Похититель

— Ну, ничего ведь плохого не произошло? — спросил Ковальски.

— Как скажешь, — ответил Ричер.

Он вернулся с Ковальски в гостиную, потом зашел на кухню и заглянул в офис. Оглядел компьютер. Папки с документами. У него промелькнула какая-то мысль. Несколько секунд Ричер стоял молча.

И тут ему в голову пришла неожиданная идея. Словно за шиворот упал кубик льда.

— Какие деревья они трясут? — спросил Ричер.

— Больницы, — ответил Ковальски. — Мы решили, что тот из них, кто вернулся, должен быть больным.

— Какие именно больницы?

— Понятия не имею, — ответил Ковальски. — Все подряд, наверное.

— В больницах им ничего не скажут.

— Ты так думаешь? А тебе известно, сколько получает медсестра?

Они немного помолчали.

— Я ухожу, — сказал Ричер. — А ты оставайся здесь.

Три минуты спустя Ричер уже набирал в телефоне-автомате номер Полинг.

Глава 45

Полинг взяла трубку на втором гудке. «Или на второй вибрации», — подумал Ричер. Она произнесла свое имя, и Ричер сразу спросил без дальнейших церемоний:

— У тебя есть машина?

— Нет, — ответила она.

— Тогда бери такси и отправляйся на квартиру Ди Марии. Лейн и его парни разошлись по больницам, ищут Найта или Хобарта. Они до сих пор не знают, кто из них вернулся домой. Однако это вопрос времени. Рано или поздно они окажутся в больнице Святого Винсента, получат подтверждение фамилии Хобарта и купят его адрес. Так что встретимся там. Необходимо перевезти их в другое место.

Ричер повесил трубку и поймал такси на Девятой авеню. Водитель знал свое дело, но движение было очень медленным. Когда они пересекли Бродвей, то поехали немного быстрее. Ричер откинулся на спинку сиденья, прислонив голову к окну. Он дышал медленно и глубоко. Нет смысла беспокоиться из-за того, что ты не в силах контролировать. А он не мог контролировать движение по Манхэттену. Движение по Манхэттену контролировали светофоры. От «Дакоты» до нынешнего жилища Хобарта их было около семидесяти.

Хадсон-стрит идет с юга на север, ниже Западной 14-й улицы, поэтому такси выехало на Бликер, а потом на Седьмую авеню и Варик. Затем водитель свернул направо, на Чарлтон. Ричер попросил остановиться посреди квартала и последнюю часть пути преодолел пешком. Рядом с домом Ди Марии стояли три машины. Ни одна из них не была дорогим седаном. Ричер посмотрел на юг и нажал на кнопку с надписью 4-L. Ему ответила Полинг, Ричер назвал свое имя, и дверь открылась.

На четвертом этаже дверь все еще болталась на сорванных петлях. Из-за нее доносились голоса Ди Марии и Полинг. Ричер вошел, и они замолчали. Обе молча смотрели на дверь за его спиной. Он понимал, о чем они думают. Дверь перестала быть защитой от внешнего мира. Ди Мария была все в том же одеянии, но Полинг переоделась в джинсы и майку и выглядела в них превосходно. Хобарт лежал на прежнем месте, опираясь спиной на диванные подушки. Он казался совсем больным. Однако глаза его горели от гнева.

— Лейн заявится сюда?

— Может быть, — ответил Ричер. — Нельзя отбрасывать такую вероятность.

— Что мы будем делать?

— Мы поведем себя умно. Позаботимся о том, чтобы он нашел пустую квартиру.

Хобарт немного помолчал, а потом неохотно кивнул.

— Где бы ты предпочел оказаться? — спросил Ричер. — С медицинской точки зрения?

— С медицинской? — Хобарт едва заметно пожал плечами. — Понятия не имею. Кажется, Ди Мария наводила справки.

— Бирмингем, штат Алабама, или Нэшвилл, штат Теннесси. Одна из больших университетских больниц. У меня есть рекламные проспекты. Эти больницы подходят.

— Но не «Уолтер Рид»? — спросил Ричер.

— «Уолтер Рид» хороша, когда солдат привозят с поля боя. Но мой брат потерял левую ногу почти пять лет назад. И даже его правое запястье почти полностью зажило. Конечно, зажило неправильно, но процесс завершился. Поэтому ему требуются подготовительные процедуры. Обработка костей, восстановление каких-то функций. И все это после того, как будет решена проблема малярии, туберкулеза и недоедания.

— Мы не сможем переправить его в Нэшвилл уже сегодня.

— Мы вообще не сможем туда попасть. Одни только хирургические операции обойдутся более чем в двести тысяч долларов. Я уж не говорю о стоимости протезов.

Она взяла со стола две рекламные брошюры и протянула Ричеру.

На обложке были яркие глянцевые фотографии. Голубое небо, зеленые лужайки, симпатичные кирпичные здания. Внутри подробно описывались хирургические программы и конструкции протезов. И новые снимки. Доброжелательные мужчины с седыми волосами и в белых халатах держали на руках механические протезы, словно детей. Одноногие люди в спортивной форме стояли на старте марафонских забегов. Надписи под фотографиями были полны оптимизма.

— Выглядит неплохо, — заметил Ричер.

Он вернул брошюры Ди Марии, и она тут же положила их на прежнее место.

— Журавль в небе, — сказала она.

— И мотель сегодня вечером, — сказала Полинг. — Где-нибудь недалеко. Возможно, мы сумеем взять для вас напрокат машину. Вы умеете водить?

Ди Мария не ответила.

— Соглашайся, Ди, — сказал Хобарт. — Тебе будет легче.

— У меня есть права, — призналась Ди Мария.

— Возможно, мы даже сумеем арендовать инвалидную коляску.

— Было бы неплохо, — оживился Хобарт. — Номер на первом этаже и инвалидная коляска. Тебе будет легче, Ди.

— И с маленькой кухней, чтобы можно было готовить, — добавила Полинг.

— Я не могу себе это позволить, — сказала Ди Мария.

В комнате стало тихо, Ричер подошел к входной двери и выглянул в коридор. Проверил лестницу. Ничего не происходило. Он вернулся обратно и постарался поплотнее прикрыть дверь. От входа он повернул налево и прошел мимо ванной в спальню. Маленькое пространство почти полностью заполняла огромная кровать. Ричер решил, что здесь спит Хобарт, поскольку на тумбочке лежали тюбики с антисептическим кремом и болеутоляющие таблетки. Кровать была высокой. Он представил, как Ди Мария взваливает брата на спину, поворачивается и опускает его на матрас. А потом проводит еще одну ночь на диване.

Оконное стекло в спальне было покрыто сажей. Сверху свисали наполовину задернутые выцветшие занавески. На подоконнике стояла фотография младшего капрала морской пехоты. «Винни», — догадался Ричер. Муж, подорвавшийся на мине за океаном. Погибший мгновенно — или нет. Он низко надвинул козырек фуражки, краски на фотографии оставались свежими и яркими. Наверняка снимок обошелся ему в дневной заработок — две фотографии, одна для матери, а другая для жены или подруги. Где-то в мире были такие же фотографии Ричера. Довольно долго он делал снимки после очередного повышения и отсылал их матери. Она не выставляла их — на фотографиях Ричер не улыбался. Он вообще никогда не улыбался в камеру.

Ричер подошел к окну и посмотрел на север. Оттуда резво катили автомобили. Он повернулся на юг и некоторое время наблюдал за движением.

Затем он заметил черный лендровер, остановившийся возле дома.

И прочитал его номер: «КОБ-19».

Ричер развернулся и тремя большими шагами пересек спальню.

— Они здесь, — сказал он.

— Дерьмо, — пробормотала Полинг.

— Что нам делать? — спросила Ди Мария.

— В ванную, — сказал Ричер. — Все. Немедленно.