Похититель душ

Я не нашла что возразить.

Мы продолжали шагать под затихающее пение волынки. Музыканты давно сложили свои инструменты и уехали, но музыка все еще витала в воздухе. Когда мы подошли к машине, мне наконец удалось заглушить звуки «Храброй Шотландии», но, как только они стихли, зазвучал «Мальчик-менестрель».

Только после того, как по радио начали передавать песню «Битлз» «Она тебя любит», музыка в моей голове окончательно смолкла. Я заехала домой, чтобы немного отдохнуть перед сменой, которая начиналась в шесть часов.

Когда я вернулась в отдел, там было непривычно тихо и спокойно. Не звонили телефоны, никто не шутил, молчало радио, не слышно было гудения сотовых телефонов. Так часто бывает после печальных событий; по каким-то необъяснимым причинам извращенцы на время успокаиваются, словно вдруг начинают соблюдать правила честной игры, пока скорбят члены отдела «Преступления против детей».

Однако долго такие моменты не длятся. Зазвонил телефон на столе Терри Доннолли. Я слышала, как сержант взял трубку и спросил:

– Кто на месте?

Я быстро огляделась. Эскобар ушел к начальству, а больше в зале никого не было.

– Дунбар, – неохотно ответила я.

– Ну, тогда возьми трубку, Пандора.

Мне не нравилось, когда меня так называли. Однако должна признать, что это прозвище прилипло ко мне не случайно; мне почему-то регулярно попадались ужасно неприятные дела. Поэтому я посмотрела на телефон и подумала: «Не трогай трубку, тебя ждет куча проблем». Глупая мысль, поскольку в наш отдел редко звонят, чтобы спросить, как дела. Людям приходится пройти через несколько инстанций, поговорить с патрульными полицейскими, детективами, может быть, с сержантом, так что в конечном счете выясняется: украли машину, ребенок остался на заднем сиденье; соседи готовятся устроить какую-то гадость, а в их квартире есть четырехлетний малыш; или кто-то использует своего ребенка в качестве боксерской груши. Ты не дождешься: «Привет, мадам, как поживаете, не хотите ли в течение девяноста дней испробовать нашу новую замечательную модель пылесоса?» Нет, еще ни разу по телефону не сообщили ничего приятного.

И еще меня злило, что телефон звонит на столе Терри Доннолли сразу после его похорон.

– «Преступления против детей», детектив Лени Дунбар, – сказала я.

– Мой сын исчез. Неприятности.

– Что значит – исчез? – спросила я у женщины.

– Пропал. Его нет.

Мне не хочется рассказывать, какие чувства мы испытываем, когда в первый раз звучат слова «ребенок исчез», и о том, как часто нам приходится их слышать. Дети уходят от родителей по разным причинам, и далеко не всегда здесь кроется преступление. Убегают благополучные дети, причем по самым дурацким поводам. Вот почему мы далеко не сразу приступаем к действиям, а сначала стараемся исключить очевидные варианты.

Я попросила женщину назвать свое имя.

– Эллен Лидс, – выпалила она.

– Мисс Лидс…

– Миссис.

Я прекрасно понимала, почему она так напряжена.

– Миссис Лидс, патрульный полицейский уже побывал у вас дома?

– Нет, я позвонила в «Девять-один-один», и мне дали ваш телефон.

Наверное, там новенький оператор.

– Дайте мне ваш адрес и номер телефона, пожалуйста.

Ближе всего находился стол Эскобара. Мне требовался листок бумаги – а его рабочее место всегда пребывало в ужасном беспорядке. Однако работает он на удивление продуктивно. Я быстро записала адрес и телефон, а потом сказала:

– Подождите у телефона. Вскоре я с вами свяжусь.

Я позвонила патрульному сержанту и попросила его отправить машину по указанному адресу. Небольшая пауза даст миссис Лидс возможность прийти в себя, но я не хотела держать ее у телефона слишком долго. Ей предстояло ответить на серию весьма оскорбительных вопросов, например: «Когда вы в последний раз наказывали своего ребенка физически?» Это всегда вызывает у родителей возмущение.

Мой стол производил жалкое впечатление своей аккуратностью. Если мне требовался карандаш, я знала, куда протянуть руку, а если карандаш затупился, в правом ящике лежала электрическая точилка. Раньше я хранила ее на краю стола, но после того, как ей несколько раз приделали ноги, убрала в ящик. Только благодарю тому, что я настоящий детектив, мне удалось отыскать ее в комнатке Фрейзи.

В нижнем правом ящике хранится стопка чистых блокнотов. Вчера я его смазала, и ящик больше не скрипит. Теперь, когда я его выдвинула, раздался легкий приятный свист, и я улыбнулась.

Наверное, именно в этот момент я улыбнулась в последний раз.

Открыв блокнот и вооружившись заточенным карандашом, я нажала кнопку на телефоне.

– Миссис Лидс, – сказала я в трубку, – прошу извинить за то, что вам пришлось ждать.

– Детектив Дунбар, мой сын остался один, ему страшно. Каждая секунда на счету.

Подобные вещи до сих пор вызывают у меня дрожь, но я должна следовать протоколу. Особенно в подобных случаях, поскольку печальный факт состоит в том, что довольно часто за исчезновением ребенка стоит близкий друг или любовник – мы не говорим «родственник» из-за изменения структуры семьи.

– Я прекрасно понимаю вашу тревогу. К сожалению, я должна задать ряд вопросов, и некоторые покажутся вам неприятными. Но я надеюсь, вы понимаете: нам необходимо решить, с чего начать поиск пропавшего ребенка. Очень часто это позволяет сэкономить много времени в дальнейшем.

– Тогда приступайте. Но я уже сейчас могу с уверенностью сказать, что его кто-то увел.

Вот вам и соблюдение протокола.

– А почему вы так считаете?

– Он не из тех детей, что убегают из дому. Так говорят все родители.

– Я уверена, что вы правы, но мы должны исключить другие варианты. Прошу вас, потерпите немного. Это займет всего несколько минут, а потом мы перейдем к конкретным вопросам. Мальчик живет с вами?

– Натан. Да, со мной.

– А ваш муж?

– Мы разведены. Он живет в Тусоне.

– Сколько лет Натану?

– В июле исполнилось двенадцать.

– В каком классе он учится?

– В седьмом.

– Вы говорите, что разведены. Каковы ваши отношения с отцом Натана?

– В целом вполне терпимые.

Ей уже задавали этот вопрос, и у нее имелся готовый ответ. Интересно, кто? Я записала в блокноте, что нужно это уточнить.

– Какие у него отношения с Натаном?

– Они обожают друг друга.

– Как часто они встречаются?

– Не слишком часто. Примерно раз в месяц. Мой бывший муж прилетает всякий раз, когда у него появляется возможность. А лето Натан проводит в Аризоне.

– Когда вы виделись с вашим бывшим мужем в последний раз?

– Примерно неделю назад. Отец Натана приходил к нам.

– Мне нужно знать, как с ним связаться.

– Конечно.

Я сделала глубокий вдох, прежде чем задать следующий вопрос. Не сомневаюсь, что она это услышала.

– Миссис Лидс, у вас есть постоянный друг?

Я всегда ненавижу задавать этот вопрос. Мне хотелось спросить о любовнике, но теперь у нас нет такого права. Однажды Фрейзи поднял трубку и услышал удивительные слова: «Пропал мой любовник». После серии обычных вопросов Фрейзи попросил дать описание. Только через двадцать минут он сообразил, что говорит с мужчиной, который переодевается женщиной, а исчезнувший любовник – женщина, но рассуждал он о ней как о мужчине. Мораль истории проста: не следует делать поспешных выводов, глядя на людей или слушая их рассказы, поскольку они часто поступают так, чтобы произвести на своих собеседников ложное впечатление.