Похититель пенисов

– Ваш муж здесь?
– спросил её Моррис.
– Нам бы очень хотелось поговорить с ним.

– Конечно, - миссис Коллинз улыбнулась.
– Он просто наверху, в душе. Он скоро выйдет. Почему бы вам не подняться?

Моррис кивнул в знак благодарности. Затем он и Эдвардс поднялись по дубовой лестнице. Дверь в ванную находилась на середине лестничной площадки. Дверь была плотно закрыта, из-за неё доносился звук льющегося душа.

В тот момент, когда оба детектива подошли, душ выключился, а дверь ванной открылась.

Чет вышел из ванной в облаке пара. У него было свёрнутое полотенце и повязанное вокруг шеи. Если не считать этого полотенца, он был совершенно голым.

Моррис не мог не обратить внимание на мужественность Чета. Его пенис был толстым и жилистым и свисал почти до колена.

«Господи, неудивительно, что этот парень когда-то был порнозвездой!»

Более того, с таким оружием, спрятанным в штанах, у него были все шансы оказаться мишенью для этого больного сукиного сына-убийцы.

– А, детективы, - сказал Чет, его огромный пенис раскачивался из стороны в сторону, пока он с важным видом шёл по лестничной площадке, как павлин.
– Чему я обязан этим удовольствием?
– он вошёл в главную спальню.

Два детектива последовали за ним.

– Боюсь, произошло ещё одно убийство, - сказал Моррис как ни в чём не бывало.

Лицо Чета стало пустым, почти холодным. Словно только сейчас заметив свою наготу, он снял полотенце с шеи и обвязал его вокруг талии.

– О, - сказал он.
– И кто это?

– Имя жертвы было Джеймс О’Коннор.

Брови Чета поднялись, на его лице отразилась растерянность.

– Бенсон Бэйли?

Моррис кивнул.

– Я думаю, это был его сценический псевдоним, да.

– Боже мой...
– Чет сел на край кровати.
– Что с ним произошло?

– Как и предыдущие жертвы, он получил ножевое ранение и в конечном итоге скончался от потери крови. Кроме того, как и у мужчины, ставшего жертвой предыдущего нападения, его пенис был отрезан и унесён с места преступления.

– Я просто...
– пробормотал Чет.
– Я не могу в это поверить.

– Мы понимаем, что вы вчера снимали с ним сцену, - сказал Эдвардс.
– Это верно?

Чет выглядел так, словно теперь действовал на автопилоте. Он кивнул головой, его глаза были устремлены на персидский ковёр, лежавший посреди пола спальни.

– Мы снимали четырёх актёров. Это была великолепная сцена, настоящая классика.

– Смотрите, - сказал Моррис, его руки сжались в кулаки и крепко упёрлись в бёдра.
– Это уже третье убийство одного из ваших исполнителей за столько же дней. Между убийствами и «Пиком удовольствий» должна быть связь. Можете ли вы вспомнить кого-нибудь, кто мог бы желать смерти именно этим людям?

Чет покачал головой.

– Ну, похоже, что наш преступник нацелился на ваших актёров. Поэтому я думаю, что для вас было бы хорошей идеей отложить любые запланированные вами постановки до тех пор, пока мы не найдём этого ублюдка.

– Подождите минутку, - сказал Чет, вставая с кровати. Внезапное движение привело к тому, что полотенце, обёрнутое вокруг его талии, сместилось, упало на пол и снова обнажило его огромные гениталии.
– Это моё дело. Вы понимаете, сколько это может мне стоить?

– Продолжение производства потенциально может стоить вашим актёрам жизни.

Чет посмотрел Моррису в глаза. Казалось, здесь коренился глубокий гнев. Но любой гнев, направленный на Морриса, был совершенно неуместен; именно убийца заслужил эту враждебность. Им нужно было найти его быстро.

– Отлично!
– Чет вскипел.
– Я отменю сегодняшнюю съёмку. Но вам нужно посадить этого парня под замок. Я не могу навсегда остановить производство.

Моррис кивнул головой.

– Я это понимаю. Мы делаем всё, что в наших силах, чтобы посадить этого убийцу за решётку.

– Очень хорошо. Пожалуйста, держите меня в курсе.

– Мы обязательно сообщим вам, если появится какая-либо дополнительная информация. И опять же, если вы сами что-нибудь придумаете...

– Да, да. Я вам позвоню, - сказал Чет, заканчивая предложение.

В его голосе всё ещё звучало недовольство тем фактом, что ему пришлось отменить сегодняшнюю съёмку.

Моррис снова кивнул, чувствуя, что в глубине его сознания есть что-то ещё. Казалось, Чет ему что-то не говорил. Не имело смысла, что он был так против отсрочки съёмок, если это потенциально означало спасение жизней его актёров. Любой другой был бы рад это сделать. Возможно, ничего и не было. Возможно, Четом просто двигали деньги, и он не мог смириться с возможностью потерять несколько пенни.

Как бы то ни было, Моррис подозревал, что это будет не последняя его встреча с Четом Коллинзом.

* * *

Лори Лару была известна многим как «королева экстрима». Это был титул, который она любила и который она полностью заслужила.

Она всегда была предприимчивой, когда дело касалось секса, с тех пор, как она узнала о мастурбации, ещё в раннем подростковом возрасте. Удовольствие, которое можно было получить от собственного тела, было не чем иным, как изысканным. Ей хотелось сделать всё, чтобы с ней сделали всё. Она жила согласно мантре, согласно которой невозможно узнать, нравится ли тебе что-то, если ты хотя бы не попробуешь это. Итак, Лори перепробовала всё и обнаружила, что нет ничего, что ей не нравилось бы.

Она обнаружила, что одна вещь, которая ей нравилась больше всего на свете, - это боль. Сочетание удовольствия и боли было дикой смесью, которая, казалось, электризовала её чувства. Она обнаружила это у своего бывшего парня по имени Джеймс, единственного человека, которого она нашла, который был готов к таким же приключениям в спальне, как и она. Большинство других мужчин, с которыми она была, уклонялись от того, чтобы делать то, чего она от них хотела. Но не Джеймс; если бы она хотела, чтобы он что-то с ней сделал, он бы это сделал, не задавая вопросов.

Всё началось достаточно невинно, с лёгкой порки. Затем они перешли к удушению и связыванию. Лори нравилось, когда её связывали и оскорбляли, она чувствовала себя полностью во власти своего партнёра. Во всём этом был заложен огромный элемент доверия, и Джеймс никогда его не нарушал.

Но всё это стало для него слишком серьёзным, когда Лори начала просить его высечь её так сильно, чтобы у неё пошла кровь. Джеймс отказался, сказав, что он не хочет причинять ей боль, не по-настоящему - как будто он не осознавал, что именно это он делал, и это именно то, чего хотела Лори.