Похищенная
Шрифт:
Радует, что он перестает меня держать. И тянуться ко мне со своими руками и кое-чем другим, так явно выпирающим из штанов.
– Как скажешь принцесса, - его голос обволакивает мерзким. Липким. Вязкой паутиной.
Почему мне кажется, что все это лишь игра и при первой же возможности он набросится на меня не хуже дикого зверя?
Залпом осушаю стакан ледяной воды, который он мне подает.
Говори, - глухо выдыхаю, когда он усаживается рядом.
Пьет свой виски. Медленно. Покачивая жидкость в стакане.
Присаживается рядом, накрывая мерзкой рукой мое колено.
И
Его лицо расплывается.
То, что он говорит, отбивается в ушах станным гулом.
Голос будто изменен.
Как в дурных кинолентах.
Черт! Что со мной?
Перед глазами все плывет, но при этом тело простреливают какие-то странные токи…
Я же говорил, - он придвигается ближе.
Еще сильнее сжимает мое бедро.
Забираясь вверх, сдавливая до хриплого стона боли мои трусики и то, что под ними. До искр из глаз.
Ты будешь отсасывать мне и захлебываться от радости. Будешь умолять еще и еще. Чтобы я таранил твою глотку членом так жестко, как только возможно
Его голос превращается в металлический.
Лицо меняет форму, как в кривых зеркалах.
Вытягивается, покрываясь странными оттенками.
Кто. Ты. И. Где. Мой. Отец.
Каждое слово, будто камень. Будто огромный булыжник , который я ворочаю во рту.
Не переживай. Твой отец заключил со мной договор. Ты не достанешься мне даром. Уж поверь. Стоишь, как тонна героина, если не больше. Но я не могу отвалить столько ресурса за товар, который даже не успел попробовать. Так что первая проба состоится. Здесь и сейчас. А дальше… Дальше мы продолжим у меня. Всю ночь. За то, что хочет за тебя твой отец, я буду трахать тебя во всех позах. Во все щели. Во все. Твои. Порочные. Щели. И толко попробуй мне не понравится!
Нееееет!
И снова мне кажется, что я кричу, а на самом деле мои губы только издают странный стон.
– Предвкушаешь? Хорошая малышка
Омерзительно треплет меня по щеке, а я хочу дернуться. Отодвинуться. Убежать.
Но почему-то не могу даже отвернуть голову.
Да что там. Моргнуть не могу.
Глаза уже щиплят и болят. А ресницы почему-то никак не смыкаются. Хоть я прилагаю все силы. Да, черт! Прилагаю все силы к тому, чтобы просто моргнуть! Просто опустить веки! Но почему-то даже на это моих сил становится мало!
У нас будет много радости этой ночью! Надеюсь, ты любишь плети. А еще…Ох, какая же ты аппетитная! Я стооолько всего хочу с тобой сделать! Даже не знаю. Всунуть тебе в рот кляп, пока ты будешь орать, или предпочту слышать все твои жуткие крики?
Я разложу тебя сначала на столе. Распластаю. Распну, приковав к его краям так, что все твое тело будет ломить от растяжения. После…
Боже! Он стонет! Закатывает глаза и стонет! А я… Черт, я не могу с места сдвинуться! Моргнуть, мать вашу, не могу!
– После я сделаю надрез на своей нежной коже. Тебя ведь никто не касался, да? От шеи до самой дырочки твоей сладкой. Легкий. Почти незаметный. Я буду слизывать капельки крови. Буду награждать тебя за боль своим языком. А дальше… Я проткну твою узкую дырочку. Там, сзади. Твою сладкую задницу. Я возьму
тебя туда без смазки. Одним толчком. Ударом. Не подготавливая… Хочу видеть, как ты будешь корчиться. Как будешь орать. Как попытаешься разодрать наручники, которыми будешь прикована… О, да… ты сладкая. Сладкая ночь будет бесконечной! Но сначала… Сначала ты мне отсосешь. Прямо сейчас. И молись, чтобы мне понравилось! Иначе я просто тупо и без всякой романтики пущу твою кровь. Перережу глотку.Он больной.
Что делать с больными? – лихорадочным смерчем летит у меня в мозгу. Что????
Черт. Главное. Не смотреть в глаза. Не провоцировать. Соглашаться со всем бредом, который они несут.
А самое главное- никогда с ними не связываться!
Его рука жадно и повелительно сжимает мое горло.
Так сильно, что темнеет в глазах. А я задыхаюсь.
Дергает вниз.
К взыбленной поверхности, что колом торчит из штанов.
Как орудие пыток. Как дубина огромная.
А я…
Я не могу сопротивляться!
Что он мне подлил?!!!
Дура! Дура! – шумит в мозгах.
Ну, как я могла?
Боялась пить спиртное, хотела узнать что с отцом!
А вот о том, что мне какую-то дрянь могут подлить, даже в воду, почему-то и мысли не было!
Может, потому, что я никогда с таким не сталкивалась?
И даже не предполагала, что такое возможно?
– Соси!
Он хлещет меня по щеке.
– Давай. Давай, мать твою. Через ткань. Через штаны. Открывай уже наконец, свой рот!
Цепкая рука сжимает шею еще сильнее.
Так, что перестаю дышать. Судороги накрывают все тело. Перед глазами темно.
Блядь.
Откуда-то издалека слышу приглушенный голос.
Ты, сука, извиваться должна. Истекать от возбуждения. Он что, не то мне дал? Или я с дозой перемудрил? Блять!
Глава 20
Звонок телефона разрывает мои перепонки.
Я просто лежу деревянным бревном прямо на бедрах урода, больше всего на свете которого мне хочется убить. Лежу и даже не могу укусить его так, чтобы он сдох от потери крови.
Что? Мать вашу, ЧТО???
Он орет в трубку так, что сотрясаются стены отцовского кабинета.
А я… Я уже и не чувствую себя дома.
Мне казалось, что отец – страшный тиран, да и просто страшный человек.
Но нет. Жизнь в последнее время как-то слишком часто поворачивается ко мне стороной дерьма, которого себе даже и не представляла.
И начинает казаться, что то, что я считала тюрьмой – далеко не самое плохое.
Может, моя тюрьма на самом деле еще сказка?
О, нет.
Если так, то мне отчаянно хочется повеситься.
Я скоро. Приду.
Его глаза снова нависают надо мной.
Мертвые. Совершенно неживые. Заставляющие все внутри холодеть, как будто умертвляют самое живое.
– Ты дождешься.
Не вопрос. А приказ.
А после он тупо укладывает меня на пустой стул. Головой. А я так и остаюсь лежать. Радуясь, что испаряется мерзкий запах его возбужденной плоти….
Не знаю, что происходит.
С отцом, скорее всего, все в порядке. Просто, лишившись партнера, он решил меня перепродать. И, как я поняла, за большие деньги.