Похищение воришки

Ари - первый человек, которому я позволила проскользнуть за мои стены, и, честно говоря, я не уверена, что позволила ему. Он похитил меня, а затем проломил их бульдозером. Я могла сказать по лицу его мамы, когда она увидела женщину в его доме, что это было удивительно.

Я отчасти рада, что не стала копать глубже в их семье, прежде чем вломиться в их офисы. В то время я была сосредоточен только на том, чтобы получить то, что мне было нужно, и убраться восвояси.

На то, чтобы выбраться из-под Ари, уходит почти десять минут, но когда я освобождаюсь, я подсовываю ему подушку, чтобы он мог ухватиться. Я не уверена, сколько времени это мне даст, но я не буду ненавидеть, когда он придет разыскивать меня.

Я поднимаю с пола рубашку и замечаю рядом с ней свои трусики. Я была уверена, что их давно нет, но поскольку я иду только в его офис, мне не нужно много одежды. Я также почти уверена, что моя сумка все еще в его машине, и я сдерживаю смех над этим.

Когда я открываю дверь его крутого офиса, я тихо прокрадываюсь внутрь и нахожу одну из папок, которые он вытащил на днях, все еще лежащей на его столе. Открыв файл, я начинаю читать и понимаю, что он не лгал.

О моей матери столько грязного дерьма, и это больше, чем я ожидала. Я не думаю, что эта женщина когда-либо была верна, не говоря уже о том, что они даже поймали ее на краже денег с одного из бизнес-счетов моего отца. Вау. При всем этом, как моему отцу не удалось развестись? Черт возьми, я думаю, он мог бы подать на нее в суд.

Братья Рейнс поработали досконально, в том числе собрали кое-какую информацию обо мне. На самом деле их было немного, и в основном это касается моей школы. В отличие от моих отца и матери, у меня нет фотографий с камер наблюдения.

Когда я просматриваю свои материалы, я останавливаюсь на фотографии мужчины, которого никогда раньше не видела. Он не с моими матерью или отцом, и это всего лишь единственный снимок, на котором он сам по себе. При ближайшем рассмотрении я почти уверена, что это фотография.

“Кто это, черт возьми?” Имя читается как Джеффри Коллинз, и по какой-то причине оно мне смутно знакомо. Я знаю, что никогда не видела его раньше, но все равно есть в нем что-то, от чего я не могу избавиться.

Я изучаю фотографию, задаваясь вопросом, может быть, это кто-то из моей большой семьи, кого я никогда не встречала. Моя мать всегда была настолько молчалива о своем прошлом, что он мог быть дядей, которого она держала в секрете.

Переходя к следующей странице, я просматриваю дальше, чтобы посмотреть, смогу ли я найти его имя в документах. Не проходит много времени, прежде чем я вижу это снова, и, к счастью, офисный стул подхватывает меня, когда у меня подкашиваются колени.

“Нет”, - шепчу я, когда мои глаза наполняются слезами. Я смахиваю их, чтобы продолжить чтение бумаги, в то время как в горле образуется комок.

Мне вспоминаются слова Ари, сказанные в ту первую ночь. Людей можно шантажировать вещами, которые, возможно, не причинят им вреда, но могут навредить их близким.

“Он не мой папа”. Произнося эти слова вслух, я чувствую жжение в груди. Как мой папа может не быть моим папой? Я сердито провожу по своим щекам, задаваясь вопросом, знают ли это все, кроме меня. Не поэтому ли Ари так отвлекал меня от этих документов? Неужели он думал, что я забуду, зачем пришла сюда?

Я не понимаю, что я чувствую, потому что через меня проносится так много эмоций одновременно. Я даже не уверена, на кого я злюсь.

Все.

Я вскакиваю со стула, потому что мне нужно убираться отсюда. Гнев и предательство подпитывают мое тело, и я должна уйти от всех. Я выбегаю из офиса в сторону гаража, решив, что мне нужно поторопиться. Я не уверена, установлена ли сигнализация, и я не помню, чтобы Ари ставил ее после ухода его мамы. Ари также приходил и уходил несколько раз, пока я спала, так что кто знает? Прошло несколько дней, и, насколько я знаю, их может быть миллион.

Когда я открываю дверь в гараж, я не слышу сигнала тревоги, но продолжаю двигаться. Снимая со стены первый комплект ключей, я сажусь в ту же машину, на которой он привез меня сюда. К счастью, когда я нажимаю кнопку включения на козырьке, гараж открывается.

Осталось две двери, теперь остается одна. Хотя последние - это ворота, у меня такое чувство, что они могут распознать транспортное средство. Когда я добираюсь до конца подъездной дорожки, я оказываюсь права, поскольку железные ворота распахиваются передо мной.

Теперь, когда я свободная, я чувствую себя более потерянной и одинокой, чем когда-либо.

Глава четырнадцатая

Ари

Сэди, должно быть, завернута в одеяло, потому что, когда я прижимаю ее к себе, все, что я чувствую, - это ткань между нами. Только чем сильнее я сжимаю, тем меньше от нее остается, и это заставляет меня моргать, просыпаясь. Когда я вижу, что охватил всем телом подушку рядом со мной, я хихикаю и отбрасываю ее. Я удивлен, что она встала с постели, но, думаю, я не могу ожидать, что она еще долго будет лежать на спине. Как бы сильно мне этого ни хотелось.

После того, как я заглядываю в ванную, чтобы убедиться, что ее там нет, я направляюсь на кухню. Первое, что я замечаю, когда захожу, это то, что она не выпила кофе, который я приготовил для нее заранее.

“Сэйди?” Я зову, но ответа нет, и мое сонное разглядывание дома рассеивается, и теперь я настороже. “Сэйди”, - зову я чуть громче и начинаю проверять все комнаты.

Дверь моего офиса широко открыта, и мое сердце колотится в груди, когда я вхожу. Файл, который я достал для нее, разбросан по полу, а мое офисное кресло отодвинуто к стене подальше от моего стола. Как будто она была здесь, а потом в спешке ушла, опрокинув все.