах дыма или терпкий напиток, который пришлось выпить вместе со всеми. Ларик с трудом удерживал веки, чтобы они не слиплись. Они закрывались и хотели остаться в таком положении как можно дольше. А ведь надо было дождаться конца этого спектакля, ещё надо было выйти и встретиться с ребятами, ещё надо было...

Ударил гонг. Отчетливо и громко. Но Ларик даже не испугался. Все его чувства были притуплены, и соображал он как заторможенный.

Глядя себе под ноги, все тихонько брели к выходу. Некоторых людей тот парень, который стоял у аппаратуры, подзывал к себе. Ларик краем глаза заметил, что там мелькали денежные купюры. Звучала тихая музыка. Ларик наткнулся на взгляд этого парня. Тот почти незаметно ему кивнул. Ларик тоже ответил кивком.

"Напоминает о деньгах, - понял он.
– Молча, без слов. Как же, жди!"

Наконец-то Ларик оказался на свежем воздухе! Ему казалось, что он насквозь провонял этим едким дымом, в голове продолжал гудеть этот тупой звук... Прочь, прочь от этого места!

Ларик быстро прошел несколько кварталов и не выдержал, сдернул с головы косичку, сорвал с груди значок. И спрятал их в карман.

Перед ним как из-под земли выросли Вилька с Петичем.

– Ну как? Что-нибудь видел?
– нетерпеливо спросил Петич.

– Интересно?
– хихикнула Вилька.

Ларик махнул рукой.

– Сумасшедшие. Идиоты. Дураки.

– Да хватит тебе ругаться!
– остановила его Вилька.
– Толком расскажи, что там было.

– Подробно - потом.
– Ларик говорил так, будто у него совсем не осталось сил.
– Поехали домой. А сейчас я скажу главное... У них наш метеорит.

Вилька с Петичем вцепились в Ларика, будто собрались разорвать его на две части.

– Как?

– Ты его видел?

Ларик устало улыбнулся.

– Ой, я неточно выразился. У них - его фотография.

– За такие неточности, - легонько оттолкнул Ларика Петич, - сейчас твою фотографию испорчу. И так нервы на пределе!

Ларик таинственно поднял вверх палец.

– Помните вторую надпись? То-то. То-то и оно-то. Мы на верном пути.

Вилька постучала по своей голове, но глазами указала на Ларика. И обращалась она с этим жестом к Петичу. Тот сразу понял:

– Да что с тобой, Ларион? Может, тебя загипнотизировали?

– Да нет, - тихо ответил Ларик.
– Просто дым такой противный, чай какой-то снотворный...

– Так. Быстро домой, - скомандовал Петич, подхватив Ларика под руку.

Вилька вцепилась с другой стороны. Всю дорогу им казалось, что они едут целую вечность, что поезд метро еле тащится - прямо как черепаха!

Глава VII

ПОСЛЕДНЕЕ ПАДЕНИЕ

– Вы меня тыкаете носом, как щенка, в собственные ошибки! В свое собственное отчаяние!

Вильке казалось, что этот крик Ганнибала Абрамовича будет стоять у неё в ушах всю жизнь. Так она перепугалась, когда он воскликнул это, воздел кверху руки и рухнул - если бы не кресло сзади, то рухнул бы, конечно же, на пол. При этом художник схватился за сердце.

Ларик с Петичем, как и положено мальчишкам в таких случаях, растерялись. Это Вилька так грустно шутит - "как и положено". Потому что ей и мама говорила, что мальчишки смелые только по заборам лазать. Вилька бы добавила: да ещё по всяким стенам церковным. А как только дело касается медицины - сразу теряются и дрожат как слепые котята, когда их от кошки отнимешь.

А Вилька не растерялась. Она метнулась на кухню, зная, где Ганнибал Абрамович держит лекарства. Крошечная таблеточка нитроглицерина, которую художник положил под язык, через минуту сделала свое волшебное дело. Ганнибал осторожно набрал в грудь воздуха, вздохнул и улыбнулся - хоть и через силу:

– Вот... испугал вас. Да и себя тоже. Получается, что во мне сразу два существа живут. Одно странное и непредсказуемое, второе - боязливое и беспомощное. Всю жизнь никак не соберусь, не наведу в себе порядок...

Мальчишки растерялись. А Вилька так грозно посмотрела на Петича с Лариком, что те и пикнуть больше не смели.

– Вы... не волнуйтесь, хорошо?
– пролепетал Петич, тихонечко отступая в прихожую.

– Хорошо!
– стараясь выглядеть бодрым и уверенным в себе, громко сказал художник.
– Волноваться я не буду. А вот поехать туда, куда вы меня приглашаете, я просто обязан! Не могу же я и дальше вешать на вас все мои проблемы!

... Вилька вздохнула и посмотрела в окно электрички. Она сидела рядом с художником, напротив Ларика и Петича. До платформы Снегири ехать оставалось минут десять. И она продолжила свои воспоминания о последних событиях, которые заставили её так переволноваться...

Ужас, что она пережила! Вчера Ларик всю дорогу в метро молчал и смотрел в одну точку. Вилька с Петичем окончательно решили, что их друга загипнотизировали в "Обезьяннике". А как его вывести из такого состояния? Вилька уже думала обратиться за советом к маме... Но на свежем воздухе, когда они посидели минут пять на своем любимом месте, на детской площадке, Ларик понемногу пришел в себя. И даже совершенно спокойно рассказал обо всем, что видел и слышал в "Обезьяннике".

– Как ты себя чувствуешь?
– даже не дождавшись окончания рассказа, спросила Вилька.

– Нормально, а что?
– Ларик, казалось, уже забыл о своем сонном состоянии.
– Я думаю, это с непривычки. Дыма нанюхался, чая этого дурацкого выпил. А представляете, все эти люди через день подвергаются такому воздействию! Потому я и не заметил на их лицах никакого удивления от этих странных бессмысленных фраз, которые произносил их учитель.

– А он их не гипнотизирует?
– спросил Петич.