Похищенная, или все мужчины драконы

Понятно.

Точнее, ничего не понятно.

9.2

Но все же про себя отметила – оказалось слушать о еде тоже может быть полезно.

– А это откуда? – спросила я, тыкая на небольшие круглые печенья, в ореховой обсыпке, которые даже не попробовала.

– А это делает Армандо, - с неожиданной теплотой произнесла Эромия. – Флибертины. Удивительный десерт.

Больше она об этих «печеньках» ничего не сказала, но у меня осталось ощущение, что чего-то не договаривает.

Ну и ладно, не хочет, не надо. Как-нибудь потом.

Некоторое время мы молчали, потому что я нарочно взяла новый эклер и с видом ресторанного критика откусывала то с одной, то с другой стороны. Эромия смотрела на мой десертный бунт терпеливо и с какой-то родительской мягкостью.

Вот еще снисхождения мне не хватало.

Когда ожидаемого эффекта я не дождалась, пришлось закончить и умять остатки пирожного.

– Если тебя так привлекает сладкое, - произнесла Эромия, - лучше применяй его в сочетании с мужчиной.

Я чуть не подавилась.

– В смысле?

Вот блин. Хотела взбесить Эромию, а в итоге она вышибла у меня почву из-под ног.

Она усмехнулась, видя мою растерянность, и проговорила:

– Никогда не думала, что игры со сладостями могут быть приятны? Имею ввиду, игры для двоих за закрытыми дверями.

Я с трудом проглотила оставшийся кусок эклера. А она затейница. Игры какие-то выдумывает, как бы не вынесла красный шарик и кожаные ремни для тренировки эм… не знаю, чего.

– Это же липко, - растерялась я.

– Смотря какие сладости брать, - хитро прищурившись отозвалась она.

Больше драконить Эромию я не пыталась. Эта дамочка за словом в карман не полезет, а своей непринужденностью слишком легко ставит к неудобное положение.

Ох, как-то придется адаптироваться ко всему этому безумию.

Следующие несколько дней прошли примерно в таком же формате – завтраки, обучение манерам, жестам, движениям, поведению в разных ситуациях. Я старалась изо всех сил, боясь, что один промах, и Эромии из-за меня достанется.

Но темный маг приходил поздно, уходил рано, особо пока не спешил проверять мои навыки. Будто вопросы этикета ему не интересны. Это будоражило и расслабляло одновременно (не известно, когда ему приспичить проверять. А главное – какой навык). И все же я даже привыкла, что спим в одной постели. Никаких поползновений в мое личное пространство он не предпринимал. Кроме того, что всегда обнимал перед сном.

9.3

А себе я вообще удивлялась – только в таком положении могла заснуть. И когда не чувствовала на себе его горячей руки, в голову лезли всякие мысли, тревоги и разная белиберда, которая часто мешает заснуть женщинам.

Других слуг, кроме Армандо почему-то не видела, но их пребывание четко ощущалось – всегда свежая одежда и белье на постели, великолепные блюда (Эромия не обманула, готовят в этом доме действительно классно), чистота и порядок.

Не может же со всем этим в одиночку справляться Армандо?

Хотя, может магия ему в этом помогает. Но от мысли, что он стирает мое белье к щекам приливает жар смещения. Как-то не привыкла махать своими трусиками перед незнакомыми мужчинами.

Один раз в коридоре с Армандо мы все же столкнулись. Он нес стопку свежих простыней, одетый в голубоватый камзол и штаны. Светлые волосы затянуты на затылке, профиль прямой, и вообще выглядит, как и положено всем, кто связан в «Варлок-групп». Точнее с Ковеном Варлок.

– Может помочь? – спросила я. Как-то неловко даже, что такой мужчина ухаживает за мной. Впрочем, чего это я? Должна же быть какая-то справедливость в этом шовинистическом мире?

Хотя, нет. Армандо никогда не проявлял негатива. Всегда улыбается, мягко и тепло. Особенно рядом с Эромией.

– Нет, что вы, госпожа, - произнес он чуть кланяясь. – Это моя обязанность. К тому же, мне приятно ухаживать за такими прекрасными женщинами.

От его слов у меня аж все потеплело внутри. Ну хоть один нормальный мужчина. В смысле, не пытается сесть на голову, диктовать правила и узурпировать на все стороны.

– Ну… - растерянно протянула я и вдруг увидела в стопке простыней свои трусики.

Жар на щеках вспыхнул моментально. Значит, он все-таки занимается чисткой нашего белья?! Стыдно-то как.

Быстрее, чем сама поняла, я выдернула их из стопки и спрятала за спину.

Армандо с трудом сдержал улыбку, а я проговорила смущенно и косясь на спасительный коридор:

– Я пойду… Мне… м… пора на… занятия по поклонам и… приседаниям... и… ну ты понял…

– Конечно, госпожа, - снова поклонившись, произнес Армандо, уже с явным трудом давя улыбку.

Развернувшись, я торопливо направилась подальше, чувствуя, как пылают щеки до самой шее. Нет мужчина-гувернант это конечно прикольно, но со стиркой трусов, пожалуй, справлюсь сама.

В конце пятого дня пребывания в Варлоаре я, в целом, неплохо освоилась, научилась пользоваться магическими световыми цветами (оказывается их сияние можно регулировать), освоила пару бытовых заклинаний для укладки и сушки волос. Оказалось, для них вообще не надо обладать способностями, достаточно посыпать магпорошок и сказать нужные слова. Они что-то там активизируют. Прямо как голосовой помощник.

Еще под неусыпным контролем Эромии, наконец, научилась правильно делать поклоны, разобралась с этикетом. Хотя вилка для рыбы все не поддавалась. Вообще не понятно, зачем эта двузубная ерунда, если рыбу легче есть руками.

Постепенно в уроках появлялось все больше анатомии, деталей, которые Эромия требовала запоминать.

– Взгляд, дорогая Дара, - учила наставница, указывая себе и мне на глаза, - это первый и незаменимый инструмент в соблазнении. Визуальный контакт необходим.

Я усмехнулась.

– Если буду таращиться на мужчину, пусть он сто раз маг или дракон, - меня сочтут ненормальной.

– Великие источники, - всплеснула она руками, - ну кто говорит о «таращиться»? Конечно же этого делать не нужно. Мимолетно, игриво, чтобы он заметил блеск в твоих глазах, но такой ускользающий, что захотел бы вновь его поймать.

– Как-то замудрено слишком, - отозвалась я.

– Совсем нет, - запротестовала Эромия поднимаясь. – Сейчас покажу.

Прежде, чем я успела что-то сказать, она цапнула меня за руку и потащила к выходу. Армандо, который все это время смиренной и незаметной статуей стоял за диваном, последовал за нами. В этот раз одетый, что радует.