Поход Матиаса

Триумфальный возглас Генерала и его бойцов разлетелся по всему Пещерному Залу, смешавшись с испуганными возгласами обитателей аббатства.

Поднимаясь по каменной лестнице, Матиас услыхал голос сына, ясно выделявшийся на фоне барабанного боя и шума сражения. Волна радости нахлынула на него, он бился, как древний витязь, бешено прорубая дорогу наверх через полчища крыс, разбегавшихся от одного его вида. Никто не мог устоять перед Защитником Рэдволла и его армией.

Черные крысы разбегались по уступу, скатываясь вниз по лестнице и впервые за все время сражения пытаясь спастись бегством через туннель. Орландо поспешил перекрыть им путь. Он стоял спиной к арке прохода, потрясая своим страшным топором:

— Идите ко мне, ко мне, крысы! Евла-а-али-и-и-а-а-а!

Землеройки под командованием Флагга, их нового Лог-а-Лога, сражались как демоны. Верткие и прыгучие, они были везде одновременно, коля и рубя своими копьями и короткими мечами, оглашая воздух боевым кличем Гуосима:

— Логалогалогалогалог!

Надаз видел, что армия Малькарисса терпит поражение. Все было кончено. Облаченная в пурпур крыса тихо соскользнула с барабана. Бросив свой костяной скипетр, Надаз, прячась за спины черных крыс, добрался до статуи хоря. Только Тим Черчмаус заметил, как тот входит в статую.

Матиас и его армия рабов были уже близко к уступу. Лестница позади них оставалась усеянной телами черных крыс. Иные из них в страхе спрыгивали в бездну, чтобы избежать столкновения с бывшими рабами, с которыми они так жестоко обращались. Особенно пугал их вид предводителя рабов с горящими гневом глазами.

Бэзил и Маттимео расчищали себе путь вниз, пока наконец не встретились с Матиасом.

Боевой огонь угас в глазах Матиаса, когда он глядел на своего так давно потерянного сына. Он обнял его и горячо прижал к себе. Слезы навернулись на глаза Воина, он уткнул морду в обветшавшую одежду сына:

— Матти, ты здесь, ты жив, клянусь камнями Рэдволла! Маттимео припал к отцу, всхлипывая и смеясь от радости:

— Я знал, что ты найдешь меня! Бэзил кивнул в сторону уступа:

— Идем, ребята! Нам надо закончить сражение.

В Пещерном Зале захваченные врасплох лесные жители были согнаны вместе и поставлены вдоль стены. Железноклюв пристально разглядывал их, поражаясь, как эта кучка дранохвостых ползунов смогла причинить ему столько беспокойства.

Мангиз шагал взад-вперед, его голос звучал жестко и угрожающе:

— Крак-ка! Теперь, земнолапые, вы поплатитесь за свое сопротивление. Я говорю от имени великого Генерала Железноклюва, самого могучего бойца северных земель. Сам он не желает говорить с таким сбродом, как вы. Где же ваша большая полосатая зверюга? Она бросила вас и в страхе удрала.

Брат Руфус погрозил ворону кулаком:

— Что вы сделали с нашей Констанцией, злодеи?

— Молчи! Думай о своей шкуре. Большая зверюга получит свое в должное время, а для вас этот день — последний! Вы умрете прямо здесь и сегодня!

Аббат Мордальфус выступил вперед:

— Отпустите их. В том, что они делали, нет их вины. Я — аббат, и я один в ответе за сопротивление, оказанное вам. Возьмите меня.

Железноклюв подскочил к аббату и сбил его с лап:

— Йаг-га! Я — Железноклюв! Я решаю, кому жить, кому умереть, земнолапый!

Прежде чем кто-нибудь успел остановить ее, сестра Мей прыгнула на ворона и вцепилась ему в выпяченную грудь, кусаясь, колотя и выщипывая перья.

— Оставь нашего аббата в покое! — кричала она.

Железноклюв, потеряв на миг все свое достоинство, дико запрыгал, стряхивая с себя сестру Мей. Когда та упала, ворон в гневе кинулся на беззащитно лежавшую мышь:

— Кра-ах! Ты умрешь первой!

Василика и еще несколько рэдволльцев уже собирались броситься на помощь сестре, но тут произошло нечто подобное удару грома.

Гигантская красная птица вылетела из винного подвала и ударила Железноклюва, как таран.

— Криииигх! Моя — Стрик Грасный Горшун! Ты ранил Зиздрамей. Моя убивадь, убивадь!

Даже такой грозный боец, как Железноклюв, не мог выстоять в борьбе с этой свирепой горной птицей. Настоящий вихрь черных и красных перьев закрутился на полу Пещерного Зала. Он носился по всему помещению, и Стрик неизменно оказывалась сверху, терзая противника страшными когтями и нанося удары клювом.

— Йиак! Помогите! — крикнул Железноклюв своим бойцам.

С грохотом рухнула баррикада, и Констанция, которой удалось выломать дверь привратного домика, как полосатый ураган, влетела в строй грачей.

Стрик Красный Коршун погнала Железноклюва через упавшую баррикаду вверх по лестнице и в Большой Зал. Там обе птицы поднялись в воздух.

У ворона не было возможности спастись бегством. Стрик била его клювом и терзала страшными когтями. Железноклюв использовал все приемы, какие знал, пикировал и подныривал на лету. Но что бы он ни предпринимал, коршуниха неизменно оказывалась над ним — и между колоннами, и на галереях, и под карнизами, торжествуя и упиваясь своим вновь обретенным даром летать.

Железноклюв предпринял последнюю отчаянную попытку спастись. Он взлетел к люку, ведущему на чердак, и уже было схватился за кольцо, чтобы открыть его, как Стрик нанесла ему сокрушительный удар невероятной силы. Она кружила под потолком Большого Зала, а безжизненное тело Генерала Железноклюва шлепнулось на каменный пол и лежало там бесформенной кучей перьев.

— Крииигх! Стрик Грасный Горшун ледид!

Мангиз тоже попытался удрать. Он сделал разворот и покинул поле боя, направляясь к лестнице и разрушенной баррикаде.

Констанция ждала. Она стояла, занеся лапу для удара. Когда ворона пролетала мимо, барсучиха с силой опустила могучую лапу. Предсказатель ударился о дальнюю с те-ну Пещерного Зала, как перезрелый плод, соскользнул по ней на пол и больше уже не встал.

Воробьи из бывшего войска королевы Клювы позаботились о граче и сороке, затесавшихся среди них. Винифред плющила двух грачей с помощью большой чугунной сковороды, а брат Руфус и сестра Мей разделались с грачом, оказавшимся рядом с ними.

Боевой пыл немедленно слетел с уцелевших грачей и сорок. Без сьоего предводителя они потеряли всякое мужество. Констанция указала лапой: